Начальник Дин, помотав головой, произнес:

– Нет оснований.

– Завтра я посмотрю материалы этого дела, – сказал я. – Но хочется заметить, что оно и правда не из простых. У нас пока нет ни единой зацепки или улики.

– Давайте начнем расследование с опроса людей, живущих за чертой бедности неподалеку от места преступления, – предложил директор Ван. – Нужно также предложить вознаграждение за какую-нибудь информацию. В конце концов, в Инчэне по ночам кипит жизнь; может, кто-то видел человека с пятнами крови на одежде.

– Мы займемся своей работой, – сказал мне начальник Ван, – а ваша команда может пока отдохнуть. Начальник Чэнь велел нам не перегружать вас, вы ведь только сегодня закончили общаться с населением…

Я улыбнулся и кивнул, признательный наставнику за его заботу.

Была уже поздняя ночь. Дабао громко храпел, но мне совсем не спалось. Не знаю, когда это началось, но в последнее время, если я сильно устаю, у меня начинается бессонница, а это верный признак неврастении. Я включил лэптоп и стал листать фотографии «юньтайских убийств». Недавнее изнасилование и убийство, произошедшие в Лунду, благодаря моей наводке на узел объединили в серию «юньтайских убийств». Сейчас в следственную группу по этой серии собрали лучших сотрудников, которые вновь начали работу над расследованием этих убийств и теперь пристально изучают случай в Лунду, работая с материалами экспертизы ДНК. Я верю, что эта серия вскоре будет раскрыта.

Внезапно Дабао поднялся с кровати, медленно подошел к двери, открыл ее и закрыл за собой с другой стороны.

Я опешил: зачем ему понадобилось выходить посреди ночи на улицу в мороз? Он ведь вышел в одних трусах… не боится околеть, что ли? Я выбежал следом за ним из комнаты. Дабао бродил по коридору гостиницы, опустив голову. Я схватил его за руку.

– Ты куда?

Дабао посмотрел на меня и ответил:

– В прозекторскую. Ты же сам хотел связать два дела.

Я еще больше растерялся.

– У тебя все хорошо? Уже почти два часа ночи, где ты собираешься проводить вскрытие?

Договорив, я понял, что Дабао просто ходит во сне!

Без лишних размышлений я затащил его обратно в комнату. Дабао озадаченно посмотрел на меня, залез обратно под одеяло и захрапел.

На следующее утро я спросил его:

– Ты помнишь, что вчера ночью хотел уйти в морг?

Дабао помотал головой.

– Что за бред? Тебе это приснилось?

– Ты до этого никогда не ходил во сне?

– Нет.

– Лунатизм у судмедэкспертов – страшная вещь, – рассмеялся я. – В следующий раз, когда будем с тобой ночевать, отдавай свой чемодан с инструментами на хранение Линь Тао. А то еще живот мне вскроешь…

– Я во сне собирался сходить в морг? – Он все еще не мог в это поверить.

Я кивнул.

Дабао сдвинул очки на переносицу и, немного подумав, ответил:

– После твоих слов я начинаю припоминать, что мне снилось, как я препарирую труп… Я нашел улики, позволившие объединить два дела.

– Похоже, это был вещий сон, – засмеялся я. – Мы сегодня должны осмотреть тело проститутки, погибшей два месяца назад на юге города.

– Думаешь, можно будет объединить их с нашим новым делом? – спросил Дабао.

– Не знаю, – ответил я. – Но раз уж приехали, почему бы заодно не осмотреть и ее, вдруг что-то найдем? Какая разница, кого вскрывать?

– Да-а, – ответил Дабао. – Несмотря на все хорошие приметы и знаки до этого, дело все еще не раскрыто.

Я пролистывал материалы дела в машине, мчащейся в морг.

Все случилось два месяца назад. Жертвой была некая Чжэн Цяохуэй, которая тоже работала проституткой. Убийство произошло в салоне красоты, находившемся в двадцати километрах от места, где убили Чэнь Цзяо. Ее обнаружили через неделю после происшествия. И хотя на улице к тому моменту уже похолодало, в закрытых помещениях температура оставалась высокой. Кроме того, верхняя часть туловища трупа была полностью залита кровью. Так что к моменту обнаружения тело уже сильно разложилось.

