— А Джейми? — предположила Тана, с трудом оторвав взгляд от маленького пухлого Туту. — Как думаете, он способен на диверсию? Мог отравить собак?

— Чтобы отомстить? За то, что ты посадила его за решетку? — спросила Алекса.

— Может быть. Еще, когда я его арестовала, моя собака вцепилась ему в ногу.

— Нет, это не Джейми, — сказал Дапп. — Он просто мучается из-за Селены, вот и все. Он хороший мальчик. Очень ранимый, любит животных. Вот почему у него не сложилось с таксидермией.

— А что скажете об отце Джейми, Кроу Удаве?

— У Кроу нелады с полицией, это верно. — Дапп потянулся за кофейником. — Еще с тех пор, когда его посчитали не то маньяком, не то педофилом. — Он поднес кофейник к кружке Таны, но она покачала головой. Дапп налил себе полную кружку.

— Мать Дакоты предположила, что ее дочь кто-то преследовал. — Тана решила выступить адвокатом дьявола.

— У всех был тяжелый период. — Алекса положила еще ложку каши в рот внука. Проглотив ее, малыш смерил Тану взглядом огромных черных глаз, и она вдруг ощутила резкую боль в груди. — Эллиот Новак вбил эту мысль в голову Дженни Смитерс. А Кроу не станет первым лезть на рожон, если его не трогать. Новые неприятности ему не нужны.

Тана вынула из кармана пакетик с блестящим инструментом, торчавшим из замерзшего оленьего глаза. Положила на стол.

— Видели когда-нибудь такое?

— Это что? — спросил Дапп, доставая инструмент и вертя туда-сюда.

— Торчало из оленьего глаза, прибитого к двери участка.

Дапп и Алекса повернулись к Тане и долго смотрели на нее, не говоря ни слова. Дапп первым прервал молчание:

— Кто мог это сделать? И зачем?

— Может быть, из мести. Или меня хотят запугать. Что бы это ни было, я выясню, — заверила Тана.

— Таким пользуются таксидермисты, — сказал Дапп.

— Кто в Твин-Риверсе занимается таксидермией, кроме Кроу Удава? — спросила Тана.

— Ну, Кроу же учит других. И Джейми какое-то время этим занимался, но потом признал, что кишка тонка. С ювелиркой у него лучше выходит.

Тана вновь убрала инструмент в пакетик.

— Вы слышали о других нападениях, похожих на случай Дакоты, или Реган Новак, или недавний? Может быть, что-то подобное имело место и раньше? Может, вы слышали о том, как люди пропали без вести несколько лет назад, а потом их тела нашли объеденными?

Дапп сделал большой глоток кофе, задумался.

— Видишь ли, дело вот в чем. Если в этих местах заблудиться, тебя может погубить что угодно. В первую очередь погода. Если упадешь и сломаешь ногу, наступит обморожение. Наша глушь оторвана от мира. Сотовая связь не ловит, у раций ограниченный диапазон. Если не взял с собой спутниковый маяк, в любом случае погибнешь. А если погибнешь, найдут тебя через несколько недель, месяцев, может, даже лет, и разумеется, животные успеют объесть твой труп. Такова природа. В далекие времена индейцы оставляли умирающих на расправу росомахам. Пожирателям мертвых.

— Была одна женщина, геолог, — сказала Алекса. — Помнишь, Дапп? Из Келоуны.[99] Она отстала от своих в плохую погоду, все решили, что она упала с утеса. До снежных бурь ее так и не нашли, останки обнаружили уже следующей весной. К тому времени ее объели гризли, и волки, и черт знает кто еще. Кости ноги сломаны, по всей видимости, она и впрямь упала.

— Когда это случилось? — спросила Тана.

Алекса скорчила гримасу.

— Года два назад, по-моему. Но это было довольно далеко отсюда, ближе к северу. В долине Нехако.

Тана сделала пометку — проверить эту информацию, когда получит доступ к Интернету. Все сходилось: плохая погода, затруднившая поиски, труднодоступное место, сильно объеденная хищниками жертва.

Допила кофе, радуясь, что желудок позволяет. Хотя бы в небольших количествах.

— Прежде чем уйти, — сказала она, — я хотела бы поговорить с Калебом по поводу драки в «Красном лосе». Он дома?

— Спит еще, — ответил Дапп, отодвигая стул. — Я его разбужу. Калеб! — завопил он во все горло, войдя в маленькую прихожую. — С тобой тут поговорить хотят.

