— Плохо? Мне? — невольно удивился Рон, и снова беспокойство и смутная догадка заставили оцепенеть. — Генерал, ваше задание… — слава богам, воспоминания о прошедших днях уже вернулись.

— Ты молодец, Рональд! — перебил его Диннар. — Выполнил все чётко, вовремя, только вот под нож не нужно было подставляться, ещё и отравленный. Заговор мы раскрыли, виновных ждёт суд, тебе благодарность, премия и повышение по службе, но сначала заслуженный отдых.

— Я рад, что смог помочь, — сдержанно отреагировал Рональд, даже не обрадовавшись повышению. — Генерал, как… — он запнулся, — Еления? У неё всё хорошо?

— Теперь-то да, — тяжело вздохнул Роннигус. — Но напугала она нас хорошенько, думал, что Мадлен за ней за грань отправится, вместе с Бердайн. Хорошо, что обошлось. Если бы не император, даже не знаю, выкарабкалась бы Еля или нет, — Рон ошеломлённо слушал новости. — Два года теперь будет восстанавливаться и лечиться, пить эту гадость, что Варниус приготовил. Видел бы ты её мордашку, когда она её принимает: обнять и плакать хочется, — генерал невесело хмыкнул. — Но если будет всё соблюдать, исключит риск из жизни, то больше не придётся за неё переживать.

Во рту у Рональда пересохло, сердце застучало так бешено, что оглушало и не давало расслышать слова генерала.

— Да, если будет соблюдать… — тихо и сдавленно повторил он, — представляю… она же заболела сразу, как я уехал?.. — спросил и понял, что не хочет слышать ответ, потому что уже знает его, потому что ответ генерала подтвердит то, что Ричарду он больше не сможет доверять.

— Да ты не уехал тогда ещё, только никто с тобой связаться не мог. И с Ричардом тоже. Я объяснил потом Мадлен, куда отправил тебя, что без тебя никак было, поскольку нужен был человек без магии и с твоей внешностью, а то она сильно уж в ярости была. Ты не волнуйся. За Елей здесь отличный присмотр, и я рад, что у тебя всё обошлось, хотя в столичном госпитале лучше был бы уход, быстрее бы пришёл в себя. Настойчивость и упрямство Ричарда в том, чтобы отправить тебя в поместье до сих пор непонятна.

— Зато мне теперь все понятно, — глухо прошелестел Рональд, с дикой силой сжимая в руке фоннор. — У него были на то веские причины.

— Да? Ну вам виднее. Ричард взял ответственность за твоё выздоровление… И мне импонирует то, что ты решил узнать дочь поближе. По словам Ричарда, Дария замечательная малышка, умная и сообразительная.

— Замечательная, — глухо подтвердил Рональд.

— На кого похожа? — с интересом спросил Роннигус.

— На меня.

— Поздравляю! Тоже хочу дочку, похожую на меня, — генерал хохотнул, затем вздохнул: — может и остепенюсь когда-либо, а ты давай выздоравливай и приезжай на свадьбу. Все Аверины приглашены.

— На какую свадьбу?

— Анатоля Мароу и Кристы Огдэн. Ты забыл?

— А-а… немного.

— Рон, ты разобрался в себе? — вдруг серьезно спросил Роннигус. — Успокоился? Что-то твой голос мне совершенно не нравится.

— Разобрался. Успокоился. Всё нормально со мной.

— Ну и слава богам, потому что, похоже, что скоро будет ещё одна свадьба, — вдруг заявил генерал. — Но теперь, уверен, ты достойно переживешь это событие.

— Чья свадьба?

— Императора нашего.

— Ему нашли невесту? — искренне удивился Рон.

— Почему «нашли»? — хмыкнул полицейский. — Тех, кто хотел найти, он послал подальше, как настоящий мужик, и нашёл её сам. Как оказалось, давно присмотрел, — усмехнулся Диннар, но как-то странно — невесело.

— Сам? — Рон тяжело сглотнул, попытался отогнать внезапно появившуюся догадку. Нелепую. Ужасную. Которую сразу же отбросил прочь. — Я рад за Майстрима. И с какой империей мы заключим союз? — и стал гадать, с каким из граничащих с Ровенией государств император решил заключить союз.

— Похоже, что с Землей Фурий, — насмешливо хмыкнул генерал Роннигус.

