– Корабли стены врага начали движение! – донесся до нас голос адмирала Первого флота, – я начинаю.

Я открыл рот, чтобы предупредить об осторожности и внимании, но сразу закрыл его. План обсуждался не раз, и лезть к адмиралам с советами сейчас было не лучшей идеей.

– Трудно ждать, – я с трудом заставил себя сесть в кресло, – и еще труднее заставить себя делать что-то, пока ждешь.

– Ну, мне есть чем заняться, поэтому я пока тебя оставлю. – Деловитому и спокойному голосу Келлера я жутко позавидовал – вот кого ничего не пронимает. Для него потеря Земли будет всего лишь статистикой, как и потеря кораблей. Я не обольщался, что ему важны жители Земли, он возился с ними только потому, что это было важно для меня. Если бы меня не было, все корабли давно бы ушли в глубь нашей территории, а клаксонам он бы оставил какой-нибудь неприятный сюрприз.

Чтобы занять себя, я стал переключать телеметрию с разных кораблей стены, наблюдая за их действиями вживую. Вскоре и это мне надоело. Первый обмен ударами должен был произойти не раньше чем через пару часов. И нам, и клаксонам трудно было маневрировать таким большим количеством кораблей, их масса даже вызвала некоторые гравитационные аномалии.

Сейчас меня интересовало одно: сможем ли мы заманить корабли стены врага глубже Сатурна или нет. От выполнения собственного плана зависело слишком многое, чтобы я оставался спокоен. Все эти два часа я провел как на иголках.

– Они проходят Сатурн! – первым, конечно же, движение вражеских кораблей заметил Келлер. – Молодцы адмиралы, заманили их в ловушку.

Когда корабли противника прошли отмеченную на нашей карте воображаемую черту, огонь открыли суперы. Я, естественно, не мог ни видеть, ни почувствовать этой силы, но рефлекторно напрягся. На правом экране один за другим стали гаснуть точки вражеских кораблей, но это длилось недолго. Как только клаксоны открыли огонь в ответ, левый экран также стал отображать потери, только уже с нашей стороны.

– Истребители, в бой, – полетел общий приказ по флотам, и я сразу переключил картинку на периферию одного из истребителей. Почти сразу возникло ощущение, что кольца Сатурна повели себя как собака, вылезшая из воды. Многочисленные снежные образования колец (в местах их утолщений) в один миг сбросили с себя ледяные покровы и показали свою истинную суть. Армада истребителей разбилась на отряды и, повинуясь невидимым приказам своих командиров, разобрала цели.

– Эх, в бой бы сейчас, давно корабль не испытывал нагрузок, – вслух подумал я.

– Даже не мечтай, сейчас там даже супердредноуты не выдерживают, а ты со своим крейсером полезешь, – сразу предостерег меня Келлер.

– Не могу я просто сидеть, – пожаловался я, – тем более наблюдать, как гибнут наши.

– Вова! – угрожающе потребовал Келлер.

– Сижу, молчу, – тяжело вздохнул я, понимая его правоту.

– Враг ввел в бой резерв. – Голос адмирала ворвался в рубку.

Я быстро переключился на указанную область боя и помрачнел. Наши истребители только начали прореживать слабый тыл врага, как на них навалились евесы врага, связывая битвой и отвлекая от своих кораблей.

– Пошлите помощь истребителям, – обратился я в общий командный канал.

– Уже, Владимир, – ответил один из адмиралов, – не волнуйся, мы видим.

С наших флангов рванули легкие крейсера, не используя при этом резерв. Я сделал бы так же – незачем показывать его заранее, если есть не участвующие в битве корабли. В отличие от клаксонов, мы знали их тактику. В этот раз они применили построение «пирамида», использующееся как раз для случаев, когда преимущество перед врагом бесспорно и нужно сломить его огнем. Резерв в таких случаях предусматривался минимальный, так как время боя было рассчитано на пять-шесть часов, не более.

– Охлаждающие контуры суперов достигли своего максимума, – заметил Келлер, – скоро в бой вступят линкоры и крейсера.

