– Я должен. Скоро свадьба, хочу начать все с чистого листа. Выйти наконец на свет и быть собой. Закончить эти дурацкие прятки. Они тяготили меня всю жизнь.

– А мне каково было, как думаешь? Посмотри на меня! Я даже не знаю, кто я такой. Узник в собственном теле.

Джефф кивнул на обручальное кольцо.

– Кто она? Расскажешь?

Генри снова опустился на бревно.

– Лори-Бэт Брейден. Уже восемь лет.

Джефф пристально посмотрел ему в глаза.

– Ты несчастлив.

– Что такое это гребаное счастье? – Пауза. – Я в порядке. В порядке. Был, пока не появился ты. Мы ждем ребенка. Дочь. Через неделю или две.

– Продолжение рода. Вау. Значит… Физическая сторона отношений…

Генри опустил взгляд, потер колено, надолго замолчал. Темные воспоминания вились меж ними, словно струи дыма. Никто не хотел туда возвращаться, но появление Мэг не оставило им другого выбора.

– У Лоры-Бэт парализованы ноги, – тихо сказал он. – Мы удочеряем ребенка. У незамужней девочки-подростка. Она должна вот-вот родить.

– Значит, секса нет?

Генри облизал губы и искоса посмотрел на Джеффа, словно пытаясь решить, есть ли у Джеффа вообще право задавать этот вопрос.

– Мы пытались. Ни один из нас не смог.

– Удобная жена для мужа-гея, – мягко сказал Джефф. И удобный муж для парализованной. У него болело за друга сердце, и в ту секунду он любил Ната сильнее, чем мог выразить, потому что именно Нат дал Джеффу смелость быть собой. Иначе он мог закончить как Генри, проживая жизнь в заключении.

– Лора-Бэт знает? – очень тихо спросил Джефф.

– Возможно, подозревает. Но она никогда не задавала вопросов. Это не в ее интересах. – Он прочистил горло. – Дело в том, что биологическая мать – из очень религиозной семьи, чьи ценности не допускают абортов. Они ищут… Пару с подходящими ценностями для удочерения. Мы подписали специальный договор об удочерении, в котором обещаем воспитывать свою дочь в согласии с… традиционными… ценностями. – Он поднял взгляд. – Я понимаю, если они узнают обо мне годы спустя, это ничего не изменит. Но если это выяснится до рождения ребенка, контракт будет аннулирован.

Мы с Лори-Бэт потеряем дочь. – Он ненадолго умолк. – Джефф, заклинаю тебя, откажись от этой идеи. Если люди в городе сложат два и два и догадаются, что в школе мы были близки, мне конец. Лори-Бэт не выживет без этого малыша. Наш брак не выживет.

Джеффа переполнили сочувствие и жалость. Он прикоснулся к лежащей на бревне руке Генри, мизинцем к мизинцу. Генри сглотнул. Его лицо потеплело. У Джеффа ускорился пульс, он почувствовал возбуждение.

Генри быстро встал. В панике огляделся вокруг.

– Джефф, я желаю тебе счастья – тебе и твоему архитектору, – быстро сказал он, лихорадочно оглядывая пляж и парковку у них за спиной. – Но лучше бы ты не возвращался. Лучше бы ты убрался из этого города и держался подальше.

– А Мэг? Все, что может вскрыться?

– Я… – Он гневно потер лоб, во взгляде появилась решимость. – Пожалуйста, просто уезжай. Я мертвец, Джефф. Вы приехали меня убить. Ты и Мэг. Этого ты хочешь?

Джефф встал. Поднялся ветер, царапая кожу песком. С гребней волн слетала белая пена. Джефф обхватил своими большими руками плечи давнего любовника.

– Послушай. Я постараюсь сделать все, что смогу, ладно? Это – основная причина моего возвращения. Ты мне веришь?

Генри кивнул, прикусив губу.

Двое мужчин возле бревна на хребте дюны быстро, неловко обнялись – темные силуэты на фоне серебристого неба. Водитель серебряного внедорожника наблюдал за ними из-за ряда кустов на противоположном конце парковки. Прежде чем мужчины успели повернуться и направиться к машинам, внедорожник уехал с парковки, тихо шурша шинами по песку и гравию.

Мэг вышла из супермаркета с полными пакетами – запаса еды хватит как минимум на две недели. В фургоне уже лежало все необходимое для уборки, туалетная бумага, мыло, кое-что для мелкого ремонта, топливо для газонокосилки. Если завтра будет сухо, она может подстричь часть лужайки и убрать сорняки вокруг дома.

