В это время в коридоре лазарета появился отряд стражей в чёрной форме стражей Западного корпуса. По значкам на груди, Рон понял, что один из них занимал должность Главного стража, а другие были, как и он, обычными стражами.

— Куда собрались препроводить заключённых? — строго спросил Главный страж Западного корпуса, внимательно осматривая смертников и переводя пристальный взгляд на Аверина, на его грудь со значком.

— Страж Рональд Аверин, — спокойно представился Рональд, отдав честь Главному стражу Западного корпуса, и добавил: — Это смертники, выжившие в последних Играх Пустоши. В связи со сложившейся чрезвычайной ситуацией поступил приказ препроводить смертников из лазарета в камеры.

— Наслышан, — кивнул Главный страж в ответ. — Разумно. Действуйте.

— Держим щит!

Зычный голос Касса Данери, усиленный магией, разносился в разные стороны, его слышали все — и воины, и воительницы.

И щит держали, вливали в него магию, которую непрерывно и жадно тянули с той стороны потусторонние твари, и надеялись, что магии хватит на тот срок, который, по мнению генерала, нужно выстоять за щитом перед битвой.

Генерал Данери стоял в метре от щита, широко расставив крепкие ноги, наравне с другими ровенцами вливая в щит магию. Он пристально наблюдал за тварями, изучая последних: их внешний вид, разумное поведение, повадки, соблюдаемую субординацию. Генерал знал, что у тварей есть невидимый хозяин, который руководил ими на расстоянии, ментально подчиняя себе.

Хозяин. Нет, не так.

У этих магически сильных и крепких существ была Хозяйка.

Та самая, ради которой был создан этот город смерти.

Пустошь.

И сегодня он вынужден вести своих людей против безжалостных созданий потусторонней Твари. Мудрой, хитрой, кровожадной и безжалостной.

Выражение лица мужчины сменилось с внимательного и напряженного на жёсткое и решительное, широкие светлые брови нахмурились, губы упрямо поджались. Генерал никогда не сталкивался с созданиями Пустоши, но читал все отчёты тайной службы безопасности о столкновении с ними и принимаемых потом мерах.

Касс Данери понимал, что победить будет нелегко, — тварей слишком много, но он не мог показать неуверенность воинам и фуриям, и сейчас весь его вид, казалось, говорил: «ничего, и не с такими справлялись».

Раз в несколько минут генерал оборачивался и цедил только два слова: «Держим щит!». При этом голос его на протяжении всего времени звучал всегда одинаково — твёрдо и спокойно. И он знал, что это вселяло в магов и фурий уверенность — генерал Данери уверен в своих командах и действиях.

Еления стояла напряжённая и готовая к бою. И морально, и физически. Девушка чувствовала, как незнакомая ранее сила бурлит внутри, наполняя энергией и жаждой действия. Как раньше. Только…

И всё же не так.

Еления смотрела на тварей, ощущая разницу между той собой, которую ещё не подчинила себе Пустошь, и собой в настоящий момент.

Липкий страх пробирал до костей, поэтому подсознательно девушка старалась не думать об этой пугающей разнице и сосредоточиться на происходящем вокруг.

Рядом с Елей стояла королева фурий во второй ипостаси, как и остальные воительницы Земли Фурий.

— Хорош, — усмехнулась королева, искоса наблюдая за генералом Данери. — Как считаешь, почему такие смелые и выдающиеся мужчины тоже могут оказаться теми ещё засранцами?

Еля не сдержалась от невольной улыбки, чуть расслабляясь. Только Верховная Фурия могла позволить себе обозвать отца Майстрима засранцем, да ещё и в опасный период битвы, да ещё и не понижая своего громкого голоса.

— У тебя на Земле по-другому, девочка? Сильные и смелые мужчины всегда и во всём благородны? — спросила фурия, скосив взгляд на приёмную внучку.

— Нет. На Земле также, как и здесь, — ответила Еля, вздохнув. — Идеальных людей нет ни здесь, ни там.

