- Я не знаю, что там такое могучее, что может остановить даже Дикую Охоту. Верю тебе, датчанин, только потому, что знаю, что ты за бестия. Но если нас, несмотря на все старания, все-таки убьют, я крепко поговорю с тобой, окажись ты хоть в Валгалле у Одина, хоть в чертогах старухи Хель,- сказал Торкланд напутственное слово, и люди что было сил побежали в указанном направлении.

Олаф несся вперед, как никогда в жизни, снося грудью встававший на пути кустарник и ломая ногами пни, предательски раскинувшие свои лапы. Он оставлял за собой просеку, не намного уступающую той, что проделывала бешеная кавалькада во время Дикой Охоты. Его товарищи имели возможность не расходовать зря силы и сосредоточиться только на беге.

Костер заметно приблизился, когда грохот за спиной прекратился. Похоже, их заметили, во всяком случае, совсем рядом в землю воткнулись две огненные стрелы, взметнув в воздух языки белого пламени. Тут же последовал и стук копыт, такой близкий, что бил по ушам, оглушая людей.

Подбежав к огню, Торкланд ощутил разочарование. Место, указанное датчанином, не было ни чудесной крепостью, в окне которой был выставлен светильник, ни лазом в глубь земли, способным защитить даже от мощи Великих. Это был всего лишь костер, возле которого сидел какой-то человек и спокойно созерцал оранжевые языки пламени.

"Один из людей Хэймлета,- на бегу решил Торкланд.- Еще один кандидат в покойники".

Олаф ворвался в круг света и затопал ногами, восстанавливая дыхание. Он схватился за меч и повернулся лицом в том направлении, откуда прибежал, готовый с оружием в руках достойно встретить смерть.

Но странно, его слух не уловил никаких звуков, кроме тяжелого дыхания хирдманов, ввалившихся на освещенную костром полянку следом за своим вождем и попадавших от усталости где придется.

"Странно,- думал Торкланд,- но шума погони и впрямь нет. Этот пройдоха датчанин опять перехитрил Великих".

Последним прибежали Серый и Хэймлет. Датчанин еще твердо держался на ногах, но, восстанавливая дыхание, сильно закашлялся. Олаф уловил какую-то тень, метнувшуюся следом за Хэймлетом и исчезнувшую где-то за лежащим у костра бревном.

- Хэймлет, я же просил тебя, чтобы ты не приводил к костру всякой погани,раздался властный голос сидящего у огня человека.

Незнакомец до этого не произносил ни звука, лишь играючи подбрасывал ветки в огонь. Торкланд не обратил на него внимания, считая простым хирдманом Хэймлета. Однако слова, произнесенные голосом, полным превосходства, заставили инглендского конунга с интересом посмотреть на сидящего.

С первого взгляда бросилось в глаза могучее сложение этого человека. Он был даже покрепче самого Торкланда, у Олафа сразу появилось предательское желание выяснить с этим силачом отношения. Его взгляд скользнул дальше, и желание подраться быстренько покинуло великого воина. У сидящего возле костра не было правой руки. Перед Олафом был не человек. На него смотрел благородный Тюр, величайший из асов.

Торкланд был несколько растерян и чувствовал себя не очень уютно в обществе Великого, тем более что сородичи хозяина костра всю ночь пытались оторвать ему голову. Олаф убрал в ножны меч и скромно присел у огня. Тюр не обратил на него никакого внимания и сурово посмотрел на Хэймлета.

Датчанин слегка замялся.

- Славный Тюр,- наконец заговорил он,- без его помощи я бы не справился со своими делами. Прошу тебя, разреши ему остаться.

- Ладно,- ответил Великий,- только пусть до утра не высовывается, чтобы я его не видел. Нас, асов, просто тошнит при виде этих ужвутских выродков, таких же мерзких, как и их создатели,- дал согласие добрый Тюр.

- Обещаю тебе, Великий, что ты больше не увидишь это создание,- заверил его Хэймлет.

Датчанин поправил свой необычный меч, подаренный ему когда-то маленьким другом из далекой восточной страны, и присоединился ко всей компании у огня.

Костер Тюра, одиноко горящий среди мрачного леса, обладал воистину чудодейственной силой и согревал не только замерзшее тело, но и уставшие души людей. Воины вмиг забыли о своих невзгодах и, растянувшись на земле, наслаждались божественным гостеприимством хозяина.

