Во-первых, боеприпасов у людей хватало максимум на полчаса не слишком активного боя, а во-вторых, никто не мешал тварям обойти людей по соседним ущельям, и ударить в спины, замкнув кольцо окружения. Понимали это и майоры, поэтому сейчас сотня, отправленная вглубь ущелья, изо всех сил поспешала вперед. Следовало подобрать место, подходящее для засады и удара вбок. Если удастся найти место, позволяющее скатывать на тварей камни, будет вообще идеально. В любом случае, майоры и капитан решили связать тварей боем, одновременно сообщив в Рим о принятом решении. Тысяча будет держаться, сколько сможет, и, едва возникнет угроза окружения, отойдет вверх по ущелью.

Если бомбардировщики успеют прилететь раньше, и если все твари втянутся в ущелья, то может получиться отменная ловушка. И не надо будет класть жизни всех людей на алтарь победы. Так думали майоры и капитан, не подозревая, что паника в генштабе за прошедший час усилила накал. Специальный ракетный крейсер, сейчас курсирующий вдоль острова Корсика, получил новый приказ. Ракеты, несущие килотонные тактические ядерные боеприпасы, были приведены в полную готовность к запуску. Оставалось только получить координаты.

— Бегут, голубчики, — удовлетворенно заметил однорукий майор. — Пыль и хвосты столбом.

— Что-то маловато их, — заметил второй майор, не отрываясь от бинокля. — Тысячи две, не больше.

— Думаешь, с ними Слуга?

— Думаю, с ними целый взвод Слуг. И еще куча шпионов за нашими спинами стучат, как зайцы по барабану.

— Зайцы? — нахмурился однорукий.

— А, это из фольклора Прежних. Были у них такие дрессированные звери, зайцы, хлопали ушами и стучали лапами по барабану. Типа музыку создавали, для торжественных мероприятий. Прежние любили торжественность, иногда даже в ущерб здравому смыслу. О, а вот и остальные! — седой майор ткнул рукой вначале вправо, потом влево. — Классика. Охват, окружение и раздергивание сил, с навязыванием ближнего боя. Неужели нас так низко оценивают?

— Классика, — кивнул однорукий. — Надеюсь, Жан внизу выдержит первый удар.

— Выдержит или нет, уже неважно. Твари обозначили свою тактику. Лейтенант! Немедленно радируйте наши координаты и сообщите, что твари выбрали стандартную тактику котла. Будем сдерживать их полчаса, потом отойдем вверх по ущелью. Так что бомбардировщики могут смело работать по координатам, нас здесь уже не будет!

— Есть! — и лейтенант рысцой побежал к радистам.

— Думаешь, удержимся полчаса? — с сомнением в голосе уточнил однорукий.

— Нормально все будет. Первый удар отобьем массированным огнем. Потом с гребней вдарим по соседним ущельям, пусть твари почешутся. Снайпера еще есть, глядишь парочку Слуг выбьем, и застопорим гадов. Потом собраться в кулак, выбить тварей, успевших дальше по ущельям подняться, и бегом — бегом. Лишь бы лейтенанты на местах не оплошали, ну да я думаю, сейчас разойдемся, каждый на свой склон, присмотрим за ними.

Однорукий только кивнул.

Никто из людей, вцепившихся в землю и камни западных Альп, не знал о панике в генштабе. Если бы майорам сообщили, что от них требуется лишь скучить тварей в одном месте, план был бы совсем другим. Но одно наложилось на другое приплюсовалось к третьему, и в результате случилось событие, изменившее ход истории. Ракетно-ядерный удар последовал ровно через пять минут после передачи координат. Еще через несколько минут ракеты достигли цели.

Капитан Жан к тому моменту уже лежал мертвым на камнях ущелья. Твари прорвали заслон, и рвались вверх, норовя добраться до радистов. В соседние ущелья также втекал густой поток тварей, и люди вели огонь с гребня в обе стороны. Раздавались команды, шипели твари, трещали выстрелы и взрывались гранаты. Майоры, пока что, сохраняли управление, одновременно и синхронно жалея об отсутствии огнеметов и крупнокалиберных пулеметов.

Уже было понятно, что ни о каких «продержаться полчаса» и речи быть не может.

