– Лучше мне при этом присутствовать.

Итана охватила паника.

– Меня это беспокоит. Разве не станет хуже, если ты появишься вместе со мной?

– Так будет лучше. Я всех там знаю. В моем присутствии никто не попытается тебя задержать без причины. Но тебя замучают допросами до смерти, и лучше, если я буду рядом – на случай, если они вступят на опасную территорию. Если ничего страшного не произойдет, я буду тихо сидеть в уголке, обещаю. Но я нужен тебе там.

– Ладно. И когда?

Робинсон взглянул на часы.

– Мне надо кое-что доделать. Дай мне два часа. Встретимся у тебя в пять.

– Спасибо, Джоэл.

Робинсон встал и начал засовывать бумаги в портфель.

– Не стоит благодарности. Я лишь прикрою тебе спину. А теперь давай, ищи ее наконец!

Итан не спешил идти домой. Он знал, что надо искать Саттон, но не представлял где. Куда она могла пойти, если пыталась спрятаться от него? Франклин – маленький городок. У нее не было никаких реальных связей за его пределами – ни семьи в Калифорнии, ни чего-либо подобного.

Он остановился в «Старбаксе» и огляделся, словно Саттон могла сидеть за столиком в своем любимом уголке и писать. Хотя это в любом случае невозможно, ведь ее ноутбук дома. У Итана защемило сердце. Иногда он заходил к ней в те дни, когда был не в состоянии работать. Просто чтобы сказать: «Привет, заскочил на чашку чая, как дела?» Итан разыскивал жену не только из интереса к ее работе, и Саттон это знала. Он не любил долго находиться вдали от нее. Уже через три часа начинал нервничать. А три дня казались вечностью. Отъезд был эффективным наказанием; она знала, как тяжело он переживает разлуку.

Не обнаружив Саттон в «Старбаксе», он двинулся дальше. Прогулялся до любимой кофейни на углу Второй и Бридж, заказал безглютеновые блинчики и чашку чая. С тарелкой на колене сел в дальнем зале в пухлое кожаное кресло, пожалуй, слишком удобное. Итан чувствовал себя ужасно: ел блинчики и пил чай, как будто ничего страшного не произошло, словно Саттон просто ушла на йогу или поработать.

«Соберись! Ты должен взять себя в руки».

По пути домой он повторял эти слова как заклинание. Соберись, соберись, соберись.

А вдруг на нее напали? От этой мысли у него внутри все переворачивалось.

В опустевшем доме он ходил из комнаты в комнату, и у него разыгралось воображение. Если Саттон не появится, должен ли он сохранить оранжевые шторы из тяжелого шелка, которые никогда ему не нравились? Итан тут же одернул себя: не дури, она вернется.

Все было точно так же, как с Дэшилом. Итан знал, что его сын никогда больше не загулит в кроватке, и все же наматывал круги по дому и время от времени заглядывал в детскую, как будто ребенок мог появиться из воздуха.

Призраки. Его окружали призраки тех, кого он подвел или разочаровал, с кем плохо обошелся.

В дверь позвонили. Итан побежал в прихожую и с оскалом распахнул дверь. На пороге стояла Айви с чемоданом в руке, а от крыльца отъезжало такси.

Итан наконец-то расслабился. Впервые за весь день вздохнул по-настоящему.

– Слава богу. Приехало здравомыслие. Ты быстро добралась.

– Мне удалось взять билет на более ранний рейс.

Итан забрал чемодан, провел Айви в дом и мягко закрыл за ней дверь.

– Почему ты сначала не заехала домой? Это же недалеко.

– Я поняла, как ты встревожен. Поеду домой, как только мы разберемся, что случилось.

– Ты отличный друг, Айви.

Отличный друг и привлекательная женщина. Ему не хотелось этого замечать, но он ведь мужчина. Трудно не заметить. С тех пор как Айви переехала во Франклин, они с Саттон стали неразлучными, и Итану приходилось видеть ее во всех состояниях. Она и не пыталась скрывать от него свою истинную суть.

Сегодня она была одета с иголочки, и весьма эффектно. Короткая черная юбка, открывавшая вид на длинные стройные ноги, лодочки на шпильке, как у Кейт Миддлтон. В последний раз они виделись недели две назад, когда ужинали в «Грейс», и с тех пор Айви изменила прическу, сделав модный боб – сзади чуть короче, а спереди асимметричная челка, волосы теперь стали светлее. Итан быстро отвел взгляд, намеренно не замечая расстегнутые пуговицы и черные кружева, выглядывающие из-под блузки.