- Слышишь, Хэймлет, что за чучело ты с собой таскаешь? За кого это тебя отчитывал Великий? - спросил снедаемый любопытством Торкланд.

Он же видел тень, метнувшуюся из-за спины датчанина под бревно.

- А, ты, наверно, про Чипи, Олаф? Это очень полезное существо, пикт-ренегат. Без его помощи мне не удалось бы вытащить тебя из того дерьма, в которое ты вляпался. Помнишь норы внутри горы, по которым мы ползали? Они вырыты пиктами, без Чипи я никогда не разобрался бы в их хитросплетениях,ответил Хэймлет.

- А как ты нашел его? - удивился Торкланд.

- Он сам к нам пришел, когда убедился, что мы не Великие, на дух не переносящие пиктов. Оказывается, он давно устыдился своего никчемного племени и в душе восхищался доблестью и могуществом асов, частенько наведывающихся в Пиктскую пущу пошалить. Чипи умудрился где-то украсть "Эдду", и, выучив руны, он прочитал ее от корки до корки. Ты представляешь, Олаф, пикт выучил руны? Я сам едва могу сложить несколько слов.

- А я только читать знамения, выпадающие во время пророчеств,-сказал потрясенный Торкланд.

- Так вот, прочитав "Эдду",- продолжал Хэймлет,- Чипи проникся нашей верой и теперь больше всего на свете мечтает попасть в Валгаллу.

- Ха, ха! - рассмеялся Торкланд.- Кто же его туда пустит, если ты говоришь, что асов воротит от одного вида этих созданий.

- У него есть надежда.- И Хэймлет приложил указа- тельный палец к губам, призывая Олафа говорить тише.- Локи обещал сделать из него человека.

Услышав это, Олаф рассмеялся еще сильнее.

- Локи...- начал было он, но Хэймлет закрыл ему рот ладонью.

- Тише, я тебе говорю, не произноси этого имени в присутствии Тюра, он очень не любит его слышать. Ты, видно, забыл, что Фенрир, откусивший правую руку аса, не кто иной, как родной сын Локи.

Олаф понимающе закивал головой, осознав свою ошибку. Ему очень не хотелось быть изгнанным из общества доброго бога прямо в лапы Диких Охотников.

- Скажи мне, Хэймлет,- совсем тихо шепнул Олаф на ухо товарищу,- а что, Локи тоже участвует в твоем предприятии?

- Да, это он вывел меня к костру Светлого Тюра, спасительному месту всех заблудших, естественно лишь тех, кого Великий соблаговолит пустить к своему огню. Это единственное место во всем Мидгарде, где можно укрыться от Дикой Охоты даже тогда, когда охотники взяли твой след.

Торкланд понимающе кивнул и с благодарностью посмотрел на однорукого бога.

- Где же сам Локи, ведь, как я знаю, не только Тюр или Один имеют на него зуб, но и многие асы не прочь под горячую руку разделаться с ним,любопытствовал Олаф.

- Ты умудрился дожить до первых седин, а поражаешь меня такими глупыми вопросами. Пути этого проходимца неисповедимы, и даже сам Один тщетно пытается с ним справиться. Откуда же я могу знать, где сейчас его носит, асы предпочитают не отчитываться перед людьми. Он обещал нас проведать, когда наступит утро и Тюр вернется в Асгард.

- Ну, тогда давай ждать утра, честно говоря, мне до зеленых йотунов хочется спать, - проговорил Торкланд, зевая и поудобнее устраиваясь у костра.

Хэймлет тоже почувствовал навалившуюся усталость и, последний раз взглянув в сторону благородного Тюра, безучастно сидящего у огня, спокойно закрыл глаза.

Пробуждение Торкланда отличалось экстравагантностью. Его просто пнули ногой под ребра. Даже сквозь сон Олаф осознал, что с ним поступают по-хамски, и открыл глаза с явным желанием набить обидчику морду. Он подозревал в этом поступке только датчанина, не веря, что на такую дерзость, кроме него, еще кто-то способен.

Однако его планам не суждено было осуществиться, конунг поднял голову и встретился взглядом с презреннейшим из асов.

- А, это ты, Олаф Торкланд, гроза Мидгарда,- ехидно улыбнулся Локи.- Ну, не обижайся, я же шутя.