— Сапоги другие надень… там есть…

— Ножи… ищи…

— Кинжал поменяй, этот для тебя велик…

— У тебя должны быть дротики…

Одни идиоты… что это за отряд? Из ткачей и поваров? Как они будут выживать в Пустоши?

Почти каждому Дух сделал замечание, после чего смертник шёл к волшебной стене, на которой висело разнообразное оружие, одежда разных размеров и для любой погоды, а внизу у стены стояла обувь, тоже разных размеров и для любых случаев.

Смертники старались быстро исправить то, к чему придрался Дух, — наслышались чем чревато промедление, и тут же выстраивались перед командиром в ровную шеренгу.

— Сегодня мы отправимся в Пустошь. Вас… Нас, — поправился Дух, — ждут Смертельные игры. Возможно, живым никто не вернётся. Кто-то знает что представляют из себя эти игры? — голос Духа был спокойным и ровным. Даже равнодушным.

Смертники молчали, хмуро уставившись на него. Но Дух итак знал, что никто из новеньких не мог этого знать. Честь рассказать об играх в Тюрьме Пустоши возлагалась на таких, как он.

— Слушаем. Запоминаем. Повторять не буду. Ясно? — бесцветно произнёс Дух.

— Ясно, командир, — отозвались несколько мужских голосов.

Дух отметил, что голоса принадлежали наиболее молодым мужчинам и явно не отчаянным преступникам. Те, что были постарше и с мордами понаглее, смерили его презрительными взглядами. Дух знал, что это до первой вылазки. Если после неё кто-то останется в живых, взгляд точно изменится. Из презрительного — в полный отчаяния и безысходности.

— Никто не знает, что нас ждёт. Нас вывозят на каменистую Пустошь, мы идём милю, пару миль, затем начинается Игра. Вас ждут летасы. Кто знает, что это?

По одинаковому недоуменному выражению на лицах всех без исключения смертников понял, что никто. Можно было догадаться.

— Вы увидите то, чего не существует на самом деле, но вам это покажется реальным. Настолько, что сможете ощутить, услышать, почувствовать… Сможете замёрзнуть от холода или вспотеть от жары, которых на самом деле не будет… Вас могут съесть, убить, испугать. Вы можете утонуть, сорваться со скалы там… где этого нет, но вы будете верить во всё это. Вы будете сражаться, убивать, и вас тоже будут пытаться убить… постоянно…

Чем дальше Дух рассказывал, тем сильнее вытягивались лица смертников.

— Изображения летасов бывают большими. Это горы, корабли, города, моря, океаны, пещеры… Всё, что угодно. И мелкими. Это муха, птица, камень… Летасы будут разные: неподвижные, перемещающиеся, вертикальные и горизонтальные; отчётливые или расплывчатые; простые и сложные — они наиболее опасные. Вы можете увидеть один предмет многократно, с резкими искажениями. Предметы будут накладываться друг на друга, изображения — меняться, создавать обманчивую картину. Всё это будет сводить с ума, дезориентировать…

— Что за хрень несёшь? — вдруг процедил один из смертников: высокий, мощный, с тяжёлой челюстью и звериным острым взглядом. Дух перевёл на него взгляд: этот тип точно из убийц. Кстати, к нему замечаний по одежде и снаряжению не было.

— Что ещё за игры и летасы? — сплюнул на пол смертник и враждебно уставился на Духа.

— Я говорю — ты молча слушаешь, — ровным голосом отозвался Дух, уставившись на смертника пустым, ничего не выражающим взглядом. — Верить — не верить — твоё дело. Все вопросы потом. В Пустоши проверишь на собственной шкуре эту хрень.

— Почему ты голова здесь? Кто решил? — вскинулся смертник, зло сощурив раскосые тёмные глаза.

— Вопросы потом, — спокойно повторил Дух, взгляд оставался ничего не выражающим. — У нас нет времени.

— А я хочу знать… — решительно выступил вперёд смертник с тяжёлой челюстью, недобро сверкнув глазами, в руке, словно из ниоткуда, появился обоюдоострый нож.

Неожиданный и невероятно сильный удар кулаком в челюсть снизу, и решительный смертник улетел к стене, увешанной оружием и одеждой, сполз по ней на пол и остался сидеть под ворохом упавшей одежды, исподлобья мрачно взирая на спокойного равнодушного Духа.

