— А есть какие-либо подробности?

— Нет. У них там заоблачная подписка по Комитету, поэтому нам остаётся лишь гадать на кофейной гуще… Но как за них просят люди в правительстве… Меня так ещё ни за кого не просили. Поэтому будем реагировать на просьбы руководства страны без лишних вопросов. Ты меня понял?

— Понял, Александр Иванович. Раз руководство страны считает так, им видней.

Положив трубку, Александр Иванович задумался, смотря в окно. Чуть помедлив, Шокин набрал другой номер.

— Саша, привет.

— Привет, пап. Как вы там с мамой?

— Всё хорошо.

— Мы с Леной[31] волнуемся о Катюше. У тебя нет известий?

— Есть. Только от них оторопь берёт.

— Ты серьёзно? Что случилось?

— Для начала скажу, что твоя племянница выздоровела. Полностью.

— То есть как? — опешила трубка. — Там же всего ничего прошло с момента операции!

— А вот так, Саша… Я сам в шоке от слов Тани. И ещё… она собирается продавать свою московскую кооперативную квартиру и переезжать в Рябиновск! Представляешь, ей предложили руководство строящимся санаторием закрытого типа! Вот так вот!

— Очешуеть… Это с какого-такого?

— Сынок, ты ж не всё знаешь… с неё сразу подписку взяли… на такой уровень, что сказать не могу… Но главное в том, что внучка моя решила пойти по нашим стопам и продолжить семейную династию.

— Дельно!

— Что «дельно»? Таня сказала, что через пару лет девочка заткнёт тебя за пояс!

— Да ладно! Это у неё такая эйфория от выздоровления дочери?

— Если бы! Понимаешь, тот радиозавод плавно растворился в НПО «Прометей», а на нём такой гриф висит, что даже лишнего слова сказать не могу.

— Он в «красном списке»?

— И это тоже.

— То есть туда дуй, а оттуда уже не дуй? В смысле — обратного хода нет?

— Я не знаю… у меня вообще скудная информация, но то, что по ним хлопочут такие серьёзные люди… в общем, я уже ничему не удивляюсь.

— Пап, а скажи, туда можно попасть по обмену опытом?

— Навряд ли. Наверное, ты прав — это билет в один конец.

Там же. Час спустя

Старший Шокин уже собирался на обед, когда зазвонил телефон.

— Слушаю.

— Саша, здравствуй. Узнал?

— Подожди… Лёша, Зимин, ты?

— Грешно забывать голоса одногруппников, — усмехнулся Алексей Сергеевич.

— Да? А если кто-то так заважничал, что на прошлую встречу выпускников не явился? — парировал ему Александр Иванович.

— Каюсь, были очень важные дела. Кстати, сейчас то же самое.

— Рассказывай, — Шокин снова присел в кресло.

— Мне тут сообщили, что «Прометей» скоро попадёт в «Красный список». А когда?

— А с чего печёшься о нём? Вроде раньше ты работал в небольшом наукограде Подмосковья.

— У-у-у… когда это было… В общем, с недавних пор я заместитель директора НПО «Прометей». Поэтому и звоню тебе. Нам очень нужны дополнительные поставки радиокомпонентов. Выходим на международный уровень.

— Да знаю. Меня уже САМ просветил недавно. Завтра у вас будет всё. А ты чего сбежал из Подмосковья? Вроде раньше не был «кузнечиком»?

— Саша, тут такое начинает разворачиваться… А ты чего с Сусловым не хочешь поговорить? Или старые обиды до сих пор тлеют?

— Не знаю… привычка, наверное. Как увёл у него Свету, так и относимся друг к другу как кошка с собакой. Хорошо, что он не такой злопамятный — сам знаешь, кем он стал. На днях виделись, но общались недолго и подчёркнуто официально. Ты, кстати, дочку мою с внучкой на заводе не видел?

— Слышать о них слышал, но видеться не довелось. У нас глобальный цейтнот.

— С чего бы это?

— Ты о нашей реконструкции слышал?

— Нет.

— Тогда, извини, больше ничего не скажу, пока у тебя не будет подписки по этому направлению.

— Значит, у вас тайна за семью печатями?

— Угу. И попутно вопрос: сможешь составить список перспективных заводов, где мы в будущем могли бы развернуть часть своих заказов?

