— Не волнуйся, Боря, только хорошие. Вить, а сколько трансиверов у нас сейчас скопилось на складе?

— Ни одного, — усмехнулся тот.

— Не понял… — опешил Иванов.

— А так, Костя. В пятницу снова приезжали делегации, только уже организованно, то есть по спискам. Давали только один аппарат в руки, но и за то были благодарны. Сорок четыре аппарата ушли за два часа. Из них восемь нашим ветеранам. Приезжал зам Щепетнова с доверенностью для получения. Эти аппараты предназначены для не ходячих радиолюбителей — участников Великой Отечественной. Кстати, Павел Жарков поможет установить и настроить им аппаратуру и антенны. Его воспитанники активно включились в этот процесс. И вот ещё что… Павел присутствовал на прошлом круглом столе и попросил меня прозондировать почву о целевом направлении в радиотехнические институты своих воспитанников. Тех, кто побывал у нас в гостях, и жаждут работать здесь.

— Знаешь, а это мысль… — задумчиво проговорил Костя. — Тогда я попробую договориться с руководством РРТИ[38] о квоте на целевое направление. Будем учить их тем специальностям, которые нам необходимы.

— Я поговорю с Каланчиным и думаю, что найду у него поддержку, — проинформировала его парторг. — Это ж какое нужное дело — новая плеяда молодых специалистов, которые после окончания ВУЗа придут сразу работать к нам. И не нужно никого искать.

— Теперь по антеннам… Костя, я предполагаю, что Ленинградское объединение обиделось на отношение к корреспонденту из Москвы и всячески тормозит с отправкой дюралевых труб и листового проката. Не знаю, как они взаимосвязаны, но пока пришла лишь треть от необходимого нам. А последних ходоков-снабженцев от нас вообще завернули — типа есть общая очередь, ждите.

— Кто там у них главный?

— Как мне сказали, Корольков Анатолий Дмитриевич. Наш начальник снабжения сам попытался дозвониться до него, но в приёмной только узнали кто звонит и сразу положили трубку.

— Ну и чёрт с ними. Сегодня же кое-кого попрошу перенаправить нас на другой завод. И заключить целенаправленный договор с определённой квотой на продукцию. Ещё вопросы?

— Константин Сергеевич, пробный вариант электрогитары успешно прошёл испытания, — сообщил Туманов. — Ирина Сергеевна сама опробовала и дала от вашего имени не только задание на изготовление ещё двух экземпляров, но и указание Котову о проектировании нашего собственного ЭМИ.[39]

— И как успехи? — перевёл он взгляд на Вениамина.

— Есть подвижки, но уровень не тот, — Котов даже поморщился. — Получается что-то из разряда любительского или такое громоздкое, что во! — он развёл руки в разные стороны. — Сами понимаете, что большие размеры и главное — вес устройства станут серьёзной проблемой для музыкантов.

— За пару дней я разберусь с текучкой и на время подключусь по твоему направлению, — пообещал ему Иванов.

Маленькая интерлюдия. Тем временем. Рабочий кабинет Андропова в Кремле

Юрий Владимирович прибыл в свой кабинет чуть раньше обычного. Просто захотелось навести порядок в документах — с постоянной болью в пояснице много не наклонишься, а сейчас он как будто скинул лет двадцать.

Первым посетителем стал не кто иной, как сам Пельше. Тот, безусловно, был в курсе начавшегося приступа у главы государства, и по информации врачей дела обстояли совсем плохо. Но каково же было его удивление, когда он увидел жизнерадостного и полного сил Андропова. Пельше так и замер, во все глаза разглядывая генсека.

— Доброе утро, Арвид Янович, — поздоровался с ним Андропов. — Что ввело вас в ступор?

— Здравствуйте, Юрий Владимирович. Да вот, смотрю на вас и не верю, что у вас был приступ.

— Был да сплыл, — усмехнулся тот. — Сейчас самочувствие такое, что горы готов сдвинуть.

— Наверное, кто-то из наших врачей предложил новую методу?

— Не из наших и не из врачей, но предложили. Именно поэтому моё здоровье кардинально изменилось в лучшую сторону.

— Позвольте узнать, что за метода?

