- Не думай, что ты, цепной пес этого городишки, победил меня! - злобно прошипела ведьма,- Я знаю, чьих это рук дело. Я разделаюсь сперва с истинным виновником моих бед. Тогда никто не сможет остановить меня, ни ты, асгардская собака, ни эти два пришельца из неведомых земель. На самом деле вы ничего не стоите. Я знаю, кто виноват.

- Не трать время, Хейд, ты хочешь спорить с самим Создателем или с владыками судеб, являющихся его устами. Тот, кому ты хочешь нанести удар, не причастен к твоим неудачам,- спокойно ответил Хеймдалль.

- Не защищай своего друга, я все равно не верю, что Имир отдает предпочтение вам, асам, низшим из низших, лишенным даже того, чем он наделил других своих созданий, диких и необузданных. Я знаю, что Мимир - единственный из вас, стремящийся к знаниям,- достиг больших высот, и еще недавно я бы хорошо подумала, прежде чем сражаться с ним. Но ваши глупые герои оказали мне неоценимую услугу. Каждый раз, переживая рождение и смерть, я постигала новую мудрость и становилась много сильнее. Ты не представляешь своими маленькими мозгами, как это больно - умереть и возродиться. Однако тебе также не понять, какой неоценимый опыт я приобрела. Когда я вернусь, ты умрешь, но вряд ли воскреснешь,- рассмеялась вдруг Хейд и, взмахнув руками, унеслась вдаль.

Олаф не слышал, о чем говорили Хеймдалль и колдунья, но, судя по зловещему смеху, разнесшемуся над городом и не предвещавшему ничего хорошего, разговор был серьезным.

Страж Асгарда значительно вырос в глазах Торкланда после того, как один на один, лицом к лицу отразил нападение ведьмы. Драккар все дальше уплывал от стены, и фигура Хеймдалля, одиноко стоящая на башне, окончательно слилась с ночью.

"Фенрир" устало плюхнулся на свое место в священный источник, и утомленные, но веселыехирдманы вывалились на мощенную гранитом мостовую.

Их встречал весь город. Вчера население Асгарда сильно уменьшилось, и горожане были рады каждому вернувшемуся с поля брани воину. Тем более что на летающей лодке находился не кто-нибудь, а их правитель. Было бы дурным тоном терять отцов города каждый день, поэтому возвращение Одина вызвало в народе неподдельную радость.

Асы встречали экипаж "Фенрира", словно победителей. Возглавлял процессию Один. Следом двигался Торкланд. Оставшиеся в живых воины его отряда плелись следом. Тут же вели окруженного закованными в железо викингами верховного вождя ванов, и это действительно можно было назвать победой.

Предвидя то, что жители Асгарда, обозленные гибелью родных и близких, возможно, захотят растерзать пленника, Хэймлет велел окружить Найдра кольцом самых крепких хирдманов. И если уж Один решит его убить, то лучше сделать это помпезно.

Сам Хэймлет шел сзади всех, изрядно устав за сегодняшний день, он только и мечтал, как бы завалиться на какую-нибудь кровать и, с головой зарывшись в шкуры, крепко уснуть. Он даже думал сперва остаться ночевать на борту "Фенрира", но на площади было слишком шумно.

Толпящиеся там аскирии то зычно голосили по погибшим мужьям, то вдруг бурно радовались, когда возвращался какой-нибудь уцелевший родственник.

Тем временем в город все продолжали возвращаться уставшие и измученные, иногда искалеченные и еле живые воины. Ваны никуда не делись, и было необходимо срочно заняться формированием новых отрядов для обороны города. Да и просто требовалось навести в городе элементарный порядок. Поэтому, в отличие от своих товарищей, Одину было не до сна. Поравнявшись с домом малого тинга, он махнул Торкланду рукой и направился в помещение.

Желая сбросить с себя лишнюю обузу, Хэймлет завел пленника в тот же дом вслед за правителем и оставил там на его попечение.

- Разъяренные аскирии действительно были готовы разорвать Найдра на куски, и викингам Хэймлета по дороге сюда пришлось приложить немало сил, чтобы вырвать вана из их рук. Теперь же верховный вождь, жалкий и затравленный, сидел в углу комнаты, полностью смирившись со своей участью.