— Иду, — ответил заспанный голос.

Пока они ждали, Тана сказала:

— Вы не против, если я еще немного вас поэксплуатирую, Дапп? Я хочу запустить в Твин-Риверсе программу по подготовке вспомогательного персонала. Привезти сюда несколько волонтеров для экстренных случаев, для поиска и спасения. Как вы думаете, совет оценит такую инициативу?

Он ухмыльнулся.

— Мы уже давно это обсуждаем. Конечно, нам бы хотелось привлечь молодежь. Мы с Алексой уже говорили об этом. У вас, ребята, с этим совсем дела плохи…

— Эй, — начал было Калеб, заходя в кухню, но при виде Таны в униформе, сидевшей за столом, тут же осекся. Медленно сел. Все его лицо напряглось.

Она улыбнулась.

— Как ты, Калеб? Пришел в себя после драки?

— Угу. — Он почесал руку, такой у него был нервный тик. — Штрафанули его? Ну, в смысле, Джейми?

Она покачала головой.

— Мы надеемся, он отработает ущерб. — Наклонившись поближе, прибавила: — Но сейчас я хотела бы выяснить, что ты знаешь о костях. О старых костях. О которых Джейми кричал в ту ночь в «Красном лосе».

Его смуглое лицо побледнело.

— Я не знаю ни о каких костях.

Родители Калеба замерли. В комнате ощущалось напряжение. Даже Туту притих, почувствовав неладное.

— Видишь ли, Калеб, мы нашли кости на месте гибели Селены Аподаки и Раджа Санджита. Старые кости. Криминалистическая экспертиза покажет, что это за кости. Сколько им лет. Пол погибших, их происхождение. Может быть, причину смерти. — Она помолчала. — Я просто хочу понять, почему вы с Джейми подрались из-за этих костей.

Калеб смотрел в стол, царапал ногтем что-то невидимое на меламиновой поверхности.

— Я ничего не знаю.

Тана положила на стол фотографию, которую взяла из полицейского досье на Джейми. Придвинула к Калебу. На фото был он сам, Джейми и Селена Аподака на митинге против ледяной дороги и расширения шахты.

— Многие люди в городе тоже не хотели, чтобы строилась эта шахта, Калеб. А Гарри Бландт из ВестМина рассказал мне, что если бы здесь обнаружили старые кости или место захоронения, он не стал бы продолжать. В тот день ты был на митинге, — она постучала по фотографии кончиками ногтей. — И Джейми тоже. И Селена.

— Да там полгорода было, — сказала мать Калеба.

— Антропологи займутся этим следующей весной, — продолжала Тана. — В рамках изучения дикой природы, частью которого стала работа Селены и Раджа. — Она помолчала, подождала, пока он посмотрит ей в глаза. — Просто если кто-то принес туда кости, откуда они взялись, Калеб? Это преступление. Или, может быть, как сказал Джейми… грех, с точки зрения вашего сообщества?

На лбу Калеба выступил пот.

— Это бред, — буркнул он, оттолкнув фото.

— Что-то нехорошее происходит, Калеб, и виной тому не волки. Если будешь скрывать информацию от полиции, у тебя начнутся большие проблемы, потому что эксперты многое нам расскажут и всплывут новые вопросы. Если ты или Джейми что-нибудь вспомните, сообщите мне, хорошо?

Тана поднялась, поблагодарила за кофе и вышла. Уже покинув дом, она услышала, что мужчины выясняют отношения. Громко. Бурно.

На снегоходе доехала до крошечной хижины у реки, где жил Дэмиен. Стянула шлем и очки. По обеим сторонам хижины густо росли деревья, а за ними блестела река, серебристо-серая среди засыпанных снегом камней. Снег все еще падал тяжелыми хлопьями.

Тана думала о собаках, о том, как они чуть не погибли, о вандализме и перерезанных проводах, о глазе, прибитом к двери полицейского участка. В жилах бурлила ярость. Тот, кто хочет ее запугать, не на ту напал.

Тана выключила мотор. Держа руку возле оружия, глядя по сторонам, собранная, напряженная, она сквозь метель пробралась к двери. Заколотила кулаком.

Нет ответа.

Постучала еще, прежде чем обойти хижину с другой стороны. Оттерла пальцем замерзшее окно, заглянула внутрь.