— Что? — усмехнулся Андропов. — Холить, лелеять, и предоставим карт-бланш. Проект его завода утверждаем на ближайшем пленуме, только нужно подготовить менее значимую сопроводительную записку. Чтобы Пельше и его люди не поняли сути начинаемого процесса. Ты читал всю тетрадь?

— Так точно.

— Тогда должен понимать, что идея с системой мобильной связи должна быть запущена в производство в кратчайшие сроки. Вот что… дай команду перепрофилировать Рябиновский завод на подготовку необходимого оборудования. Пусть твой человек из охраны уже сейчас начнёт чистку рядов. Нужно будет, отправим Иванова по городам и весям на поиск перспективных молодых специалистов.

— А его производство сворачиваем?

— Ни в коем случае! Он мне вчера сообщил, что по основным темам он набрал КБ, значит, ему нужны только толковые исполнители. Будет искать таких. А вот новые направления… тут нужно подсуетиться уже нам… ну и охрану… Понимаешь, мне интуиция подсказывает, что четверо человек из его группы — он сам, его жена и сестра, да шурин — эта четвёрка обладает почти всеми знаниями оттуда.

— Вы думаете…

— Сделать на ровном месте перекрёстный брак? Ты же сам говорил, что их взаимоотношения были скоротечными.

— Как мне доложили, именно так всё и было.

— Тогда этому способствовало что-то такое, что мгновенно сплотило их в неделимый коллектив. Знания из другого времени — единственно верная логическая версия.

— Согласен, — кивнул генерал.

— Тогда позаботься об охране всех четверых. Девушек должны опекать наши сотрудницы, парней — сотрудники. Не нужно нарочито следовать за ними, но полное негласное прикрытие — обязательно.

— По моим данным Шмелёвы — шурин и сестра Константина, даже решили проживать рядом — продали квартиру почти в центре города и сейчас начинают строительство бок о бок с домом Ивановых.

— Реши вопрос с помощью в этом строительстве, заодно посмотри дом самих Ивановых. Может что-то нужно. Потом аккуратно прошерсти соседей.

— Был там один инцидент, при котором Константина даже ранили.

— Вот как? Тогда тем более — всю шушеру надо начинать вычищать из этого города.

— Даём команду присвоить Рябиновску статус закрытого города?

— Думаю, что сначала надо провести добор людей на вакансии рабочих. Константин вчера подкинул очень интересную идею — задействовать воинов-афганцев, ставших инвалидами. Ты представляешь, какой будет общественный резонанс после этого?

— Маргелов[35] первым примчится пожать руку, — усмехнулся Суслов-младший. — Там же большая часть из его десантуры.

— Заодно проведём рекогносцировку остальных предприятий города. Если нет возможности перенести производство в другой город, перепрофилируем предприятие под нужды «Прометея». Надо бы ещё договориться с Щёлоковым, пусть подберёт соответствующие кадры для Рябиновска на замену нечистых на руку.

— Юрий Владимирович, вы же знаете, что под него копает Пельше, и как бы плотное сотрудничество с нами не послужило катализатором этого процесса.

— Да знаю… — махнул тот рукой. — Но другого выхода нет. Если в Рябиновск ринутся эмиссары западных разведок, мало не покажется. Кстати, что по геологическим изысканиям около Рябиновска?

— Вчера группа геологов убыла туда. Под видом поиска перспективных залежей минералов. Будут проверять всё: твёрдые, сыпучие и даже жидкие. Нам понадобится полная картина, чтобы окончательно определиться, где ставить завод.

— Это ещё не всё, — покачал головой глава государства. — Ты же понимаешь, что моё излечение подымет шум в кулуарах Политбюро? Пойдут слухи, сплетни… Нужно как-то решить и этот вопрос. Понимаю, что он не совсем в твоей компетенции, но доверенных людей у меня мало.

— Нужно провернуть вариант с геологами, работающими сейчас в Рябиновске. Пусть найдут какой-то источник — ключ, родник… что-то такое, что станет логичным объяснением феномена исцеления. Добавим к нему аппарат Иванова, как обязательную составляющую, и всё — версия готова.

— Отличная идея! Тогда мы связываем разработку перспективного радиоинженера и якобы привезённую им воду. Именно поэтому нами дана команда, провести изыскания в их районе.

— Тогда там нужно строить санаторий.

— За этим дело не станет. У тебя есть в этой группе геологов свой человек?