— А не сильно вы замахнулись? У себя наладьте производство, как следует, а уж тогда…

— Саша! Половина заводов твоего министерства выпускает откровенный брак. Я знаю, о чём говорю. Поэтому не дожидайся, когда Револий приедет к тебе с проверкой… ничем хорошим это не кончится.

— Какую продукцию вы хотите выпускать у смежников?

— Электрогитары, ЭМИ и звуковоспроизводящую технику высшего класса. Естественно, по патентам. Готовим целую партию таких для международного уровня.

— Да я уже в курсе, что часть продукции передаёте в страны СЭВ за валюту.

— И это только начало, — усмехнулась трубка. — Поверь, скоро «Роботрон» и «ИЗОТ» захотят взять лицензию на выпуск части нашей продукции. А там и капиталисты подтянутся.

— А ты вовремя сменил кредо теоретика на прагматичного практика.

— Не я, просто настоятельно попросили. А по приезду… в общем, обратно точно не хочу.

— У меня дочь тоже не хочет возвращаться из Рябиновска. Чем вас там поят таким, что после этого остальной белый свет не мил?

— Знаниями, Саша. Здесь собрались, я не побоюсь этого слова, гении.

— А скажите мне, товарищи гении, вы с остальными опытом делиться будете? Или станете куркульничать?

— Пока некоторые специалисты нашей страны слабы на язык, ни с кем из них не будем. Другим кое-что покажем, но только после получения международных патентов. Чтобы разные там англофилы не смогли преподнести за просто так своим заокеанским друзьям наши разработки.

— Понял тебя. Что ж, это правильная позиция.

— Тогда будь. На днях ещё раз перезвоню.

— Хорошо, жду.

г. Рябиновск. Новая площадка приборостроительного завода. Три часа пополудни

Артём, сразу взятый в оборот Константином для помощи в развёртывании медицинского оборудования, сейчас почувствовал некоторую свободу. Что ни говори, а работа даже в таком ритме здесь, в Рябиновске, не чета нудному труду в сборочном цеха ВАЗа. Сразу после обеда Иванов выдернул его на другую площадку завода для помощи в развёртывании некоего компьютерного оборудования. Соколов удивился этому — как-никак, а нынешний уровень компьютерных технологий оставляет желать лучшего.

Костя сам привёз его на Новую площадку, заодно передав свежий пропуск с красной полосой — допуск к режимным объектам. Они прошли к одному из трёхэтажных зданий, поднялись на последний им проследовали по коридору почти до конца. Массивная стальная дверь в это помещение на тот момент была открыта, внутри комнаты, у длинного стола, сгрудились коробки разного размера, вокруг которых сейчас ходил уже знакомый Соколову дядя Лёша — Алексей Сергеевич Зимин. Он внимательно рассматривал каждую коробку, о чём-то периодически переговариваясь с другим сотрудником, только на несколько лет старше самого Артёма. Увидев входящих, оба, как по команде, вышли на встречу.

— Мы не рискнули сами всё доставать из коробок, — сказал Краснов.

— И правильно, — кивнул ему Артём. — Лучше мы сами. Ну… что тут у нас?.. — он подошёл к первой попавшейся коробке и осмотрел её. — Я так понимаю, что это старые системные блоки, мониторы и всякое сопутствующее оборудование — клавиатуры, «мышки» и шнуры с интерфейсами… Костя, а ты как предполагаешь использовать всё это?

— В смысле? — не понял тот.

— Ну, объединяя в локальную сеть или каждый комп будет обособленным?

— А… ну, желательно объединить, конечно. А то у нас принтеров только три.

— Ага, — задумчиво ответил Соколов. — А какие?

— Два матричных — формата А3 и А4, и лазерный, формата А4.

— Понял. Тогда начинаем распаковку… — он осмотрел столы. — Думаю, что места должно хватить… и сразу вопрос — вам передали обжимной инструмент и коннекторы под сетевые разъёмы? Ну и сам кабель.

— Вон бухта кабеля, а вот здесь коннекторы и инструмент, — Костя указал на длинную картонную коробку, лежащую на столе.

— Замечательно, — Артём вынул из прямоугольного деревянного ящика системный блок с выцветшим и пожелтевшим пластиком на передней панели. — Тогда вот такие ставим с правой части стола… господи… какой утиль доисторического века… — покачал он головой.