— Ещё раз вякнешь, урод, прирежу, — безэмоционально проговорил Дух, не отводя пристального взгляда от угрюмого и злого лица мужчины, который с мрачным видом вытирал кровь из лопнувшей от удара кожи. — Дисциплину не нарушаешь. Я — голова, ты подчиняешься.

Некоторое время они мерялись взглядами, а затем тот, что под ворохом одежды размазывал кровь по лицу, медленно кивнул, давая понять, что уяснил сказанное. Нож убрал.

Дух кратко кивнул и перевёл взгляд на шеренгу хмурых настороженных смертников.

— Летасы могут длиться от одного дня до нескольких недель…Чудовища, иномирные твари, воины, смерчи, наводнения… Можно увидеть что угодно…

— Мама дорогая, — сипло пробормотал кто-то из шеренги смертников.

— Серьезно? — недоверчиво выдохнул ещё кто-то. Дух не стал смотреть, кто там такой недоверчивый, — ему было всё равно.

— Тюрьма Пустоши на самом деле не только тюрьма для таких, как мы, — несколько устало проговорил Дух. Сколько раз за последние годы он говорил эти слова? Десять? Сто? Тысячу? — Это тюрьма для жуткой и опасной иномирной твари, которую удалось закрыть здесь, на огромной территории с помощью древней магии, чтобы она не уничтожила наш мир. А мы для неё обычная еда. Она питается такими, как мы. Ей нужны наши эмоции и жизненная энергия. Но не обычные, а на грани, на всплеске. Для этого она создаёт летасы, а фантазия у неё бесконечная… извращённая…

Потрясённые лица мужчин оставили Духа равнодушным. К подобным лицам он давно привык. Скучающим взглядом он обвёл лица смертников.

— Вопросы потом. Сможете вернуться живыми — будете задавать, — жёсткая складка пролегла у плотно сжатых губ. Духу не было жаль мужчин, но смотреть на чужую смерть он всё же устал.

— Возможно… выжить? — пробормотал лысоголовый. Лицо его стало бледным и даже испуганным. И всё же за что такого отправили сюда?

— Я всё ещё жив.

— Ты Дух — легенда Тюрьмы, — хмуро проговорил смертник с лопнувшей от удара кожей. — Таких, как ты, здесь всего двое.

— Я обычный человек, которому до жути надоела эта дрянная жизнь, — по голосу Духа смертники поняли, что он сказал правду. — Почему до сих пор трясу костями? Твари чем-то понравился.

Дух жёстко усмехнулся, увидев недоверчивые взгляды членов своего нового небольшого отряда.

А ещё в том, что он до сих пор жив, виновата девчонка-иномирянка со светлыми волосами, которая приходит к нему и вытаскивает с того света.

Но об этом никому знать не нужно.

Это только его тайна.

«И моя тоже», — Она усмехнулась, снова поражаясь.

Они такие чудные, эти люди. Не подозревают, что Она к любому может «залезть в голову» и узнать все мысли и тайные желания. И для этого Ей не нужно находиться рядом… Совсем не нужно…

Она уже начала наслаждаться, чувствуя страх и отчаяние новых смертников. Их яркие эмоции Ее радовали.

«Добро пожаловать на Смертельные игры».

Еля устало смотрела на себя в зеркало.

Бледное осунувшееся лицо с тёмными кругами под запавшими глазами. Тонкая шея. Худые острые плечи.

Где та ослепительная красавица в «золотом» платье, которая ещё утром вызывала восхищение у императора Ровении?

Она подумала, что сейчас впервые за время нахождения в этом мире стала похожа на женщин из приёмной семьи. В период начала трансформации, конечно.

Потом уже лица фурий превращались в страшные, с чёрными глазами — ямами, острыми клыками, извивающимися змеями на голове.

Еля даже помотала головой из стороны в сторону, чтобы снять наваждение. Устало усмехнулась: да, такого тяжелого изматывающего дня давно у неё не было.

С раннего утра на ногах. Нервы взвинчены до предела. А как иначе?

Всё-таки свадьба близкой и любимой подруги и первый выход в свет в роли невесты императора.

Долгие сборы, бесконечное действо в Главном храме столицы, странные и пугающие слова женщины с разноцветными глазами («добрые» люди на балу шепнули, что та женщина была не сумасшедшей, а ясновидящей, причём очень известной в столице), затем бал, завистливые взгляды придворных, и, как вишенка на торте, — внезапное и жестокое нападение энийцев. Которые целенаправленно хотели её убить. И Майстрима.