Ивановы не стали подъезжать к ювелирному на машине, а прошлись пешком примерно одну автобусную остановку. Перед самым входом в магазин Катя вдруг заосторожничала и предложила Косте идти вместе.

— Понимаешь, я боюсь ошибиться… а цена ошибки слишком велика… Не обижайся, Кость, но меня всю трясёт.

— Ладно, пойдём вместе.

Однако инкогнито не получилось — одна из продавщиц обладала хорошей, практически фотографической, памятью. Вот она мгновенно и узнала человека, о котором писала областная газета. А у второй нашлась близкая родственница, работающая в отделе выдачи выигрышей «Спортлото». Сложив один плюс один, обе продавщицы сразу поняли, куда супруги Ивановы захотели потратить часть выигрыша. И, естественно, решили помочь. Помимо вещей, разложенных на витрине, вниманию Кати и Кости было предложено несколько изделий, хранящихся в запасниках. Именно оттуда они и приобрели два изящных гарнитура, выложив за них почти шесть тысяч рублей — изумруды и сапфиры меньше не стоят.

Рандеву назначили около одного из кафе, где можно было бы обсудить дальнейшие действия. К условленному времени Ивановы и Шмелёвы прибыли без опозданий. Заказав чай и кофе с булочками и пирожными, обе пары начали рассказывать об обновках. Первой защебетала Катя:

— Ир, мы такие классные колье с серёжками приобрели, — она вздохнула. — Даже жалко расставаться с ними. На витрине такого не было, но Костю узнали из-за статьи в газете и вынесли самый дефицит.

— Покажи, — попросила она. — Только не свети при всех, от греха подальше… ага, вижу… очень классная вещь — и тот, и тот. Ну, если братец расщедрится на оставшиеся средства, мы заберём эти себе. Я бы надела вот этот, с сапфирами.

— О! А мне изумруды понравились! Кость! Ну ты чего молчишь? — она вопросительно посмотрела на мужа.

— Девятнадцать четыреста минус восемь, минус пять девятьсот… сколько у вас получилось? — он посмотрел на сестру.

— Тысяча пятьсот пять плюс тысяча девятьсот сорок… итого три четыреста сорок пять.

— Значит, у нас осталось чуть больше двух тысяч, — прикинул он в уме. — Оставлю пятьсот рублей на непредвиденные расходы… итого в вашем распоряжении около полутора тысяч. Не вопрос, — мотнул он головой. — Только пойдёте в тот магазин, в который мы ходили — нечего показывать такие деньги в одном и том же месте.

— Согласна, — кивнула сестра. — Тогда ждите, через час максимум мы вернёмся.

— А мы пока прогуляемся по городу, раз взяли отгул, — улыбнулся Костя. — Когда ещё выберемся.

Они с Катей расплатились по счёту и вышли на улицу. Константин вдыхал чистый и свежий июньский воздух и вспоминал детство, когда в его мире мама гуляла с ним и Ирой. Мама… как же её не хватает сейчас… Она так мечтала увидеть счастливых детей, понянчить внуков, но внезапная и скоротечная болезнь нарушила эти планы. А потом они с Ирой вкусили подлость и коварство отчима.

— Костя, случилось что? Ты то бледнеешь, то краснеешь, сжав кулаки? — участливо поинтересовалась супруга.

— Нет, просто прошлую жизнь вспомнил… маму, потом эту скотину-отчима… Мама так мечтала посмотреть на моё и Ирино бракосочетания, но рак не позволил ей сделать это… А теперь я даже на её могилу не могу попасть — наверняка там дружки отчима контролируют все подходы к ней. Гады… ненавижу… — он снова сжал кулаки.

— И что, никак нельзя посетить могилку? Даже одним глазком?

— Даже если хорошо загримироваться, всё равно слежку устроят, а то и допрос учинят — кто приходил, зачем приходил и по чьему поручению. Слишком велик риск быть узнанными…

Неизвестно к чему бы дальше привёл этот разговор, но их окликнула спешащая сзади Ира.

— Костик! Давай ещё пятьсот! Там такой гарнитур предложили! И не в самом магазине, а старушка одна. Говорит, ей уже ни к чему, а мне он к лицу будет!

— Ира, я, конечно, знаю, что тебя на ювелирке не проведёшь, но всё-таки… не подстава это? И ты собираешься носить с чужого тела? Ты серьёзно?

— Нет, Костик, я ещё не сошла с ума, но такой гарнитур в виде дельфинчиков будет в самый раз, если ТАМ придётся подмазать. Это не просто советский ширпотреб, это произведение искусства!

— Хорошо, уговорила, — он достал бумажник и вынул оттуда пять сотенных билетов. — Держи.

— Теперь мы спустили всё, практически до копейки, — проговорил он, смотря на убегающую сестру.

— Милый, ты не забыл о моём и Мишкином приданном на свадьбу? Пусть оттуда потратили примерно половину, но вторая-то осталась! — воскликнула Катя.

— Ах, да-да-да… — иронично произнёс Костя. — Только я же говорил, что не буду пользоваться этими средствами. Принципиально.

— Тогда считай, что этот гарнитур я купила из тех средств, а из нашего бюджета просто заняла в долг! Вот! — девушка показала язык.

— Слушай, какая ты у меня прагматичная стала, а! Ну прямо как моя сестра. Ладно, уговорила! — подмигнул он ей. — Тогда есть ещё порох в пороховницах!

Спустя десять минут возвратились Шмелёвы. Несмотря на удачную покупку, Ира казалась грустной. Об этом не преминул поинтересоваться брат.

— Что ещё случилось?

— Мария Поликарповна сказала, что дома у неё есть перстень — фамильная драгоценность… работы ещё дореволюционных мастеров. Говорит, что не рискнула всё нести в скупку, да и цену за гарнитур ей предложили смешную — вдвое меньше, чем заплатили мы.

— Когда встреча? — сыронизировал Костя.

— Ну… завтра… А откуда ты решил, что…

— Оттуда, что у Миши и Кати ещё кое-что осталось от приданного. Катюша пошла по твоим стопам и решила, что гарнитур из ювелирки с изумрудами зачтётся как сумма из её приданного. Как я понимаю, Миша тоже решил сделать так?

— Угу, — кивнул тот.

— Ох, смотрите, не попадитесь на подставе или в поле деятельности криминальных структур города, — покачал он головой.

18 июня 1982 года. г. Рябиновск. ул. Лесная 21. Вечер

Прошедшая неделя стала какой-то серой — ни тебе гостей, ни каких-то новостей. Каждый сотрудник занимался порученным делом. Такая рутинная работа даже надоела Косте. Тем не менее, он готовился к переходу в свой мир. И не один, а вчетвером. Об этом они договорились на семейном совете ещё в прошлое воскресенье. Заодно решили подготовить и почву для этого: распустили слух, что Костя писал в тот госпиталь, в котором лечился во время службы, и оттуда пришёл вызов. Ехать нужно в пятницу вечером, иначе можно не успеть на работу — они хоть и будут использовать все свои отгулы, но даже этого может не хватить. Елена Михайловна снова всплакнула, умиляясь сплочённости этих двух молодых пар, но согласилась со всеми доводами, заодно дозировано сообщив Каланчину эту информацию.

Вчера Ира забрала оба женских и оба мужских костюма — если в последний раз Ира с Катей прикупили кое-что для себя, Михаилу пришлось довольствоваться подменкой от Кости, благо комплекциями они были похожи. Перед самым проходом в тот мир, Иванов тщательно проинструктировал супругу и Мишку:

— Катя, ты хоть и была на той стороне, но многого не знаешь. Поэтому старайся вести себя немногословно — мало того, что разговорная речь там сильно отличается от нынешней, да ещё нужно владеть историей того мира. А то брякнешь что-то несуразное, и можно попасть впросак. Миша! Тебе вообще отведена роль тяжелораненого человека — практически всё время ты должен молчать. Это для общей безопасности.

— Понял, — кивнул тот.

Одетые в облегающие комбинезоны, поблескивающие при свете обычной лампочки, все четверо походили на каких-то инопланетян. Но что поделать, если стиль одежды того мира диктовал свои условия. Костя нажал кнопку запуска портала, после чего в комнате появилось серо-голубое марево. Автоматическая система контроля с той стороны пустила разрешающую команду в оборудование, и портал открылся во всей красе. Первыми его прошли Костя с Катей, а за ними последовали Ира и Миша.

18 июня 2082 года. г. Рябиновск. Одна из его окраин

В арендованном доме практически ничего не изменилось. Ни посуда, ни вещи не были кем-то досмотрены или подвинуты — обученные безопасниками из МВД, Костя и Ира оставили кое-какие маячки на этот случай, но всё было нормально. Костя выглянул в окно: