— Добрый вечер. Сейчас я проведу процедуру идентификации каждого из вас.

— Процедуру чего? — поднял на неё удивлённые глаза Нархов. — И зачем это вообще?

— При голосовом докладе каждого из вас, наша система опознает конкретного человека и выведет на экран его фотографию и данные.

— А такая система есть? Я регулярно читаю журнал «Радиолюбитель» и не видел там даже первичных схем подобных устройств.

— Жора! Ты опять за своё? — нахмурилась Князева. — Не нравится, значит, сдавай форму с беретом и дуй на все четыре стороны.

— Я просто любознательный, — миролюбиво ответил он.

— И не в меру болтливый. А болтун у нас, что? — обвела она своим взглядом подчинённых.

— Находка для шпиона! — почти одновременно ответило несколько человек.

— Да ну вас! — отмахнулся Нархов.

— Жора, ты не понял, куда попал? — ухмыльнулась Нина.

— В Комитет? — попытался угадать он.

— Правильно. А здесь болтливых не любят.

— Всё, всё… — он растопырил перед собой кисти рук. — Понял, осознал и каюсь… был не прав.

— Ладно, не будем задерживать Галину, — Нина повернулась к ней. — Давай, с кого начнёшь?

— Нин, ты их по звеньям разбила?

— Конечно.

— Тогда так и будем фотографировать. Сначала старший звена, потом подчинённые. Сразу обращаю внимание, что после фотографирования каждый довольно громко называет своё имя и фамилию. После окончания процесса не расходимся: я вынесу список позывных каждого.

— Какие-нибудь «Васильки» или пестики с тычинками? — не утерпел вставить колкость Нархов.

— Георгий, могу попросить руководство присвоить лично вам позывной «Пестик», — парировала Галя, после чего все собравшиеся грохнули многоголосым смехом.

— Спасибо… не нужно… — пролепетал пунцовый Жора. — Я — как все…

Тем временем. Кабинет информационных технологий на Новой площадке радиозавода

К самому концу рабочего дня Громову, наконец, удалось получить пропуска для Анжелы на все три завода. Пока у девушки не было паспорта, Родион думал, что это дохлый номер, но неожиданно выручил Остапов. Именно его звонки начальникам ВОХРа на химическом и механическом заводах санкционировали получение даже режимных пропусков. А на радиозаводе, где безраздельно властвовал Комитет, он сам, своей властью, оформил пропуск с красной линией, позволяющий бывать в любых помещениях предприятия.

Сейчас оба деятельных механика разрабатывали концепцию будущего авто. Квантовый накопитель Анжелы собрал множество различных конструкций экспериментальных и не очень автомобилей и их удачные модификации — как профессиональные, так и любительские. Просматривая их, Родион сразу отмёл разработки после 2020-го года — там использовались инжекторные версии двигателей, а ему претило выпрашивать у Кости дефицитные электронные компоненты. Поэтому его взор остановился на карбюраторных движках. Он и раньше склонялся к этому направлению, а уж сейчас, проглядев порядка полусотни конструкций, вынес окончательный вердикт.

— Анжел, короче, делаем карбовый двигун.

— Знаешь, я тоже как бы не хочу париться с настройкой «инжей»[46]. Ты что-то выбрал уже? — она подошла к нему сзади с кружкой кофе и облокотилась на плечо.

— Понимаешь… я ж работал какое-то время на ВАЗе, и знаю, что там столько перестраховщиков… Вот рупь за сто, что не дадут нам движки от «восьмёрки»… Их же по патенту покупали за валюту… так что дохлый номер.

— А что ты хотел взять?

— Была мысль сварганить 21083, который 73 «лошади»…

— А! Ты о нём ещё Остапову говорил! — кивнула она, прихлёбывая кофе.

— Да! Там клапана не гнёт, если ремень ГРМ рвётся, и вообще удачный двиг, но… Во-первых, его у них ещё нет, а это значит, что придётся где-то заказывать. У ВАЗа принципиально не буду. Во-вторых…

— Боишься, что своруют идею? — Анжела усмехнулась.

— Да к бабке ходить не надо!

— И что ты решил?

— Посмотрел я твою коллекцию… и обратил внимание на уфимский двигун.

— Это те, которые УМЗ?

— Скорее УЗАМ, — поправил он её.

— Но они ж на 412-й «Москвич»! — удивилась девушка.

— Во-от!

— Там задний привод! — скривилась она.

