Тем не менее, он сумел в целом добиться контакта с взводом, а также выделил тех, кого мысленно назвал «ядром инициативной группы». Старшина Содур Бахтен, выступавший теперь неофициальным (так как приказа не было) заместителем самого Романа, с переломанным носом, могучими усищами и трубным выговором. Рядовая Эльза Панакет, которую Роман вроде бы зацепил рассказами, что став героиней войны она сможет выбрать себе практически любого мужа. И рядовой Алан Накимура, представлявший собой странную смесь лени, беспокойства о будущем и нежелания менять то, что уже работает. С ним Роман неоднократно говорил о том, как Федерации не хватает рабочих рук и как оживает все вокруг, что его гарантированно обучат новой, востребованной профессии, главное, показать себя в армии.

Роман вскинул руку с пистолетом, повернулся боком к мишени, одновременно с этим отводя другую руку за себя. Словно он стоял на дуэли, которые так любили Прежние, только стреляли почему-то шариками с краской, а не боевыми патронами. Прежние словно обожали подобные парадоксы, когда с одной стороны они всеми силами стремились сохранить каждому человеку жизнь, а с другой нагромождали кучу проблем и опасностей, от которых легко можно было умереть в мирной обстановке.

Роман выстрелил три раза, затем сменил позу на более традиционную и подходящую для поля боя. Обучение личным примером считалось важной составляющей процесса подготовки и воспитания подчиненных, поэтому Роман не забрасывал свои тренировки. Да, он бегал и проходил полосу препятствий лучше рядовых своего взвода, стрелял тоже лучше, но при этом видел, что его легко могут превзойти. Или не очень легко, собственную лень побороть та еще задача, но могут. Энергия, напор, подготовка легко могли спасовать перед опытом, да и разница в возрасте была не настолько велика, чтобы считать рядовых совсем уж немощными стариками.

— Теперь так модно стрелять в Риме? — раздался голос за спиной.

Роман обернулся, невольно расплываясь в улыбке. Лейтенант Хадиша Макферсон, командир второй роты их третьего батальона, поразила его в самое сердце с первого взгляда. Сочетание смуглости, широких выразительных глаз черного цвета, обводов тела и в то же время боевого опыта, мускулистых рук, уверенного голоса и крепких ног. Кто-то мог там бояться ее или шептаться по поводу «мужика в юбке» (хотя Хадиша предпочитала облегченные широкие штаны формы «африканки»), но только не Роман.

— О нет, это просто небольшая фантазия с моей стороны, — ответил Роман.

Хадиша тоже встала боком, слева от Романа, макушка черных волос чуть выше плеча Калашникова, прицелилась и выстрелила.

— Не слишком практично, — заметила она.

— Прежние ужасно любили непрактичные вещи, — согласился Роман.

— А, так это от Прежних, — уже без интереса ответила Хадиша. — При всей их мощи, воевать с тварями они не умели.

— Да, нам бы оружие Прежних, уж мы бы враз уничтожили тварей, — согласился Роман.

Руки его словно ощущали тяжесть и надежность автомата Калашникова, которым он заинтересовался в свое время из-за совпадения с фамилией, конечно. В училище преподавали историю Прежних, но в рамках короткого курса, того, что требовалось для общего кругозора и понимания истоков войн с тварями. Поэтому в расширенных познаниях Романа опять был «виноват» Лев, считавшийся одним из крупнейших знатоков эпохи Прежних. Воистину, талантам генерала Слуцкого просто не было конца!

— Покажите мне свои навыки в стрельбе, младший лейтенант Калашников, — приказала Хадиша.

Она была всего-то на пять лет старше Романа, но вела себя как опытный офицер. Дополнительный пунктик в списке обожания и предмет легкой зависти Романа.

— Из всего стандартного оружия, — добавила лейтенант Макферсон, предупредив вопрос Романа.

Один из стрелковых тиров, в который пришел Роман, чтобы поупражняться, сейчас был пуст. Лейтенант Макферсон смотрела на него внимательно и серьезно, Роман взял пистолет, перезарядил и снова встал перед мишенями. Отстрелялся, стараясь совмещать скорость с точностью, посмотрел на Хадишу, ожидая комментариев, но та лишь посмотрела в ответ, похоже, ожидая полного выполнения приказа.