— О чём вы? — опешил Рональд.

— А ты не догадался? — удивился Диннар.

— Я не понимаю…

— Давно ходили некоторые слухи. Я сам в них не верил, но, похоже, они оказались правдой. Наш молодой император Майстрим Данери давно влюблён в одну нашу с тобой общую знакомую. Я рад, что ты, наконец, выкинул её из головы.

— Выкинул, — заторможенно повторил Рональд. Почему Диннар Роннигус так решил? И что за бредовые слухи он рассказывает? Ведь то, на что намекает Роннигус, не может быть правдой.

Про слухи императорского двора о симпатии молодого императора к Елении Огдэн Рональд Аверин прекрасно был осведомлён, только вот по Ровении гуляли они давно, уже несколько лет, даже когда Еля была его парой. Почему же герцог Роннигус решил поверить в них сейчас?..

А ведь Глава полиции Ровении не мог ошибаться, с его-то шпионами и осведомителями…

Ответ был настолько очевидным, что фоннор чуть не выпал из вдруг ослабевшей руки побледневшего Рона. Он смотрел на артефакт, судорожно и беспощадно сжимаемый побелевшими пальцами, слышал, что Диннар Роннигус продолжает о чём-то рассказывать, и не мог пошевелиться, был не в силах приложить фоннор снова к уху и до конца дослушать все новости.

«Скоро будет ещё одна свадьба…» — болезненно стучало молоточком в висках.

Из жестоко раздавленного магического артефакта связи теперь уже не доносилось ни звука, а Рональд Аверин продолжал стоять в центре комнаты, оцепенев, и смотреть перед собой невидящим взглядом.

Прошло две недели со времени отъезда ровенцев, и вот они снова приехали на Землю Фурий, теперь уже на первую свадьбу Кристы Огдэн и Анатоля Мароу, которая должна состояться в соответствии с древними традициями фурий.

Ночью, накануне дня свадьбы, несколько магмобилей пересекли границу Ровении и Земли Фурий.

Фурии встречали жениха Анатоля, его ближайших родственников и ограниченный круг друзей.

Еления две недели не виделась с Маем, по фоннору они разговаривали всего три раза, очень коротко либо на нейтральные темы, либо по поводу её самочувствия.

Всю ночь девушку мучила бессонница, но энергия, как и всегда в последнее время, бурлила через край, поэтому ни свет ни заря Еля встала, чтобы до сборов на свадьбу потренироваться и унять беспокойство и волнение перед встречей с Маем, которому согласилась предоставить шанс.

От окружающего пейзажа веяло спокойствием и умиротворениеи, Еля на миг замерла на пороге дома, любуясь им, с недоумением подумав, что её нервозность ничем не обоснована.

Сонное неяркое солнце начинало всходить, из-за высоких гор его было едва видно. Лучи волшебного сиреневого цвета не имели пока силу, а самым волшебным было то, что наряду с солнцем, на тёмно-синем небе еще можно было различить месяц и звёзды.

Еля любила такое раннее утро. Красивое, умиротверенное, уютное. Она вздохнула. Ведь понимала, что просто напугана из-за предстоящей встречи. Во время отъезда ровенцев две недели назад они с Маем нейтрально и сдержанно попрощались и… всё. Еления помнила, как он пытался поймать её взгляд, но она умышленно прятала его, поскольку внутри происходил настоящий сумбур из эмоций, с которым она хотела разобраться.

А когда этой ночью она вместе с несколькими фуриями встретила делегацию жениха и распределила её по гостевым домам, поведение Мая было снова сдержанным, как всегда ранее.

Но невозмутимое и вежливое выражение лица мага, которое стало его своеобразной визитной карточкой, в этот раз почему-то расстроило.

Она дала обоим шанс, позволила за собой ухаживать, но, если она ему дорога, можно при встрече как-то по-особенному улыбнуться или показать взглядом радость. Однако у Ели создалось впечатление, что Майстрим сожалеет о просьбе насчёт шанса. Как тогда ей вести?

Еления взмахнула тренировочным мечом, резко развернулась и со всей силы хотела обрушить его на фигуру для тренировок, набитую сеном, но меч вдруг столкнулся с другим точно таким же, нарушив тишину леса, а император Ровении Майстрим Данери вежливо поздоровался: