Вот тут-то все и пошло кувырком. Хэнку пришлось уступить главную роль тихому афроамериканцу по имени Барент Гудсон. Многие годы после этого Томкинсы говорили, что школа просто хотела сделать Гамлета черным, но упускали из вида, что Барент Гудсон был отличным актером и впоследствии снялся вместе с Дензелом Вашингтоном в фильме про полицейских, а затем и сам стал звездой.

Когда Хэнка отодвинули ради более талантливого одноклассника (хотя он получил роль Клавдия и хорошо ее сыграл), это нанесло ему сильный удар. Всю свою короткую актерскую карьеру он работал над ролью Гамлета, знал наизусть все монологи. Он отождествлял себя с юным принцем датским, возможно, больше, чем кто-либо из его окружения. Часто разочарование такого масштаба побуждает молодых людей сделать следующий шаг, например переехать в Нью-Йорк, чтобы работать официантом и попытаться пробиться на бродвейскую сцену, а может, даже перебраться в Калифорнию, где можно пройти курсы актерского мастерства и написать пару сценариев. Но Хэнк Томкинс был из жидкого теста, и это его раздавило. Расплющило.

Непоправимо.

Склонность к выпивке, в прошлом ограниченная актерством, достигла эпического размаха. Он сел за руль в нетрезвом виде и попал в тюрьму. Затем были наркотики и еще один срок, на этот раз за продажу марихуаны.

Он быстро скатился до самого дна. Разочарованный, Хэнк без оглядки катапультировался на темную сторону.

В его характере, безусловно, был какой-то изъян, из-за которого он не справлялся даже с самыми простыми проблемами, но истинный характер человека редко раскрывается, пока тот не столкнется с трудностями. На долю Хэнка испытание выпало рано – когда он еще не был достаточно эмоционально зрелым, чтобы справиться, ведь его всю жизнь опекали родители и друзья. Но независимо от возраста результат все равно остался бы тем же.

Хэнк был красавчиком, любил повеселиться и всегда имел при себе кое-какие деньги, а значит, привлекал женщин, желающих насладиться его вниманием. Он этим пользовался, но потом встретил девушку, которая попыталась наставить его на путь истинный, и дела пошли на лад. Соседи шептались, что Хэнк Томкинс смог перерасти детские разочарования и все-таки станет ответственным молодым человеком. Но потом идиот изменил ей с Алисией Барстоу, своей школьной зазнобой. И конечно Алисия забеременела, рассказала об этом его подружке, и весь его мир снова рухнул. Все опять пошло по накатанной, только на этот раз его поймали на торговле метамфетамином.

Добрый судья сжалился над Хэнком и отправил его в реабилитационный центр. И это изменило его жизнь.

Трезвый впервые за долгие годы, он приобрел инструменты и научился ремеслам, необходимым для успеха в жизни. Например, мошенничеству, подделке чеков, краже личных данных и поиску людей, выполняющих закулисные заказы преступников, у которых есть желания и деньги.

Не то образование, которое желал ему судья, но Хэнк оказался в реабилитационном центре одновременно с парнем по имени Джейк, одним из самых успешных мошенников Огайо за последние годы. Настолько успешным, что в последний раз Джейк уболтал судью отправить его не в тюрьму, а в реабилитационный центр.

Джейк и Хэнк были неразлучны. Джейк научил своего нового друга всему, что знал. Оказалось, Хэнк, обладая определенным умом, способен устраивать длительные аферы. В конце концов, он ведь был очень хорошим актером. Блестяще владел мимикой, умел подделывать акценты. Во время групповой терапии смешил всех до колик, устраивая представления.

А потом появилась Айви.

Она приехала в среду в два часа дня. Сексапильная, какими бывают многие заблудшие девушки. Голубые глаза, всклокоченные светлые волосы с темными корнями, худышка. Она ни с кем не разговаривала и не смотрела никому в глаза. Только слонялась вокруг, глядя в пространство. Ходили разные слухи, но только слухи. Попытка самоубийства, нарушение испытательного срока, нападение в нетрезвом виде. Все это не имело значения, все это правда.

Она была лебедем среди утят. Она была королевой. С помощью загадочной улыбки, как у Моны Лизы, она правила всеми.