Твари, смело, решительно и умело одолевали, но реализовать изначально намеченный план отхода люди просто не успели. Ракеты, несущие килотонные ядерные заряды, одновременно ударили, каждая по своему ущелью, выжигая и сметая все подряд. Людей, тварей, деревья и камни. Горы тряслись и дрожали.

Через минуту от двадцатитысячной группировки тварей осталось несколько сот паникующих и израненных особей, с визгом улепетывающих обратно. В отсутствие управления, им суждено было хаотично бегать по окрестностям, пока раны, радиация или меткий выстрел не прервут мучения. Из людей уцелела только сотня, готовившаяся засаду выше по ущелью. И то, сотня легко превратилась в полусотню, так как дрожь и колебания гор сорвали с места камни, подготовленные к сбрасыванию на тварей. Тех, кто успел увернуться, и тех, кто находился выше по склону, опрокинуло последовавшей ударной волной.

Затрещавшие дозиметры придали выжившим дополнительного ускорения.

Если кто и поминал погибших, то делал это молча, дабы не сбивать дыхания.

Склон ущелья, где находился однорукий майор, получил прямой удар ракетой.

Всех, кто находился в ущелье, уничтожило. Пострадал и комплекс пещер, расположенный прямо под склоном. Триста лет назад, когда создавался этот комплекс, в него заложили и защитные механизмы, и достаточную прочность построек и все остальное, необходимое приличному подземному комплексу. Войны Темных лет прошли мимо комплекса, равно как и Первая, так и Вторая волны. Несмотря на то, что орды тварей и дивизии людей регулярно носились туда-сюда через Альпы, никто так и не обнаружил пещеры. Все входы и выходы были тщательно замаскированы, а проводить детальную разведку никто не счел нужным. Вот немного восточнее и севернее, там, где располагались подземные туннели Прежних, там исследовали основательно.

За прошедшие триста лет защитные купола (чтобы не сыпался мусор и камни на головы персонала и приборы) внутри пещер изрядно сдали. В случае возникновения серьезной угрозы должен был включиться экран силового поля, но, увы, автомат управления тоже изрядно сдал за эти триста лет. Где-то перемкнуло цепи, где-то заменили детали, в результате нескольких микросекунд не хватило для установки энергозащиты. Когда силовое поле заработало, часть энергии ядерного взрыва была уже внутри. Возможно, купола выдержали бы один удар, который затем рассеялся бы по пещере. Но силовой экран сконцентрировал все в малом объеме, и в результате строения не выдержали.

Трое сотрудников комплекса, находившиеся в центральном куполе, пострадали одновременно.

Одного сразу убило падающим куском купола, двух других вначале просто оглушило. Купол продолжал рассыпаться, и вскоре завалило всех троих. Также оказалась испорчена аппаратура, установленная в центре купола. Капсулы глубокого анабиоза, расположенные вдоль стен, не пострадали. Автомат управления, в виду отсутствия прямых приказов персонала, включил стандартную программу противодействия. Одним из пунктов программы были противопожарные мероприятия, в том числе и отключение всего и вся, в опасной зоне.

Капсулы, получившие приказ на отключение, тоже отработали по штатной программе.

Крышки поднялись, капсулы отключились, сообщение в никуда отправлено, аппаратура обесточена. Лежавшие в капсулах 14 мужчин и женщин, все еще бессознательные, не видели, как автомат управления пытался вытащить операторов из-под завала. Маячок на теле одного оператора упорно утверждал, что носитель еще жив. Автомат управления, действуя по штатной программе, пытался спасти живого. Завалы не поддавались усилиям роботов-уборщиков, но это человек бы все понял и начал действовать по-другому. Автомат управления, как и подобает истинному роботу, упорно продолжал тщетные попытки.

Это дало время людям в капсулах прийти в себя.

Первым очнулся самый крупный из присутствующих, бывший старший сержант, а ныне командир группы «Буревестник», Андрей Майтиев, в узком группу более известный как Дрон. Последнее, что помнил Андрей — стычку с тварями на пограничной заставе южнее Гималаев. Осознание ошибки — бежать надо было, когда Дюша предлагал! — пришло слишком поздно, и в результате группа погибла. Должна была погибнуть.