И он повторяет этот жест.

Словно вновь перед ним – зеркало.

Но когда мечи встречаются, зеркало лопается совершенно беззвучно, осыпаясь искристыми осколками, такими же нематериальными, как само зеркало, и остаются два человека.

И смерть между ними.

В своей прошлой жизни Рангару приходилось задумываться над смыслом словосочетаний типа "преодолеть себя", "победить себя" и т.п. И он понимал, что речь идет о превалировании одной части сознания над другой; причем, как правило, имелось в виду превалирование устремлений возвышенных над низменными, стоящими ближе к животным инстинктам. Смысла прямого и буквального же вышеозначенные выражения, как он считал, не имели (да и кто вообще в здравом уме мог подумать иначе?). Поэтому, когда Голос сказал, что ему предстоит одержать победу над собой, Рангар воспринял это в общепринятом переносном смысле.

Как оказалось, он ошибся.

Ибо ему противостоял – с оружием в руках – он сам, и Рангару, чтобы перебраться на противоположный берег и выполнить миссию, надо было _победить себя_ в самом буквальном и прямом, жутком и абсурдном смысле.

Это уже потом, разрабатывая теорию информационных микроколлапсаров, Марк Кроплин обоснует эффекты "расслоения реальности" и "материализации виртуальных слоев". А сейчас Рангар-1 вынужден был скрестить мечи с Рангаром-2, и сверкающая сталь столкнулась с такой же, и удары фантастической быстроты и точности натолкнулись на такие же, и в глазах противников стыло безмолвное отчаяние, усугубляемое неестественной, плотной, абсолютной тишиной, в которой любые звуки умирали в момент рождения, и бойцы лишь беззвучно разевали рты в неслышных криках, в отчаянных попытках докричаться друг до друга и хотя бы голосом спросить, что же это такое деется.

И тогда Рангар постиг, что же такое буквальный смысл "победы над собой".

Это – смерть.

И, опустив мечи, принял удар – тот самый, единственный, выверенный, точный. Такой, какой нанес бы сам.

Смертельный.

Но за мгновение до того, как оглушающая чернота небытия накрыла его, он увидел огневую колесницу, и слепящую молнию, сорвавшуюся с руки богоподобного исполина и ударившую в комок непроницаемого мрака, и тот лопнул, как гнилой орех, и Рангар, наконец, увидел не болезненное видение-воспоминание из распечатанных колодцев памяти, а всамделишные, живые глаза: темные, мерцающие, вобравшие все звезды вселенной… Цель, которую он достиг, и миссия, которую он выполнил. Глаза смотрели на него с невыразимым, непередаваемым облегчением, лучились благодарностью, нежностью и любовью.

Потому что они наконец дождались.

"Не напрасно, значит… Не напрасно".

И это было последнее, о чем подумал Рангар Ол.

Вначале очень долго не было ничего.

Потом он ощутил, как неистовый ледяной поток несет его сквозь вечность; слои многомерной реальности расступались перед ним, какие-то далекие холодные огни гроздьями расцветали в запредельности, и все это имело какое-то очень важное значение, но он никак не мог сообразить какое.

Затем его вынесло куда-то, и он смог еще раз увидеть то, что когда-то потрясло его воображение: грандиозный, неисчислимыми гранями сверкающий Кристалл.

И тут он почувствовал рядом присутствие Силы – невообразимо могучей, но дружественной. И спросил, напрягая мысль:

– Я… мертв?

Сила, казалось, заискрилась смехом, и даже ледяная река Вечности словно бы потеплела.

– Твоя физическая оболочка действительно погибла, но ведь душа, как ты знаешь, неуничтожима и бессмертна. Ты волен купаться в беспредельности… но мне ведомо твое желание вновь слиться с телом и вдохнуть в него жизнь… и ты заслужил это. Впрочем, об этом позаботится другой… тот, кто в силах совершить это и кто обязан тебе очень многим… как и ты ему. Прощай, человек!

Словно мощный вихрь взбурлил все вокруг, еще раз сверкнул божественно прекрасный Кристалл… и все вновь погрузилось в первозданный мрак.

А затем солнце ударило в плотно закрытые глаза, теплой оранжевой волной смыв тьму небытия, и он услышал собственный хриплый стон.

И, заслонив глаза от солнца, открыл их.