Вполне понятно, что Хэнк влюбился без памяти. Она стала его целью. Получить ее улыбку – вот и все, чего он желал.

Он всегда был дружелюбным.

Всего через несколько дней Хэнку удалось завязать отношения. Он рассказал ей про свою жизнь. О своей страсти к актерству. О разочаровании. О грядущих переменах.

Когда своей историей поделилась Айви, Хэнк был так потрясен, что навсегда связал судьбу с одинокой странницей.

Выйдя из реабилитационного центра, он дождался ее.

Айви вышла через три месяца, и было видно, как она изменилась. В ней появились твердость и холодность. Наросла броня. Потерянная девушка исчезла. Вместо нее Хэнк видел зрелую женщину.

Полную идей. И планов.

И влюбленный Хэнк пропал.

Спустя пять лет, когда полиция арестовала его в Джерси с паспортом на имя Трента Даггана, он отрицал, что знаком с Айви Брукс. Отрицал, что побывал в Париже. Отрицал, что убил Рика и Лили. Отрицал даже то, что спал с Саттон Монклер.

Он придерживался сценария, как и было велено.

Но это не играло роли. У Сакре-Кёр нашли ДНК – его волос на теле Лили. ФБР арестовало его за двойное убийство, и на этот раз ему грозил пожизненный срок. Ему сказали, что единственный шанс – заключить сделку.

На него сильно давили. И в конце концов он сломался. В историю, которую он поведал, было трудно поверить.

Итан со стоном очнулся. Голова раскалывалась. Он вспомнил, что произошло. Айви. Он в ужасе застыл, поняв, что женщина, которую он считал другом, предала его, а в следующую секунду уже лежал на полу.

Айви знатно его отделала.

Ты предала нас, Айви.

Кровь стекала по подбородку из разбитого носа теплой густой струйкой. Итан приподнялся на локтях и сел. Провел рукой по ноздрям, попытался сглотнуть, закашлялся, и кровь брызнула на рубашку.

Он осознал, что кто-то стучит в дверь и зовет его по имени. Похоже, Холли Грэм.

Отлично. Надо сообщить об этой сучке.

Схватившись за край дивана, он с трудом поднялся на ноги. Каким-то образом добрел до двери. Откинул задвижку и распахнул дверь.

На крыльце стояла Холли Грэм. Она говорила по телефону и подняла палец, чтобы Итан ее не прерывал.

Он засмеялся. Да здравствуют современные технологии.

– Да-да, он жив, я у него дома. – А потом она обратилась к Итану: – Кто это с вами сделал?

– Айви, – ответил он, и Грэм коротко кивнула.

– Так мы и думали. Пришлите «Скорую», он ранен. Надо его подлатать. Ему повезло, что он выжил. Я скоро буду. Да. Спасибо, Джим.

Она сунула телефон в карман и окинула Итана долгим взглядом.

– Я рада, что вы целы, – наконец сказала она.

– Мне не нужна «Скорая». Но нужно присесть. Не хотите войти и рассказать, что за хрень происходит? У меня голова вот-вот взорвется.

– Брукс здесь нет?

– Вроде бы нет. Я только что очнулся, вообще-то. После столкновения с доской или битой я некоторое время был в отключке.

Перед домом остановилась полицейская машина с двумя копами.

– Оставайтесь здесь. Никуда не уходите, – сказала Грэм и пошла обратно к калитке. Все трое сели в машину, переговорили, а потом открыли двери и вышли. Один коп побежал вокруг дома, второй занял позицию на крыльце. Грэм увела Итана обратно в дом.

– Что происходит? – спросил он, и тут до него дошло. Телефонный звонок. – Саттон…

– Мистер Монклер, у меня для вас много новостей, но мало времени, чтобы их сообщить. Сядьте. Я принесу вам льда.

Итан не стал спорить. Он чувствовал себя так, словно его впечатало в стену с ускорением в 5G, как манекен на краш-тесте. Он опустился за кухонный стол, взял у Грэм пакет со льдом и кухонное полотенце и приложил к лицу.

– Прошу вас, расскажите.

– Саттон жива.

– Я знаю. Она мне звонила. Я услышал ее голос и решил, что, должно быть, сплю. А потом все пошло кувырком.