Первыми стали смолкать эстериумы клаксонов, огонь из дезинтеграторов с их стороны стал слабеть, а вскоре и вовсе прекратился. К сожалению, пользовались этим преимуществом мы недолго. Наши охлаждающие элементы были на пределе, поэтому, как только с нашей стороны натиск ослабел, в бой сразу ринулись линкоры противника.

Эстериумы медленно двинулись следом, переключив энергию на защитные поля. Я с завистью смотрел на их переливы. Мы пока не достигли такого уровня технологий в изготовлении генераторов. Оказалось, мало иметь детальные схемы производства, потому что станки, материалы и технологии, описанные в них, были клаксонскими. Много сил было сейчас брошено на простое копирование технологии, но пока все, чего мы достигли, – парочка невзрачных копий, уступающих своим первообразам.

– Мне одному кажется, или битва свелась к взаимному истреблению? – хмуро спросил я, глядя, как на экранах гаснут значки кораблей.

– Мы ничего не можем сделать, их слишком много. – Один из адмиралов услышал мои слова. – Наши корабли не щадят себя, лишь поэтому нас до сих пор не смяли, но… врага слишком много, Владимир.

– Отводите истребители, – через десять минут приказал я, видя, что их потери стали расти в геометрической прогрессии, – наше преимущество во внезапности закончилось.

Сжимая кулаки, я смотрел на разгром своих флотов, и меня нисколько не утешало то, что корабли заканчивались и у клаксонов, – они могли себе позволить такие траты.

– Все-таки пришло время запасного плана, – задумчиво протянул Келлер, – не хотелось вытаскивать их так близко к Земле, но придется.

– Приступайте. – Я был согласен с ним. Впервые мы обороняли планету от такого количества войск и сразу прочувствовали на себе то, что чувствовало Содружество, когда мы нападали на них.

Корабли медленно стали отступать, позволяя тем из них, что были в гуще боя, выйти из него. Враг бешеным псом вцепился в наш отступающий флот, стараясь добить немногочисленные корабли. Мы отходили, огрызаясь огнем до тех пор, пока все корабли не вышли из боя и не построились в «Сферу пять».

– Дезинтеграторы перезарядились, – прокомментировал Келлер то, что и противник оттянул свои корабли, выпуская вперед эстериумы.

– Рассредоточить строй, – пролетела в канале последовательность цифр приказа адмирала Флотов.

Враг умно поступил – зачем было тратить корабли, когда огонь дезинтеграторов размелет все в пыль. Вот только наше построение хоть и не могло ответить врагу, но зато несло малые потери в связи с тем, что площадь, в которую нужно было стрелять, стала слишком большой. Правда, враг и тут поступил умно: не став распылять силы на линкоры, он старался добить суперов.

– Всем платформам – огонь, – прозвучал новый приказ адмирала.

В ход вступала запасная часть нашего плана, в котором было сделано предположение, что мы не сможем удержать врага возле Сатурна. Наши отведенные с поля боя корабли отошли дальше платформ, которые сейчас встречали чужой флот. Мы не вводили их в бой, оставляя все в одном месте, чтобы использовать как запасной вариант.

– Суперы подходят к платформам, – новая последовательность приказа от адмирала, и я переключился на периферию истребителей. – Истребителям – отойти, линкорам – занять позицию, построение пять-два.

Слитный залп остатков суперов и всех платформ продолжался до тех пор, пока платформы не истощили свои источники энергии, а охлаждающие контуры на супердредноутах не вышли из строя – беречь их я не видел смысла.

– Ну а теперь главный сюрприз, – прокомментировал Келлер, когда в глубине строя появились два дивизиона ракетных крейсеров. Мы изначально решили не пускать их в бой, так как щиты клаксонов защищали от двух третей всех выпущенных нами ракет, что, конечно же, являлось пустой тратой ценных боеприпасов. Ценных не с точки зрения стоимости, а того, что в этой части Вселенной мы не могли пополнить свой боезапас.

Ракетные крейсера раздвинули строй, словно ледокол раздвигает льдины, и стали стрелять залп за залпом, опустошая весь боекомплект. Десятки тысяч ракет устремились к своим целям, при попадании перегружая и без того истощенные щиты противника. Некоторое время в космосе как будто зажглось второе Солнце – подлет всех ракет был практически одновременным.