Только что договорила с Крейгом. Он звонил сообщить важные новости.

Я была у Клубного Хаба, там вовсю гремели басы.

– Ну наконец-то, куда ты пропал, мать твою?! Я постоянно проверяю телефон.

– Угу…

– Ты где? Тебя выпустили?

– Нет. Я по-прежнему в тюрьме. Рианнон, слушай, я хочу, чтобы ты узнала об этом от меня, а не от них. Тут такое дело…

В рот лезли какие-то мошки.

– Что?

– Когда меня тут, в Голландии, арестовали, в полиции у меня взяли образец ДНК, и он отобразился в какой-то базе данных в Англии. Я не знаю, как, почему или что, но… в выписке из дела говорится, что английская полиция едет сюда, чтобы меня допросить. По поводу убийств.

– Чего? Что за бред. Ведь ты всего лишь бутылку швырнул, господи боже.

– Нет. Бутылка тут вообще ни при чем. Я сам ничего не понимаю. Они считают, что я все это сделал, а я не делал, я тебе клянусь…

О, черт.

– Что – «все это»?

– Ну, те люди из новостей. Парень в канале, без члена. Парень в парке и женщина в каменоломне… Они считают, что я и есть тот самый Мрачный Жнец. Я ни фига не понимаю откуда, но у них есть против меня улики, Ри. ДНК. У них моя хренова ДНК.

– Это что, такой прикол? Ты вернулся в отель, и вы с Найджелом решили надо мной посмеяться?

– Я не прикалываюсь, Рианнон, – он вдруг перешел на шепот. Он плакал. – Я сейчас вот вообще ни хрена не прикалываюсь.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Он шмыгнул носом и прерывисто втянул в себя воздух.

– Мое ДНК обнаружили на двух местах преступления. Парень, который прыгнул в канал… – Он начинал говорить так сбивчиво, что я его почти не понимала. – Я ведь даже… Ри, я этого не делал. Я не понимаю, как моя хрень могла туда попасть, я не знаю, как член этого парня оказался у меня в фургоне…

– Крейг, извини, я, наверное, ослышалась, пожалуйста, скажи мне, что ты говоришь что-то о членстве в партии…

Ну конечно, он просто не мог не поехать туда и не сдать там свой чертов ДНК, да?! Вот ему обязательно надо было взять и оказаться в этой долбаной полицейской базе данных! Ведь никак нельзя было исхитриться и не РАЗРУШИТЬ ВСЁ! Ну что ж, значит, мне придется смириться. Смириться и откатиться обратно к Плану А – то есть заставить его платить.

– Они обнаружили член этого парня из канала у меня в фургоне. В пакете. У меня, бля, в ящике с инструментами. В том, которым я не пользовался с тех пор, как мне достался набор твоего отца. Меня подставили. Ты же мне веришь, правда? Я. Этого. Не. Делал. Я на такое просто не способен.

– Какая мерзость, – проговорила я, едва не задохнувшись. – Кому могло прийти в голову отрезать человеку… пенис?! О каком ДНК ты говоришь? Волосы? Кожа?

– Сперма.

– Сперма? – переспросила я. – Ту женщину из каменоломни… изнасиловали.

– Я в жизни не видел этой женщины! Я к ней не прикасался. Рианнон, любимая, прошу тебя, поверь мне, ты всё, что у меня есть. Ты должна мне верить, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Он вел себя как ребенок. Я никогда в жизни не слышала, чтобы он так горько плакал.

– Ладно, – сказала я. – Ладно. Допустим, кто-то тебя подставляет. Допустим, кто-то подложил это тебе в фургон, но… кто? Зачем?

Мне слышно было, как он дышит.

– Я понимаю, это прозвучит ужасно, но… несколько месяцев назад я загрузил одно приложение. Я с его помощью общался. С людьми.

– С женщинами?

– Да. Я клянусь, все – совершеннолетние. Я проверял. Я понимаю, что из-за этого можно подумать, что я какой-то извращенец, но очень многие парни это делают. Найджел. И Стив тоже. Мы там просто… ну, фотографии смотрим и все такое. Просто развлекаемся. Но полиция каким-то образом это взломала, и теперь у них есть записи разговоров, которые я якобы вел со всеми этими парнями. Назначал свидания в отелях… обменивался с ними фотографиями…

– О боже.