— Она пока в стадии обкатки, поэтому говорить о её внедрении слишком рано. А у меня просто не было выхода — пришлось рисковать, но результат того стоил.

— Да уж… — мотнул головой Пельше.

— Тогда перейдём к делу. С какими новостями прибыли?

— Новостей немного, но они есть, — с этими словами Арвид Янович положил красную папку на стол. — По пленуму нужно определиться с повесткой дня, и ряд кадровых перестановок, которые необходимо провести незамедлительно.

— Что-то серьёзное? — Андропов поднял на него глаза.

— В двух регионах Средней Азии обнаружены приписки по сдаче хлопка. Наверх рапортовали о перевыполнении плана, а на деле даже трети не выполнили, однако премии получали исправно.

— За такое под суд однозначно, — кивнул Андропов, подписывая документ. — И я добавлю один пункт в повестку дня пленума.

— Это какой же? — удивился Пельше.

— Арвид Янович, нужно выделить средства на строительство радиозавода в одном из городов в средней полосе РСФСР.

— Это как-то связано с вашим выздоровлением? — догадался тот.

— В какой-то мере да, но самое главное — там есть полезные ископаемые, необходимые для производства электронных компонентов. Налицо большая экономия средств.

— А персонал?

— Какая-то часть имеется, остальное доберут.

— Но вы же понимаете, что это потребует согласования в нескольких министерствах?

— Арвид Янович! Вот поэтому я дал разрешение на проведение эксперимента с артелями. Хватит утрясать, согласовывать и визировать! Долой бюрократизм! Будем считать, что этот эксперимент плавно перетёк в нечто более фундаментальное.

— А как же мнение других товарищей из ЦК?

— Думаю, что этот пункт на пленуме поддержат все, причём единогласно, — усмехнулся Андропов.

— Я так не думаю, — покачал тот головой.

— А кто будет против, продолжит лечиться в обычных больницах на старом оборудовании.

— Значит, это связано с вашим выздоровлением?

— Не буду скрывать — да, но не только из-за этого. Там открываются такие перспективы, что дух захватывает.

— И в чём подвох?

— В том, что у нас появился новый Ломоносов. Ни больше, ни меньше.

— Вот даже как? — опешил Пельше. — А можно узнать его имя и фамилию?

— Иванов Константин Сергеевич. Но предупреждаю сразу, не пытайтесь организовывать за ним слежку — по моему указанию у него теперь негласная охрана, так что ваши сотрудники сразу попадут в руки «Девятки» [40] и «Пятнашки» [41]

— Но «Девятка» предназначена для руководства страны? — опешил тот.

— В связи с несколькими открытиями в радиоэлектронике статус этой инициативной группы радиоинженеров повышен до нашего.

— Но мне будет нужно проверить их на благонадёжность, — попытался возразить Пельше.

Андропов открыл сейф и вытащил оттуда вчетверо сложенную газету.

— О главном конструкторе уже пишут в областной газете. Вот, прошу, — он положил её перед Арвидом Яновичем. — Третья страница, вся полоса.

— Ого! — тот удивлённо поднял брови. — Вы позволите взять её хотя бы на время? Чтобы ознакомиться с материалом?

— Берите, только верните — мне вскорости нужно будет писать рекомендацию этому молодому человеку. Такие люди обязаны быть членами партии. Именно на них держится наш авторитет.

— А этот человек беспартийный?

— Был комсомольцем, но по возрасту вышел.

— Юрий Владимирович… — замялся Пельше — … Я понимаю, что иногда вхожу с вами в некое противостояние, но раз вопрос касается идеологии, тут уж моя ипостась, — развёл он руками. — Хотя бы вкратце, что он такого совершил или изобрёл, что даже Генеральный секретарь ЦК КПСС обратил на него столь пристальное внимание?

— Арвид Янович, вы Арбузову доверяете?

— Павлу Валентиновичу? Который у нас заведующий кремлёвским санаторием? Конечно!

— Позавчера он приезжал ко мне на дачу и взял анализы… Так вот, я сейчас абсолютно здоров — моей почечной болезни больше не существует.

— Что? — Пельше уставился на генсека немигающим взглядом.