Таша встречалась уже с третьим мужчиной, словно наверстывая то время, что провела со мной. Она отказалась от содержания и теперь вновь устроилась репортером на один из ведущих новостных каналов. Правда, теперь это ей удалось значительно проще, поскольку мало кто в Галактике не знал, что мы официально расстались. Об этом позаботилась Таша, выступив в одной из женских передач. Основной темой расставания она назвала невозможность иметь детей от кибернетов. Сказала, что чувства никуда не делись, но в конце концов физиология взяла верх, брак между нашими расами – это безнадежная утопия. Не знаю, огорчила меня эта передача или нет, но вот холода мне в сердце она добавила. Я и сам начал подумывать, чтобы завести себе девушку просто для секса. Собственные терзания откровенно тяготили и отвлекали меня от работы.

«Я начал разведку координат, которые установили ученые по сетке исчисления Предтеч, – внезапно отвлек меня Келлер, – скоро мы приблизимся к разгадке ключей, оставленных ими».

«Хорошо, а то я переложил этот вопрос на тебя, а сам забыл про него», – повинился я.

«Ничего страшного, занимайся поисками».

«Как там, кстати, наши Охотники? Приносят что-нибудь стоящее?» – поинтересовался я.

«Я остановил поиск, – ответил ИИ. – В последнее время мы стали нести больше потерь, чем привозить ценного материала. Клаксоны усилили все группы, а одиночные корабли вообще перестали попадаться».

«Правильно, пусть успокоятся немного, а потом можно будет возобновить охоту».

«Но все равно Охотники постарались, – заверил меня Келлер. – Захваченные ими корабли и оборудование отданы ученым на исследование».

«А что с полями? Так и тихо?»

«Нет, почему же, сдвиги есть, но об экспериментальном вооружении говорить пока рано», – с сожалением констатировал он.

«Тогда ладно, держи меня в курсе», – попросил я его.

«Да, хотел сказать, что последняя партия Охотников принесла неожиданный приз», – перед отбоем связи «вспомнил» Келлер.

«Какой же?»

«Они захватили навалес, которым командовал младший сын одного из высших правителей касты Жрецов. – Келлер был явно доволен добычей. – Я пока не решил, как его использовать, но не хотелось бы испортить такой экземпляр».

«Я тем более не знаю, что с ним делать, – хмыкнул я, – решай сам».

Несколько месяцев потребовалось, чтобы свести и установить оборудование инетрогов, разбросанное по различным уголкам их Галактики, в одной лаборатории. Радостной новостью было то, что из пяти лабораторий инетрогов, которые мы посетили, удалось забрать еще с сотню специалистов. Они не понимали, почему молчал эфир и не было кораблей. Наше появление и печальные новости о судьбе их планет и близких поразили их до глубины души. Я поблагодарил небеса, что сообщать эти новости пришлось не мне, а специалистам инетрогов. Узнав от них, что раса меклар предоставила помощь выжившим и борется с клаксонами, они согласились сотрудничать и поделиться знаниями. Как оказалось, в дальнейшем сам факт того, что фанатики-ученые (а только такие соглашались сидеть на базах-астероидах годами) решили помогать нам, спасло мне жизнь и развернуло историю в сторону, о которой мы с Келлером и не догадывались.

Наконец оборудование было смонтировано, специалисты устроены, и я, перекинув текущие дела на Келлера, предстал перед учеными инетрогов как первая жертва экспериментов над совмещением мозга людей и меклар. Через час я пожалел, что затеял этот эксперимент, а через день почувствовал всю прелесть существования подопытной свинки. Ученые едва не сошли с ума от радости, когда провели первые анализы моего мозга и установили ни на что не похожую активность нанороботов, а также остаточные нейросвязи с ИИ корабля. Пришлось на ходу вызывать часть сознания Келлера, «загримировавшегося» под ИИ одного из линкоров, чтобы показать ученым, насколько прочна наша связь, а также все наши совместные возможности.