— Не-а! Ты не внимательно смотрела. Там есть и полноприводный вариант, а, значит, что?

— Выкинем задний и модифицируем передний?

— Умница! А заодно и кронштейны крепления поменяем.

— Хорошо, а ШРУСы?[47] — она недоверчиво покачала головой. — Ты же понимаешь, что нагрузка будет совсем другой?

— Поставим немного мельче шарики, но увеличим количество. Тогда такая нагрузка ШРУСу не страшна. Я именно так поступил, когда другу тачку для покатушек переделывал.

— Ага… угу… мгм… — Анжела что-то прикидывала в уме. — Ладно, считай, что ты меня убедил. А нам какую тачку?

— Свою уже не хочешь восстанавливать? — ухмыльнулся Родион.

— Родь, ну ты же понимаешь, что 102-й бензин мы здесь не найдём? И к чему тогда все эти потуги? А так… ну, хочется что-то фундаментальное…

— Тогда под заказ ваяем двигун 3313…

— А почему не 3318?

— Потому что он дефорсирован под 76-й бензин. Пусть не 1,9 литра, а 1,8, но жрёт самый распространённый здесь «бенз». Так вот… а нам с тобой сделаем 3320, но дефорсируем его на АИ-92.

— Ты хочешь забабахать двухлитровый? Ты серьёзно? — опешила она.

— Мало того, мы к нему прикрутим турбину, модифицированную из твоей тачки. Разберём и перестроим. У меня есть «прога» [48]для таких расчётов.

— Слу-у-ушай, а давай ещё и закись азота[49] туда добавим? — в глазах Анжелы зажёгся бесёнок. — Эта система на моей малышке тоже стоит.

— Ты хочешь звездолёт сделать? — усмехнулся Громов.

— А чё? Чтоб сразу и кардинально!

— Боюсь, поршневая не выдержит, — он покачал головой.

— А мы с «Волги» поставим — там диаметр подходящий и качество на уровне.

— Тогда это не два литра будет… — он ввёл параметры в программу расчёта двигателя. — Вот, полюбуйся — 2,3 литра, 112,4 «лошади»… да ещё, если турбину, плюс закись… чёрт… 360 сил! Анжел! Мы улетим вверх, как этот… «кукурузник»,[50] вот! Да и движку быстро хана придёт.

— Тогда только турбину…

— Анжел! — Громов пристально посмотрел на девушку.

— Ну, Ро-о-одь… ну, пожалуйста-а-а… — заканючила она. — Если ты меня любишь… — она застенчиво поводила пальчиком по столу и состроила просящую мордашку.

— Вечно вы, женщины, из нас верёвки вьёте… — усмехнулся он. — Ладно, будет тебе турбина.

— Спасибо… ты — настоящий друг!

— Только друг? — удивлённо переспросил он.

— Не-не-не! Это я так… как принято говорить… — в ответ Громов, с нажимом притянув её к себе, полез целоваться и не только. — Родь, ты чё? А если кто зайдёт? Вот в номере — пожалуйста, а тут — не-а… Потом стыда не оберёшься.

— Ладно, уговорила. Тогда начинаем распечатывать чертежи узлов.

Тем же вечером. Гостиница «Черноземье»

Вся кутерьма событий за прошедшие двое суток не добавила оптимизма полковнику Остапову. Внезапный разрыв связи с руководством ТАМ означал путь в полное и автономное плавание на просторах СССР. В ближайшее время ни у кого не будет ни желания, ни возможности продолжить этот проект. Более того, такое развитие ситуации позволяло Александру Петровичу предположить, что не исключены незапланированные переходы в этот мир, если вдруг какие-то установки для перемещения достанутся путчистам. Оставалось лишь надеяться на то, что ни одна из них не попадёт к ним в руки, или всё это оборудование предусмотрительно уничтожили. Именно с этим ворохом мыслей он зашёл в гостиницу, где на шесть часов вечера у него была назначена встреча с «беженцами». Хорошо, что с предрика, ещё перед обедом, он взял полную подписку, и теперь Елена Михайловна могла чётко представлять себе, кто эти люди, и как им помочь с жильём. Именно она подсказала полковнику вариант выхода из создавшегося катастрофического положения с проживанием — помочь, заинтересовав потенциального работодателя. Список профессий практически на каждую совершеннолетнюю «беженку» у полковника был, вот только трудились ли они по своим специальностям или нет — вот в чём вопрос.