— Есть человек, засветившийся по нашему ведомству. Крючков[36] по вашей просьбе помог. Вот через него и вбросим дополнительную информацию.

6 августа 1982 г. Дача Ю.В. Андропова. Три часа пополудни

Совмещая процедуры у главы государства с утра и сразу после обеда у его супруги, Константин порядком устал. Нет, не от какой-то физической работы, а от груза ответственности. Всё-таки лечение почечной болезни опиралось хоть на небольшой, но опыт, а вот в деле устранения фобии у Татьяны Филипповны приходилось идти по целине. Костя отчётливо понимал, что помимо воздействия самим аппаратом, нужно было дать толчок организму с помощью каких-то лекарственных добавок. Синтезированные медикаменты он категорически не хотел использовать, а в травах понимал немного. Он уже совсем было расстроился, предпочитая свернуть начатое лечение, когда ему на помощь пришла дочь Татьяны Филипповны.

— Константин, вы чем-то обеспокоены?

— Знаете, да. Дело в том, что у меня нет опыта лечения нервных расстройств, а одного аппарата, безусловно, мало.

— Я летала за Урал, там мне обещали консультацию у одной травницы, так вот она посоветовала пройти курс лечения на отварах зверобоя, с добавлением душицы и мелиссы. У меня осталось несколько порций. Хотите я вам отдам?

— Думаю, что это будет как нельзя кстати. А то руки опускаются.

— Не волнуйтесь, я же вижу, как вы стараетесь помочь моей маме… её кому только не показывали, но улучшения я не видела, а сейчас наблюдаю явный положительный эффект. Поэтому не стесняйтесь обратиться ко мне. Нужно будет, я ещё слетаю за Урал к той травнице. И отец… я давно его таким не видела — он полон сил, он… — Ирина Юрьевна пустила слезу. — Ваш аппарат — настоящий прорыв в медицине! Я серьёзно. И если отцу он поможет…

— Ирина Юрьевна, он не просто поможет, он должен его вылечить.

— Что? — та удивлённо уставилась на Иванова.

— Первый пациент, который согласился участвовать в тестировании этого прибора, имел хроническую форму пиелонефрита. После курса лечения его болезнь ушла насовсем. Врачи подтвердили, что почки стали как у молодого.

— Неужели вы создали панацею? — она ошарашенно смотрела на Костю. — Выходит, вы стали повелителем человеческого тела?

— Ну, я бы так не сказал, — усмехнулся он. — Просто я многое не могу вам рассказать, потому что здесь есть своя режимная информация.

— Понимаю, — кивнула она. — Но в любом случае это гигантский прорыв в медицине. Сколько людей сможет избавиться от застарелых болезней. Уже за одно это вам памятник нужно поставить.

— Вы сильно преувеличивайте мои способности.

— Нет-нет, не спорьте со мной. Даже среди моих подруг есть те, кому жизнь уже не мила — слишком много болячек после бурной юности. А теперь для них появилась надежда.

— Ирина Юрьевна, пока об этом рано говорить. Думаю, что вам лучше посоветоваться с Юрием Владимировичем. Повторюсь, пока этот прибор засекречен.

— Я вас поняла, тогда спрошу у отца.

Маленькая интерлюдия. Тем временем в Рябиновске. Старая площадка приборостроительного завода

Тумановы не стали размениваться по мелочам и почти всё рабочее время занимались новой гитарой. Борис лелеял эту мечту ещё со второго курса. Он упал духом, когда этот проект, как дипломную работу, зарубил куратор группы. Он мечтал после трудоустройства вечерами заниматься гитарой, но так вышло, что его детище стало основным направлением работы.

За эти три дня Борис четыре раза переделывал платы гитарных усилителей и звукоснимателей, с маниакальным упорством доводя схемотехнику до совершенства. Его муза, и по совместительству жена в это время взяла на себя изготовление корпуса. Гриф, лад, сам корпус вырезались, шлифовались и полировались. Затем всё это красилось именно в те цвета, которые обозначила Ирина Сергеевна. Потом дело дошло до покрытия лаком, сушки всех компонентов, и апофеозом всего процесса стала сборка. Каждый винтик подбирался вручную, провода, гнезда, регуляторы — всё это с заботой прокладывалось в специальные каналы корпуса, чтобы нигде ничего не выпирало и не мешало. Наконец сегодня после обеда гитара была готова. Борис только подключил её к небольшому усилителю, но сам не рискнул настраивать, решив отдать пальму первенства идейному вдохновителю конструкции.