Ученые были в шоке. Они столько лет занимались слиянием сознаний пилотов и ИИ, но всегда действовали по четкому плану и никогда не затрагивали те области мозга, что слились у нас с Келлером. Хотя это и понятно – сама по себе операция имела небольшой процент успеха, поэтому экспериментировать с живыми пилотами было неразумно.

Несколько последующих месяцев ушло на то, чтобы ученые разобрались в сплетенных связях наших сознаний, а также на объяснения нашим ученым своих результатов. Только совместными усилиями инетроги смогли вычленить работу нанороботов и те участки мозга, где те были особо активны, и, что более существенно, понять, как они прижились и воздействовали на мой организм. Так что следующей стадией их работы стала вторая фаза изменений, когда ученые смогли запустить процесс самовоспроизведения нанороботов. Мне показали, как они начали активно делиться, забирая энергию для воспроизводства из резервов: жиров, белков, углеводов моего организма. Пришлось активно питаться, пока шел процесс их восстановления. Еще пара месяцев потребовалась, чтобы научиться управлять нанороботами в организме, и хоть задача казалась достаточно простой, в ее основе лежал тот же принцип, что и для подключения дополнительных процессоров у Келлера. Параллельно выяснилось, что Келлер может управлять ими еще лучше, чем я сам. Если я мог давать им общие команды, то Келлер мог управлять сразу тысячами. Его процессорных мощностей хватало, чтобы контролировать миллионы нанороботов. Помня его шутки с гравитацией на нашем первом корабле, я с ужасом думал, что он может натворить в моем теле, например, когда я сплю, так что пришлось обговорить этот вопрос отдельно.

– Келлер, я надеюсь, шуток, подобных гравитации, больше не будет? – спросил я за день до выписки из лаборатории.

– Ты что, Володя?! – заговорил он подозрительно оскорбленным тоном. – Только открылись безграничные возможности твоего улучшения, а ты хочешь, чтобы я не занимался анализом?

– Эй, эй, – возмутился я, – ты мне случайно выключишь почку и потом будешь говорить: извини, друг, ошибся?

– Надеюсь, до такого не дойдет. Но вот что меня интересует – это замедление твоего старения, а лучше – бессмертие, так что не обессудь, обещания не вмешиваться в процессы твоего тела я дать не могу, – честно ответил он.

Поняв, что я не смогу его переубедить, я попытался выторговать обещание не заниматься изменениями без моего ведома, чтобы мне однажды с ослиными ушами не проснуться.

– Конечно, обо всех моих манипуляциях ты узнаешь первым, – подозрительно легко согласился он, оставив у меня в душе зерна сомнения.

Когда работа ученых была полностью закончена, я попросил Келлера помочь мне провести с ними собрание, используя мой скафандр Диктатора. Через пару минут все было готово, и был собран брифинг в лаборатории. Ученые смотрели на экраны, не догадываясь, кто с ними разговаривает на самом деле, поскольку скафандр был пустой.

– Я выражаю благодарность всем присутствующим за оперативность работы и высокий профессионализм. – Я начал транслировать свои мысли Келлеру, а он их озвучивал через динамики скафандра. – Была проведена большая работа, которая поможет расе меклар глубже понять взаимодействие между разными расами. На сегодня ваша работа закончена, и вы можете вернуться на планету или же продолжить работу в любой лаборатории меклар. Вне зависимости от вашего решения все присутствующие получат мою благодарность в виде премии.

Надеюсь, ни для кого не будет проблемой держать все произошедшее в секрете? Эти исследования являются государственной тайной меклар, и мы будем жестко наказывать нарушителей и их семьи.

– Пряник и кнут, – заметил мысленно один из ученых, забыв отключить аппаратуру. Сканер и ретранслятор послушно озвучили его мысли.

– Да, конечно, – не обращая внимания на его конфуз, продолжил говорить я, – наша благодарность длится до тех пор, пока вы держите свои мысли у себя в голове. Во всем остальном вы полностью свободны. Разве это несправедливо?