– Прекрасно выглядишь.

Она смущенно коснулась волос на затылке:

– Спасибо. По-прежнему никаких новостей?

– Никаких. Но заходили три ведьмочки.

– Пожалуйста, не называй их так. Они ведь и мои подруги, как ты прекрасно знаешь.

– Но только ты способна понять, на кого я намекаю. Не считая Саттон, конечно.

– Разумеется, ты ведь у нас интеллектуальный гигант. Но Эллен, наверное, поймет. Она как-никак библиотекарь…

– Эллен – невежественная хабалка, ты сама в курсе.

Эти слова вызвали у нее редкую улыбку.

– И все же… – Айви взяла стакан и вытащила из холодильника бутылку воды. – Рассказывай, Итан. Что, по-твоему, произошло на самом деле?

– Честно? Я не знаю. Может, она решила отплатить мне за все, заставив сходить с ума от беспокойства? Может, она с минуты на минуту войдет в дом и крикнет: «Сюрприз!»?

– Сарказм тебе не идет.

– Это только наполовину шутка. Чего я не понимаю, так это пропажи денег.

Айви даже не повела идеально ухоженной бровью.

– Согласна, это странно. Сколько она взяла и откуда?

– С нашего инвестиционного счета. Пятьдесят тысяч. Снимала на протяжении полугода.

Ощутив искру гордости, он протянул Айви распечатку. Девушка разбиралась в финансах. Это было у нее в крови. Уж она-то оценит его старания.

Изучая распечатку, Айви прикусила нижнюю губу. Такая у нее была дурная привычка, из-за которой она казалась совсем юной и хрупкой. Но Итан не обращал на это внимания.

– Деньги могли пойти на что угодно.

– Да. Но я думаю, она сбежала.

Айви положила лист на мрамор. Глотнула воды.

– И с чего ей сбегать от тебя, Итан? Саттон прошла через ад, это верно, но ведь и ты вместе с ней. Не могу представить, что она просто ушла, не сказав ни слова. Она сильнее.

– Она оставила записку.

– Ах да, точно.

Айви прочла записку так же сосредоточенно, как и распечатку, тщательно обдумывая каждое слово.

И снова пожевала губу:

– Итак, что же ты намерен делать?

– Собираюсь найти ее и придушить за то, что заставила меня так переволноваться.

– Не думаю, что это продуктивный подход. Полиция может выдвинуть обвинение, если услышит от тебя такие слова.

Итан провел обеими руками по волосам и покачал головой:

– Просто… О чем она вообще думает? Если она хотела уйти, почему не сказала мне это в лицо? Зачем красть пятьдесят тысяч и скрываться в ночи? Это так на нее не похоже. Что-то здесь не складывается. И мне это не нравится.

– Значит, пора обратиться в полицию. Пусть она принимает решения вместо тебя. Тебе не кажется?

– Я ходил к Джоэлу Робинсону. Он хочет, чтобы мы пошли в полицию вместе.

– Вот и хорошо. По крайней мере, у тебя будет защита. Не волнуйся. Мы докопаемся до истины. Обещаю.

Итан посмотрел на часы «Брайтлинг», доставшиеся ему от деда. Глубоко вздохнул.

– Джоэл сказал, что будет здесь в пять. Сейчас без двадцати. Была не была.

Он взял телефон и набрал девять-один-один, пытаясь сосредоточиться на пропавшей жене и не думать о том, при каких обстоятельствах ему пришлось вызывать полицию в прошлый раз.

Ребенок не дышал. Он был холодным и синим, а Саттон потрясенно стояла над колыбелью. Она била себя по голове и кричала, пронзительно и на грани истерики:

– Сделай же что-нибудь! Бога ради, Итан, сделай что-нибудь!

И что он мог сделать? Ребенок явно умер. Итан видел достаточно мертвецов, чтобы это понять. Тело оцепенело. «Это же твой сын, а не… какое-нибудь животное на заднем дворе или на обочине. Это твой сын. Ты должен что-то чувствовать. Шок, у тебя шок».