Совершенно обнаженный, он лежал в центре квадратной площадки из смутно-знакомого черного монолита. Только теперь в нем и намека не было на какую-то там фиолетовую глубину и прочие многомерные непотребности. В теле ощущалась приятная легкость, слегка шумело в голове, как от доброго глотка рн'агга. Рядом, скрестив ноги и улыбаясь, сидел кто-то в странной обтягивающей блестящей одежде; так мог бы выглядеть человек, облитый ртутью.

– Наконец-то!.. – облегченно произнес смутно знакомый кто-то, улыбаясь.

Рангар узнал улыбку.

Это был он сам.

– Что… снова?! – Слова сиплым бульканьем вырвались из запекшегося горла.

– Нет-нет, успокойся. Я отнюдь не являюсь продолжением твоих психоделических видений, активированных коронарным излучением информационного микроколлапсара. Я – живой человек, причем я – это почти ты, а ты – почти я. Смысл слова "почти" я объясню позже.

– Значит, ты – Алзор?

– Да нет… право на это имя, гораздо большее, чем я, имеет другой… тот, с которым я общаюсь посредством вот этого кольца.

Рангар прищурился… и узнал кольцо! Точно такое же было у него долгое время, пока не исчезло после пленения у города Шумхара.

– Это… копия?

– Нет, это твое кольцо. Пришлось отобрать его у Алькондара. Технически это было нетрудно.

– А как ты вообще здесь оказался? И как тебя называть?

– Зови меня Александром. А прибыл я сюда на обычном десантном звездолете… правда, с некоторыми существенными усовершенствованиями, позволяющими пересекать многомерность. По замыслу Алзора, я должен был подстраховать тебя в случае чего… Но ты молодец, сам справился.

– Так… Значит, нас теперь трое: ты, я и Алзор?

– Совершенно верно.

– И где же… Алзор?

– Это очень трудно объяснить. Там, где он находится, понятия "близко" и "далеко" теряют всякий смысл. Однако для нашей с тобой психики, неспособной воспринимать некоторые понятия адекватно, проще считать – далеко. Очень далеко. Потому что в этом смысле "близко" он находиться не может, ибо это чревато разрушением этой реальности. Как когда-то он едва не разрушил мою… да и твою, впрочем. Солнечная система… Земля, Марс, Луна… Помнишь?

– Помню. – Рангар кивнул, ощущая странное жаркое дрожание в груди.

– И… Планету Карнавалов помнишь?

– Да. – Жар в груди нарастал.

– Что последнее запомнилось тебе?

– Воронка… – глухо, надтреснуто отозвался Рангар после паузы. – И глаза… ее глаза. Они ждали… и надеялись.

– Они дождались, – мягко произнес Александр. – Ты молодец, герой. Тебе удалось почти невозможное – разрушить информационный коллапсар и вызволить оттуда… Джоанну. Точнее, ее душу… или психоэнергетическую информматрицу, говоря казенным языком.

– Как она туда попала? И вообще, что значит все, что произошло?

– Всего не знает даже Алзор, хотя его возможности на множество порядков превышают наши. Во многом предстоит еще разобраться.

– Ну хоть что-то вы знаете?!

Это был крик души.

Александр поднял руку, успокаивая Рангара.

– Сейчас я тебе расскажу все, что нам известно. Только коротко, подробности ты узнаешь потом, если захочешь.

…Рангар слушал, и цепь причудливых событий вставала перед его мысленным взором, и он находил ответы на многие – хотя и не на все – вопросы.

Когда, после трагических событий на Планете Карнавалов, крейсер "Тиль Уленшпигель" доставил пребывавшего в глубокой коме Александра Зорова на Марс, с тем через некоторое время начали происходить странные и грозные изменения. (Сейчас я не буду вдаваться в подробности, сказал Александр, когда-нибудь ты обязательно узнаешь все детали того периода, поверь мне, они заслуживают этого, но сейчас важно другое: Александр Зоров переродился в некое информационно-энергетическое космическое существо и покинул не только Солнечную систему, но и вообще нашу Вселенную, поскольку его дальнейшее пребывание там грозило огромной бедой; вместо себя он оставил меня, обычного человека, каким был задолго до перевоплощения.) Но боль, неизмеримая, великая боль утраты, помноженная на неимоверно усилившуюся остроту чувств, терзала Алзора и в новой ипостаси, и тогда он начал искать… И тут ему во многом помогла Дальвира, плюс-Посланница Вседержителя; ей удалось отследить сквозь многомерность Большой Вселенной темный путь минус-Посланника Фосса, чью физическую оболочку уничтожила Джоанна Рамирос на Планете Карнавалов, и она навела на след Алзора. Так он узнал, где надо искать… и нашел.