Таким образом, пилот как бы раздвоился: он одновременно существовал и в мертвых мнемонических блоках, и в живом, хоть и чуждом теле носителя разума этого мира. Возникшая ситуация оказалась неразрешимой для машинной логики. Сканировав сознание человека и убедившись, что это – хозяин, а следовательно, ему нельзя причинять ни малейшего вреда, роботы вошли в противоречие с постулатом об обязательном уничтожении аборигена во имя безопасности _первого хозяина_. Попытки разрешить неразрешимое противоречие привели к выходу роботов из строя.

Теперь пилот наконец добился цели и мог легко покончить с обеими своими оболочками – кристаллической и белковой. Но как раз теперь ему вдруг расхотелось умирать; используя преимущество своего нового тела, он решил внедриться в общество Коарма, изучить его и лишь затем принять окончательное решение касательно собственной судьбы. Однако задача оказалась нелегкой. Поведение человека с нечеловеческой сущностью настолько отличалось от поведения обычного человека, что поначалу его расшифровывали очень быстро. Иногда носителю нечеловеческого разума удавалось сбегать, но чаше его ловили и "изгоняли демона", завершая процедуру сожжением на костре. Пилоту пришлось бы худо, если бы один из роботов не сохранил дееспособность процентов на десять; с его помощью он продолжал отлавливать новые тела для внедрения собственного сознания. Пилот учился; каждый новый носитель все более приближал его к поставленной цели, и вот спустя десятилетия, поменяв множество телесных оболочек, он постиг умение как бы закрывать, капсулировать свое нечеловеческое "я", освобождая его лишь изредка для контроля и корректировки поведения носителя в критических, как правило, ситуациях. Все остальное (и подавляющее в процентном отношении) время его носитель был самым обычным человеком с присущими ему пороками и добродетелями, чертами характера – то есть всем тем, что принято называть индивидуальностью. Просто человек этот почему-то действовал так, а не иначе. Возможности такого существа на несколько порядков превосходили возможности табиту, которых могли продуцировать местные маги, и превышали порой даже возможности человека-носителя. Сам носитель, естественно, и не подозревал о своей подчиненной роли, думая, что он всегда поступает так, как того хочет. А для некоторых странностей в собственном поведении всегда находилось объяснение.

И почти сразу после того, как нечеловек научился маскироваться, пришла надежда на возвращение в свой мир – совершенно неожиданная и оттого всколыхнувшая все естество пилота ураганом давно забытых эмоций. И поэтому все остальные годы и десятилетия он посвятил попыткам проникновения в тайну Сверкающих, которых справедливо считал представителями иного, очень высокоразвитого технологического разума, проводящего на Коарме некий непонятный эксперимент по изменению главного вектора развития местной цивилизации.

Попыткам прорыва на Тарнаг-армар было несть числа, и все они потерпели крах; причем многие носители при этом погибли. К счастью для пилота, он предвидел такую возможность, и в пещере в состоянии глубокого, почти летаргического сна всегда пребывал запасной носитель, а то и два. Предусмотрительность эта приобрела особую актуальность после полного выхода из строя последнего робота.

Очередное фиаско заставило пилота понять, что в лоб проблему не решить и надо искать обходные пути. И, поскольку доступ на загадочный остров имели только жрецы Сверкающих, он решил стать жрецом, точнее, выбрать жреца в качестве своего носителя. Это оказалось делом отнюдь не простым. Жрецы редко покидали Верхний город, еще реже – столицу, и их всегда хорошо охраняли. Исключение составляли жрецы серой мантии, но они сами были прекрасными бойцами, и пленить такого, да еще потом доставить – живого и невредимого! – в пещеру, выглядело сложной задачей. Тем более что из многочисленного оружия после аварии корабля уцелел один-единственный лазер, совмещенный с парализатором, к тому же с почти полностью разряженным аккумулятором. И поскольку не имелось возможности ни заменить, ни даже подзарядить аккумулятор лазера, пилот решил приберечь единственное свое оружие на самый крайний случай, а захватить жреца иным способом.