На фотографиях с места преступления были видны лишь белые личинки, которые завелись в трупе. Голова, лицо и грудь были черными как смоль. Причиной смерти этой девушки тоже стало ножевое ранение, нанесенное однолезвийным острым инструментом, но из-за разложения точную ширину лезвия ножа определить было трудно. По результатам дознания, на жертве в тот день было пальто, которое убийца, вероятно, забрал с собой. Оно до сих пор не найдено.

– Возможно, пальто украли с той же целью, что и чайницу, – раздобыть немного деньжат, – предположил я.

– Но расстояние между этими местами преступлений большое: одно на востоке города, а другое на западе. Обычно клиенты выбирают проституток по району, поэтому будет тяжело объединить в одну серию убийства, которые произошли настолько далеко друг от друга… – Дабао медленно знакомился с новой информацией. – Далее, Чэнь Цзяо была хрупкой девушкой, а эта весит не меньше ста килограммов. Разница в предпочтениях очевидна.

– То, о чем ты говоришь, лишь субъективная оценка, ему это могло быть все равно, – не терял я надежды. – А нас интересуют объективные факты.

Взаимоотношения между судмедэкспертом и работниками морга очень важны. Все судебные эксперты всеми силами стараются наладить отношения с ними, потому что от хороших связей зависит количество работы, которую придется выполнять судмедэксперту. Например, ему не придется самому переносить тела на секционный стол.

В Инчэне, судя по всему, отношения были напряженными: когда мы прибыли на место, тело все еще лежало в холодильной камере. Судмедэксперт Ци сказал, что он просил санитаров достать его заранее, но они, видимо, забыли об этом.

Нам пришлось самостоятельно доставать тело проститутки из верхнего ящика. С невероятным трудом нам удалось извлечь стокилограммовый труп. Носилки так и норовили повалиться.

Если тело не разморозить, то невозможно будет провести вскрытие и осмотр, но в этом есть и плюсы – труп не воняет. После заморозки запах сильно разложившихся трупов становится слабее, но когда их размораживаешь, он усиливается.

Однако людей выворачивает не только от запаха, но и от вида. Замороженный труп чем-то напоминал эскимо: почерневшее от крови и разложения лицо изменилось до неузнаваемости. На груди и животе из шва, оставленного после вскрытия, торчал кожный жир, а кое-где на коже все еще оставались уже замерзшие трупные личинки.

Нахмурившись, я потер переносицу:

– Почему тело в таком состоянии еще не кремировали? Разве его уже не изучили? Должны быть видеозаписи и фотосъемка процесса вскрытия. Такой труп провоняет все холодильники, не говоря уже о том, что правительство может отказаться платить за его хранение… Неудивительно, что у морга есть претензии; у меня тоже были бы.

– Ее муж – вечно пьяный бездельник, который целыми днями играет в азартные игры, – пояснил главный следователь по делу. – После смерти жены он лишился единственного источника дохода. Дело пока не раскрыто, поэтому он хочет воспользоваться ее смертью, чтобы получить компенсацию, а тело ему нужно для подтверждения.

Я стиснул зубы. На что только люди не пойдут ради денег…

– У мужа есть алиби? – спросил я.

Следователь кивнул:

– Он находился в подпольном казино две недели подряд, даже не выходил оттуда. Это может подтвердить запись с камер наблюдения.

– Какие выводы вы сделали в ходе вскрытия?

Я надел спецодежду для вскрытия и сделал надрез рядом с раной на теле жертвы, надеясь получше рассмотреть края раны, как на теле предыдущей девушки с цветком.

Поскольку труп уже сильно разложился, как только лезвие коснулось кожи, на мои перчатки брызнула гнилостная черная жидкость. Намокшие перчатки выглядели неприятно. Отделить кожу от подкожной клетчатки у замороженного трупа не так просто. Я осторожно подковыривал кончиком скальпеля кожу, пока клетчатка не отделилась от мышцы, после чего обработал оголившееся место спиртом, и очертания раны стали отчетливо видны.