Одину доводилось раньше видеть гордого и надменного Найдра. Одно время в детстве он даже хотел быть на него похожим. Но теперь то ничтожество, которое сидело перед Одином на земляном полу, вообще не напоминало ему разумное существо.

"Вот до чего может довести кого угодно наш Олаф, попади ты ему только в руки",- подумал правитель и велел позвать Хеймдалля.

Один не менее своих товарищей был утомлен прошедшим днем, а вид Найдра еще и наводил на него тоску.

- Ты звал меня? - послышался подхриповатый голос могучего стража.

- Да,- ответил Один.- У тебя в каморке есть яма, куда сажают преступников и хулиганов. Определи его, пожалуйста, туда. Мне кажется, это будет для него сейчас самым безопасным местом.

Исполнительный Хеймдалль подошел к сжавшемуся вану и рывком поставил пленника на ноги.

- Славная, Один, у тебя добыча, сам верховный вождь наших врагов,осматривая пленника, проговорил страж.

- Это не я добыл, это Олаф,- зевая, ответил правитель.

Хеймдалль толкнул Найдра к входной двери и вдруг обернулся.

- Один, ты сейчас в Асгарде главный,- сказал страж.- Ты один можешь помочь. Забудь пока про ванов, Хейд бросила их, умчалась к источнику Урд. Она хочет убить Мимира. Ты можешь этому помешать?

Слова Хеймдалля явились для Одина полной неожиданностью. Он встряхнул головой, забитой всяким мусором, и, заинтересованно глянув на собеседника, спросил:

- А что ей сделал Мимир? Он вот уже тысячу лет сидит на берегу священных вод и занимается самосовершенствованием.

- Она считает, что он научился влиять на норн и теперь управляет нитями судьбы. Хейд думает, что исключительно благодаря стараниям Мимира Асгард вот уже тысячу лет неприступен. Она уверена, что появление среди нас Олафа и Хэймлета - тоже дело его рук. Ведьма считает, что с его смертью она легко покончит с Асгардом.

Сказанное Хеймдаллем немало озадачило Одина. Он сам взглянул на пребывание Мимира у источника жизни с другой стороны.

"А что, если и правда, мы сопротивляемся превосходящим силам врагов только благодаря стараниям старика Мимира? - размышлял правитель.- Да и с Олафом и Хэймлетом не все понятно".

У Одина у самого давно зарождалось сомнение насчет появления двух отважных друзей. Дело приобретало неожиданный оборот. Несомненно, следовало срочно послать Мимиру подмогу.

- Ну где я найду таких коней, которые домчат меня к источнику быстрее, чем туда доберется ведьма? - в отчаянии всплеснул руками Один.

Вдруг что-то мягкое стукнуло его в голову и отлетело на стол. Правитель опустил глаза. Перед ним лежал толстый, добротный валенок.

- Ну что, шарики на место встали или повторить? - раздался из пустоты ехидный голос.

Один стал судорожно вспоминать, где он уже сталкивался с подобным. В памяти всплыл полузабытый эпизод из раннего детства.

- Подлюк, ты? - удивленно протянул великий ас.

- Я, а кто же еще, по-твоему, может прийти на помощь такому тугодуму? Так что, разговаривать будем или продолжим вызывать внезапное просветление? Висящий в воздухе валенок многозначительно качнулся.

- Конечно, говорить,- не колеблясь ответил Один, потирая ушибленный лоб.

- Вот так с вами, асами, и надо поступать. Вы только силу понимаете. Садись и отвечай мне, что тебя так расстроило. Хотя не надо, я же и так знаю. Ты хочешь обогнать Хейд на пути к источнику, правильно?

- Да,- ответил ас.

- Вот видишь, а средств у тебя нет. Но ты забыл: то, что уготовано норнами, не подвластно никому, кроме Творца, и ты не в силах изменить происходящее, если тебе не придет помощь свыше. Поэтому иди лучше спать, а завтра займешься делами насущными, которых в вашем городе невпроворот.

Один усмехнулся:

- А ты, Подлюк, не только валенками бросаться умеешь да детям страшные истории на ночь рассказывать. Тебя еще и на мудрые мысли пробивает.

Валенок в воздухе смущенно заерзал.

- А хочешь, я при тебе советником буду? Ну, если не пожелаешь, я не буду советовать. Только, пожалуйста, пообещай мне, что, когда станешь богом, материализуешь меня.