– Фотографии, которые я отправлял женщинам… В общем, они это так развернули, как будто я вел тайную гомосексуальную жизнь, в которой типа выходил из дома и… убивал парней и… дрочил над их трупами. Я тебе клянусь. Клянусь жизнью своих родителей. Жизнью нашего ребенка, Ри, я не гей. И я клянусь чем угодно, что я никого не…

– Ладно, ладно, успокойся. То есть ты встречался с этими парнями, и один из них тебя подставил?

– Нет, я ни с кем не встречался! Я никогда не встречался ни с одним из онлайн-знакомых. И я к тому же не гей. Я в чатах разговаривал только с женщинами. Но кто-то представил это так, как будто я гей. Кто-то, у кого был доступ к моему… к моей…

– Я надеюсь, ты хотя бы меня ни в чем не обвиняешь.

– Нет, конечно. – Он утих. И наконец вынужден был это произнести: – Лана.

– Лана Раунтри? Из «Газетт»?

– Я с ней какое-то время встречался, после Рождества. Я бросил ее, как только узнал о ребенке, честное слово. Хотел тебе рассказать, но побоялся. Когда я стал от нее отстраняться, она прямо взбесилась. Начала говорить, что убьет себя или что похуже. Что причинит вред тебе.

– Понятно.

– На прошлой неделе, когда я сказал, что мне нужно поехать и исправить протечку в ванной у той женщины, на самом деле это была Лана, она грозилась перерезать себе вены. Она уже раньше это делала, у нее там все в шрамах. Господи, она не в себе, просто больная.

– Ага, с женщинами такое случается, когда кто-то прожует их сердце, а потом высрет.

– Она меня не любила. Это было просто увлечение, вот и все.

– Ты в нее кончал?

На линии повисла тишина.

– Ты в нее кончал? – повторила я.

– Да, – ответил он.

– Сколько раз?

– Несколько.

– То есть ты хочешь мне сказать, что беззащитная женщина, с которой у тебя была интрижка, отрезает член какому-то непонятному типу, прячет его у тебя в фургоне, потом выскребает твою сперму из своей вагины, сохраняет ее, убивает женщину и еще одного мужчину и оставляет твою сперму на местах преступления? И все только для того, чтобы ты ее не бросил?

– Я понимаю, что звучит не слишком правдоподобно, но…

– Ага, чуть-чуть странненько звучит.

– Но больше это никак не могло произойти. Она меня ненавидит. По-настоящему, всей душой. Я думаю, это она убила всех этих людей и теперь пытается меня подставить. Малыш, я знаю, что причинил тебе боль, но я клянусь, что никого не убивал. Ты должна с ней поговорить, Ри. Заставить ее пойти в полицию и признаться в том, что она сделала. И снять с меня ложные обвинения. Я не знаю, как далеко все это может зайти, но я не хочу здесь находиться. Я не хочу в тюрьму. Мне нужна твоя помощь.

– Я знаю Лану, Крейг. Она этого не сделает. Ведь это твое ДНК нашли там, где были совершены убийства, а не ее. Правильно?

– НЕТ! Рианнон, нет! Я не хочу, чтобы ты так думала! – Голос у него сорвался и стал неожиданно писклявым. – Я не убийца! Я знаю, что вел себя как говно и был хреновым бойфрендом, но я не убийца, Ри, любимая!

– Тебе хотят предъявить обвинения?

– Я не знаю. Я звонил отцу. Он сказал, что, если это произойдет, он достанет мне хорошего адвоката, из той конторы, где ему помогали получить компенсацию за позвоночник. Я уже все обдумал: я продам квартиру, чтобы оплатить расходы, и мы переберемся к родителям, пока все уладится. Отец сказал, что они возражать не будут. Меня планируют привезти на следующей неделе на рассмотрение дела. Маме он пока не говорил. Она этого просто не вынесет, просто не вынесет.

Вот в эту-то минуту и рухнуло, с грохотом рассыпавшись у меня под ногами, то, что еще оставалось от моего мира.

– Подожди, что значит, продашь квартиру? А как же наш переезд в Уэльс? Как же Медовый коттедж?

– Ох, малыш, это все теперь пустые мечты. Теперь наша жизнь изменится. При таком раскладе мне придется продать квартиру, чтобы платить за долбаных адвокатов.

– Нет-нет, так нельзя. Мы должны уехать. Ведь мы уже почти договорились, Крейг. Ты ведь обещал об этом подумать. Мы должны были все обсудить, когда ты вернешься.

– Ну ведь это же было до того, как все произошло. Малыш, спустись на землю, все это больше не имеет никакого значения.