Поэтому Роман отправился наружу, на большое стрельбище, ближайшее из них, в данном случае южное. Несколько стрельбищ было включено в общую систему обороны самой части, техника выезжала на свои полигоны, по большей части располагавшиеся в саванне, севернее.

В целом полк прикрывал огромную область, не всегда прямо, иногда просто самим фактом присутствия и готовностью выдвинуть силы на защиту. Разведка, патрули, сообщения, мобильные группы, при необходимости. При Романе такого еще не случалось, но из разговоров сослуживцев следовало, что батальоны бывало поднимало по тревоге. Марш-броски, не бегом, конечно, на грузовиках и машинах, из-за огромных расстояний.

Роман шел к стрельбищу, за мыслями скрывая свою легкую нервозность.

Если бы это была не Хадиша, то он бы, конечно, нервничал меньше. Но ему искренне хотелось понравиться лейтенанту Макферсон, как офицеру и как женщине. В училище не обходили вниманием и эту тему, но там были ровесницы Романа, да и что там, боевые подруги они и есть боевые подруги. Не женщины, волновавшие что-то внутри, от вида которых отчаянно начинало быстрее колотиться сердце. Да что там, до Хадиши Роман и не встречал таких женщин, только боевых подруг и суровых преподавательниц в училище, которые и не воспринимались как объект романтического интереса.

— Автоматы, пулеметы, пистолет-пулеметы, гранатометы, огнеметы, винтовки? — уточнил Роман.

— А также метание гранат, рытье окопов и прохождение полосы препятствий, — ответила Хадиша.

Вот теперь Роман не сдержал удивления, ощущая, как сильнее начинает колотиться сердце. Хотелось то ли петь, то ли обнять Хадишу и сжать руками лицо, осыпая его поцелуями. Любовь, все как описывали в книгах, хотя может и врали, с этим Роман тоже сталкивался неоднократно.

— Это уже не стрельба из стандартного оружия, товарищ лейтенант, — сказал он медленно.

Впервые ему пришла в голову мысль, что и он может вызывать интерес у Хадиши. Роман тут же попробовал разорвать и растоптать эти глупые, неуместные мечтания. Какая еще любовь на войне? Разве Лев любил кого-то на войне, кроме Федерации?

— А вы сообразительны, товарищ младший лейтенант, — улыбнулась Хадиша, — но не слишком.

Это что, были романтические ухаживания в военном варианте? Роман понял, что и в этом вопросе ему не хватает практической подготовки, нет, даже не так, реального опыта, который не заменишь никакими лекциями.

— Я…

— Выполняйте приказ, младший лейтенант, — сверкнула черными глазами Хадиша и все романтическое обаяние момента исчезло.

Роман, мысленно почесывая в затылке, пошел выполнять приказ.

Отстрелялся он неплохо, благо в училище всегда уделял много времени огневой подготовке. Да и всему остальному тоже уделял много времени, так как тянулся за Львом, стремясь достичь его универсализма во всем. Как это получалось у самого генерала Слуцкого, Роман никогда не задумывался, до сегодняшнего дня. Воистину, служба в армии — школа жизни, раскрывающая на многое глаза, думал он, стреляя и стреляя по все новым и новым мишеням.

Подчиненные и работа с ними, подготовка, тренировки, отчеты, а еще личные занятия, чтобы самому оставаться в форме. Роману хватало времени, пока он находился в училище, а теперь? Ведь еще нужно было не только подтягивать рядовых, но и самому самообразовываться, изучать новинки, повышать навыки в области тактики и стратегии. Откуда Лев Слуцкий брал на это время? Да еще и в разгар Второй Волны? Не ел, не спал, занимал пару часов из соседних суток, как в старой шутке?

— Неплохо, но слишком академично, — сообщила ему лейтенант Макферсон. — Знаете, чему первому учат новичков?

— Стрельбе в движении, — уверенно ответил Роман, — так как редко удается встретить тварей за крепкими стенами, где можно сохранять неподвижность и не менять огневой позиции.