Она уехала в восемь, когда прибыли работники компаний для уборки дома и замены окон. И уже побывала у риелтора, поговорила с энергичной девушкой, которая обещала заехать и оценить собственность. Мэг сразу засомневалась, вспомнив про Ирен, но решила хотя бы узнать, сколько можно получить за дом. Не обязательно сразу выставлять его на продажу. Это всегда успеется – а ей еще нужно написать книгу. На остаток дня она распланировала убрать скоропортящиеся продукты в холодильник и, может, съездить куда-нибудь с Ирен пообедать или выпить чаю. К тому же нужно было сделать несколько звонков и договориться о встречах.

В небе сияло солнце, Фронт-стрит ожила. На соленом ветру весело хлопали баннеры. Возвращаясь на парковку, Мэг думала о Блейке и Ное. Она очень сочувствовала их утрате. Очень сопереживала Блейку, непростой участи отца-одиночки. К тому же добавилось и кое-что посложнее – рядом с ним она не доверяла собственным чувствам. Но это неважно, ведь Мэг и не собиралась приближаться к Блейку, разве только взять интервью для книги. Что бы ни вызвало вспышку гнева у Ноя, она явно была для этого ребенка проблемой. Значит, нужно держать дистанцию – она уже достаточно испортила Блейку жизнь в прошлом. И сосредоточиться на книге.

Проходя мимо книжного магазина «Мистери», она задержалась возле витрины со своими книгами. С одной из обложек ей улыбалось собственное лицо – фальшивое, подумала Мэг. Хитрая и искушенная, в черном костюме и на нелепо высоких каблуках. Она позировала, полусидя на высоком барном стуле, напыщенно сложив руки на груди. На губах – едва заметная улыбка. По задумке, ее вид должен был олицетворять открытость и интеллект. Человек, способный докопаться до истины, разобраться в преступлении. Джонаху нравилось это фото.

Дверь магазина распахнулась.

– Мэган!

Мэг подпрыгнула от неожиданности, когда к ней навстречу бросилась женщина – уложенные в шиньон седые волосы, очки в красной оправе на кончике носа. На ней была твидовая юбка, мягкий кремовый свитер и скромное жемчужное ожерелье.

– Это я, Роуз Тибодо! Помнишь? Твоя старая учительница по английскому из девятого класса?

Мэг опешила.

– Ох! Да, здравствуйте. Блейк говорил, что теперь у вас книжный магазин.

Мэг опустила сумки на деревянную скамейку под окном магазина и обняла Роуз.

– Просто глазела на витрину, – пояснила она. – Спасибо вам, что продаете мою книгу.

– У нас в наличии все твои книги, – сообщила Роуз с улыбкой, пляшущей в синих глазах. – Как ты, Мэган?

– Хорошо. А вы прекрасно выглядите. Как мистер Тиббо?

Даже упоминание имени старого школьного директора утянуло Мэг в водоворот прошлого.

– Соседний магазинчик принадлежит ему. – Роуз указала на маленькую дверь. Над ней висела деревянная табличка «МАРКИ ШЕЛТЕР-БЭЙ». – Я теперь вдова филателиста, – с усмешкой сообщила она. – Альберт путешествует по миру в поисках всяких редкостей, а потом возвращается и изучает находки в магазине.

– А Генри?

– Генри женился на Лори-Бэт Брейден. Они по-прежнему живут здесь, к моей большой радости. Теперь он вице-президент компании Кессингер-Спроатт. Томми унаследовал компанию отца и активно развивает ее. А главная новость – на днях Генри и Лори-Бэт сделают нас бабушкой и дедушкой.

Она широко улыбнулась. Искренность этой женщины, доброта в ее глазах освободили что-то внутри Мэг. Она почувствовала, что ей здесь рады, что оказалось для нее неожиданностью.

– Поздравляю – так за вас рада! – от души поздравила она. Было приятно услышать, что некоторые жизни в Шелтер-Бэй повернулись к лучшему.

Из шиньона Роуз выбилось несколько прядей волос. Она прикоснулась к руке Мэг.

– Мэг, ты можешь сделать нам одолжение и рассказать о своей новой книге? Несколько лет назад я организовала книжный клуб. Называется «Общество Диванных Сыщиков и Философов». – Она слегка покраснела. – Некоторые из нас тоже пишут, так, по-любительски. И мы просто обожаем настоящие детективы. Сейчас мы читаем «Незабытые грехи», а теперь ты пишешь историю Шерри Броган… – Она покраснела еще гуще. – То есть я… Слышала в новостях…