— Это он. — Я надеваю фуражку и указываю пальцем. — Высокий парень с темными волосами.

Дарш Раи на целую голову возвышается над остальными. В свете фонарей его влажные от дождя волосы кажутся глянцевитыми. Мы выходим из автомобиля и направляемся к нему. Он идет к стоянке, где рабочие оставляют свои автомобили.

— Дарш! — окликаю я.

Он останавливается и поворачивается к нам. Эмоции волнами пробегают по его лицу, когда он понимает, что это я — полицейская, обнаружившая его мертвую кузину. Он бросает взгляд на Люка, и я знакомлю их.

— Вы приехали насчет Лиины? — Дарш выглядит озабоченным. — Уже получили результаты вскрытия?

— Мы можем поговорить в более сухой обстановке? — спрашиваю я.

Он колеблется.

— Как насчет этого? — Люк указывает на стол для пикника под деревянным навесом у портового кафе. Я покупаю кофе, и мы рассаживаемся под крышей, слушая шелест дождя, пока другие рабочие садятся в автомобили и разъезжаются по домам. Здесь рев водопада становится еще громче.

— Вы узнали причину смерти? — спрашивает Дарш.

— Мы еще не получили официальный отчет, но Лиина утонула, — говорю я. — Вернее, ее утопили. Мне очень жаль, Дарш.

— Ее утопили, — тихо повторяет он. Его глаза блестят в отраженном свете. — Почему кто-то утопил мою маленькую двоюродную сестру? — Он стискивает зубы. — Ее изнасиловали?

— Есть травмы, которые согласуются с сексуальным насилием, — отвечаю я. — Мы ждем лабораторных результатов, чтобы удостоверить наличие мужского семени.

Дарш кладет кулаки на пластиковый стол и плотно сжимает губы. Он смотрит в сторону. Я вижу, как пульсирует жилка у него на шее. Его мышцы напряжены — настоящий образ сдерживаемой боли и ярости. Мощный, горячий юноша сейчас похож на бочонок с порохом. Его вспыльчивость почти физически ощущается во влажном воздухе.

— Дарш, — Люк наклоняется вперед и кладет локти на стол, — нам нужно задать вам несколько вопросов. Это нормально?

— Конечно. Задавайте.

— Вы были близки с вашей кузиной?

Он кивает и снова смотрит в сторону, стараясь овладеть собой. Потом медленно поворачивается к нам.

— Люди не понимали Лиину.

— Как так?

— Она всего лишь хотела нравиться другим. Хотела, чтобы ее уважали, может быть, немного восхищались ею.

— Это Лиина вам говорила? — спрашивает Люк.

Дарш эхом повторяет слова Пратимы о ее дочери. Я отдаю вопросы на усмотрение Люка. Пусть он составит представление о Дарше Раи.

— Она никогда не выражалась именно так, — говорит Дарш. — Но это было очевидно. Сразу можно заметить.

— Потому что она хотела получить новые модные кроссовки?

Он прищуривает глаза.

— Кроссовки «Найк»? Те, которые я ей купил? Те, которые вы нашли на берегу вместе с окровавленными носками Лиины? — Его голос становится громче. — Вы думаете, я имею какое-то отношение к ее смерти? Вы к этому клоните?

— Я лишь стараюсь получше узнать, каким человеком была ваша младшая родственница, Дарш, — говорит Люк. — Чем больше мы узнаём о жертве, тем лучше понимаем ее действия, ее мысли, ее друзей… Это помогает выяснить, что же с ней произошло. К примеру, это может подсказать нам, почему она вообще оказалась одна на мосту в пьяном виде. И почему Эми Чан не сказала вам, что совсем недавно видела вашу кузину в плачевном состоянии на мосту Дьявола, когда они с Джеппом Салливаном встретили вас возле греческой закусочной Ари. Что сделало ее мишенью преступника той ночью? Кто мог нацелиться на нее? Или это было случайное преступление, когда насильнику представилась удобная возможность, потому что она была…