И вот однажды пилоту повезло, и он (точнее, его носитель) смог, подмешав встреченному в Поселке Рудокопов жрецу серой мантии в пиво снотворного, умыкнуть того из поселка и доставить в пещеру. Вскоре, однако, он понял, что специфика серых мантий дает мало шансов для решения главной задачи. Тогда – редкий случай! – он подал прошение Верховному Жрецу о переводе его в ранг жреца желтой мантии, который хоть и считался ниже серой, но давал возможность иерархического роста. Пилот рассчитывал, что с его помощью носитель сможет надеть белую мантию, а это уже неплохой шанс попасть на Тарнаг-армар.

Но тут произошло событие, круто изменившее ситуацию. Он удостоился чести стать Ближайшим к Уну Тааргу, жрецу пурпурной мантии, главной обязанностью которого было изречение пророчеств с помощью Ока Пророка. И одно из таких пророчеств указало пилоту новый вариант пути на запретный остров. Он мог проникнуть туда вместе с появившимся на Коарме иномирянином, которого поддерживала могучая сила из Запределья. Сымитировав собственную смерть от несчастного случая, он сменил одежду, изменил внешность и, порывшись в папирусах Зала Усопших, кое-что подобрал себе: имя негромкое, малоизвестное, владелец которого не имел ни родственников, ни друзей.

Так "воскрес" маркиз Фишур ла Тир-Юн, разорившийся дворянин из захолустного, заложенного и перезаложенного поместья в окрестностях Зирита.

Остальное Рангар знал, за некоторыми исключениями.

– Я не хотел убивать актера Долера Бифуша, но он узнал меня… мы встречались еще в мою бытность жрецом… и я вынужден был убить его. Мне повезло, что он оказался живуч и с ножом в спине прополз почти к своему фургону. Иначе подозрение могло упасть на меня. Я метнул нож, улучив момент, когда Тангор протискивался в наш шатер… На какой-то зан я остался вне поля зрения кого бы то ни было… и мне хватило. Тем более что светлое пятно белой рубашки Долера хорошо виднелось в темноте.

– Ты глупец, Фишур, жестокий глупец, хоть ты и не человек, конечно, и человеческие критерии добра и зла не применимы к тебе…

– Что я сделал неверно?

– Почему ты не доверился, не открылся мне?

– Тогда ты бы немедленно убил меня.

– Но почему, демон Побери, ты так считаешь?

– Потому что на твоем месте я непременно сделал бы это. Я воин, истребитель… убийца, говоря твоими словами. Но и ты точно такой же, я имел время присмотреться к тебе. Ты замечательно убивал, когда в этом была нужда. Я ведь тоже не убиваю без необходимости. А смерть не только врага, но и любого другого существа, способного помешать твоим планам, наиболее просто и естественно решает все проблемы.

– У тебя такое же отношение и к соплеменникам?

– К врагам – да. Но за свой род любой из нас, не задумываясь, отдаст свою жизнь. Ты чужд мне, а это значит – враг; но лишь с твоей помощью я мог рассчитывать попасть в Цитадель, и я мирился с ситуацией… и даже, как профессионал профессионала, уважал тебя. Ты хороший боец и хороший…

– Убийца, – закончил Рангар. И после паузы спросил: – Зачем я должен взорвать твою обитель?

– Ты дал слово воина.

– Я не об этом. На Тарнаг-армар ты прорывался, надеясь с помощью высокой технологии Сверкающих попасть домой. Но ведь точно такую же помощь могу оказать тебе я с помощью технических средств моего мира!

– Помощь? Мне не нужна помощь. В Цитадели я рассчитывал найти средства, но отнюдь не помощь. Я все должен был сделать сам – если б смог и сумел. Неужели ты думаешь, что я позволю оказать кому бы то ни было помощь в отправке меня домой и тем самым выдам тайну тайн – координаты моего мира?! Хочу предостеречь тебя от подобных попыток: мнемоблоки запрограммированы так, что при малейшей опасности утечки информации о моей родине взорвется аварийный заряд… никаким другим образом активировать его нельзя… так что можешь попробовать. Но хочу предупредить, что мощность взрыва будет такой, как при… как это сказать… как при полном превращении в энергию двух унций золота. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит, и во что превратится после этого цветущий Крон-армар? Так что тебе лучше сдержать слово и ограничиться обычным взрывом… достаточно мощным, но обычным. Не бойся, этот взрыв не активирует аварийный заряд.