— Почему это здесь нет? — насмешливо вскинула бровь королева и даже хохотнула. — Я этого не говорила. Я привела конкретный пример с генералом, а вот если взять его сына… — фурия выразительно замолчала. — Иногда кажется, что Майстрим Данери не из нашего мира — он слишком идеальный мужчина, у которого нет недостатков. А с возрастом этот мужчина станет ещё лучше, потому что поумнеет и наберется опыта. А ты как сама считаешь?

— Бабушка, — пробормотала Еля, заметившая любопытные взгляды воительниц, стоявших рядом с ними, — давай в следующий раз обсудим идеальность Мая и моё о нём мнение.

Бердайн хотела сказать, что не видит причин откладывать такой занимательный разговор, да и время перед битвой есть, но хмурое и напряжённое лицо пустышки заставило её передумать.

Королева мысленно вздохнула: всё-таки у пустышки поменьше опыта в сражениях, да и пережила девочка много, лучше оставить её пока в покое.

Щит трещал и истончался, воины и фурии еле сдерживались, чтобы не влить в него магию по максимуму, но они выполняли приказ генерала, осознавая, что иначе останутся без магии перед тварями Пустоши, когда придёт время боя.

— Держим щит!

Чёрные уродливые существа бились о прозрачный щит с невероятной силой и упрямством, несмотря на то, что часть тварей уже напала на ровенцев и фурий с флангов. Щит быстро истончался, и его снова наполняли магией.

— На счёт три убираем щит, — вдруг решительно объявил генерал. — Готовность к бою номер один. Магпули зря не тратим. Стреляют только те, кто уверен, что сможет попасть в глаз или мозг твари. Остальные шаг назад во второй ряд!

— Еля, — посмотрела на приёмную внучку королева. — Держись меня, девочка. Ты ещё замуж должна выйти, детей нарожать и навалять этому командующему засранцу, доказать, чего ты стоишь. Поняла меня?

— Поняла, — криво улыбнулась девушка и напряглась.

Щит исчез внезапно.

Вот он сдерживал тварей, а вот уже те с широко раскрытыми пастями стремительно летели на застывших истуканами магов. Замерших не потому что испугались, а в ожидании приказа генерала.

— Огонь! — скомандовал генерал Данери, и сотни магпуль полетели в тварей, большинство из которых замертво упали перед первым рядом тех, на кого они напали.

Еления вместе с Бердайн и другими фуриями уверенно подняла руку и, практически не целясь, выстрелила.

Эффект неожиданности сыграл на руку ровенцам и фуриям, они смогли уничтожить первый ряд существ.

Движения Елении были скупыми и резкими. Она не собиралась зря тратить силы, когда пули закончились, сменила пистолеты на кинжалы, затем кинжалы на мечи, и оружие всегда находило жертву.

Еля нападала, оборонялась, уворачивалась от смертоносных когтей и острых зубов, на секунды опережая резкие движения существ, интуитивно чувствуя то, что предпримет враг в следующую секунду.

Личная охрана Майстрима сражалась в двух шагах от неё, окружив по периметру, оставив командира, подчиняясь его приказу, несмотря на недовольство Бердайн. Тени рода Данери тоже находились рядом. И тварей хватало на всех — мечи и тех, и других мелькали без остановки.

С лёгкой завистью смотрела Еления на взлетающих в боевой ипостаси грозных фурий, сверху вниз, словно молнии, налетающих на чёрные фигуры. Стрелы из луков разрезали воздух и, издавая свист, всегда находили свою цель; мечи взлетали, описывали дугу и беспощадно опускались на тварей, отрубая головы, перерубая хребты; тонкие гибкие хлысты оборачивались вокруг крепких шей, после чего слышался характерный хруст…

По привычке воительницы сражались молча, не делая лишних движений, редко переговариваясь на своём языке.

На глазах Ели Бердайн Огдэн своим знаменитым королевским хлыстом, который на целый метр был длиннее хлыстов других фурий, с лёгкостью разрубила чёрную шипастую голову на две части. В когтистой лапе Верховной хлыст сменил меч, с помощью которого она молниеносно расправилась со следующим врагом. О магическом щите Верховная тоже не забывала, умело и вовремя закрываясь от беснующихся тварей, их длинных острых когтей и зубов.