— Стоп! — Он хлопает ладонями по столу. — Пожалуйста. Просто… остановитесь. — Он делает глубокий вдох и проводит пальцами по густым волосам, влажным от дождя. — Я расскажу вам о Лиине. Моя кузина хотела получить кроссовки «Найк», поскольку ей хотелось носить то же самое, что и другие девочки. Те же бренды. Такой же стиль. Она думала, что это поможет ей вписаться в компанию. Но ее родители не могли себе позволить фирменную одежду, поэтому ей приходилось носить дешевые тряпки. Она хотела слушать ту же музыку и смотреть те же фильмы, что и другие дети, популярные в своем классе. Летними вечерами в хорошую погоду она ждала меня здесь, на паромном причале, и умоляла меня покатать ее на моем желтом «Порше» со складной крышей, который я восстановил практически с нуля. Она любила этот автомобиль. Она просила меня опустить крышу и проехать мимо «Дэйри Куин» на главной улице, где по вечерам собирались самые крутые ребята и девочки из школы. Иногда она просила меня проехать там три или четыре раза подряд. С громкой музыкой и полными басами. — Его голос прерывается, и он потирает подбородок, стараясь удержаться от бурных чувств.

— Поэтому я потакал ей. Возил ее взад-вперед мимо «Дэйри Куин», хотя это выглядело смешно. Все понимали, что она пытается сделать… я хочу сказать, кому придет в голову пять раз подряд проезжать мимо одного и того же места? Лиина хотела быть стопроцентно уверенной, что популярные девочки видели ее со мной. И мальчики вроде Даррена, Джонни и Деппа видели ее в «Порше». — Он делает паузу. — Я уверен, что все уже говорили вам, как Лиина делала глупые и непредсказуемые вещи, и она понятия не имела, как жалко она выглядит. Иногда… ей просто было трудно понимать чувства других людей.

— Но вы потакали ей, — говорит Люк. — Вы приютили ее, когда она сбежала из дома в прошлом году. Вы покупали ей красивые вещи.

— Это меньшее, что я мог сделать. Ее отец… он очень строгий человек. И это не преувеличение. А ее мать… Пратима делает то, чего хочет Джасвиндер. Как я сказал, у них мало денег. Джасвиндер водит автобус, а Пратима не работает.

— А у вас есть деньги?

Дарш фыркает.

— Стал бы я устраиваться на эту работу, если бы мог швыряться деньгами направо и налево? Ездил был на эту вонючую целлюлозную фабрику, вдыхал ядовитые пары, день за днем заталкивал бревна в обдирочную машину, если бы не нуждался в деньгах? Я имею неплохой доход на стороне благодаря моему хобби: восстанавливать и ремонтировать старые автомобили. И у меня, как и у Лиины, есть мечта когда-нибудь вырваться отсюда. Мы с ней имели общее культурное наследие, старинные традиции, которые не всегда хорошо сочетались с местными обычаями. Поэтому, как вы понимаете, нам нелегко жить в этом городе. Только посмотрите вокруг. Хотите знать обо мне? Я понимал одиночество Лиины. Возможно, я нуждался в ее дружбе, поскольку она понимала меня в контексте нашей культуры. Мы были семьей. Мы стояли друг за друга.

Я слышу горечь и любовь в его голосе. Я вижу молодого человека, который борется за некий идеал. В некотором смысле Дарш похож на сам Твин-Фоллс, где прошлое борется с настоящим и заглядывает в неопределенное будущее. Иногда это приводит к разнообразным конфликтам.

— Да, если вы считаете, что необычность Лиины делала ее жертвой, то я согласен. Она всегда находилась вне стаи, хотя и старалась попасть внутрь. Но она была нежеланной. И чем сильнее она старалась, тем нелепее это выглядело и тем больше люди потешались над ней. Поэтому, если той ночью она была одна на мосту, это меня не удивляет и не должно удивлять никого другого. Ей не хватало здравомыслия. А если она много выпила… — Он колеблется и добавляет: — Эми должна была сказать мне. Возможно, тогда Лиина осталась бы в живых… — Еще одна долгая пауза. — В общем, я очень сержусь на Эми.

— Вы были на жертвоприношении в честь Улльра, Дарш, — говорю я. — Когда Лиина не вернулась домой, вы сказали, что видели ее там.

— Да. — Он явно устал и трет ладонями лицо.

— Почему вы пошли туда той ночью?

— К костру? Туда отправилось полгорода. Встречаться с девушками. Выпить, покурить травки, покуражиться на людях. В городе больше не происходит ничего интересного.

— С кем вы пошли?

— Почему вы спрашиваете?

— Мы хотим получить как можно более ясную картину той ночи и событий, которые привели к смерти вашей кузины, — объясняет Люк.