Я не стал дальше спорить. Опираясь на информацию, которой мы располагали на данный момент, невозможно сделать какие-либо толковые выводы. Я голословно обвинил других людей в том, что они собрали слишком мало образцов. Конечно, начальник Сюй имел полное право мне возразить. Похоже, только от дальнейшего вскрытия зависит, сможем ли мы найти хоть какие-то зацепки.

Сняв перчатки, я пожал руку начальнику криминальной полиции Сюйю, похлопал Линь Тао по плечу и сказал:

– Ребята, продолжайте работать, а судмедэксперт Чжао и я отправимся в похоронное бюро. Прежде чем что-либо утверждать, надо взглянуть на тело.

После просмотра того видео и теперь, глядя на труп на столе для вскрытия, я чувствовал себя не в своей тарелке. Мужчина, лежащий передо мной, еще утром спокойно отдыхал на теплой больничной койке, а уже днем оказался на холодном секционном столе. Между жизнью и смертью есть лишь тонкая грань, все происходит прямо на твоих глазах, но даже судмедэксперту нелегко принять эту истину.

Чтобы психологически подготовиться и побыстрее прийти в рабочую форму, мы решили начать осмотр с тела женщины.

Травма Цао Цзиньюй была очевидной: убийца проткнул ее ночную рубашку насквозь, на правом боку живота зияла черная рана. Когда ее тело поднимали, из брюшной полости с хлюпающими звуками выливались наружу сгустки крови.

Пока Чжао Юн вскрывал грудную клетку и брюшную полость погибшей, я осторожно отделял мышцы ее шеи.

– Тут все очень просто, – сказал судмедэксперт Чжао. – Однолезвийный колющий предмет вошел в межреберье, вызвав разрыв печени и внутрибрюшное кровотечение… – Он начал вычерпывать ложкой кровь из брюшной полости трупа. – Да здесь почти литр крови. Печень пробита; должно быть, повреждена воротная вена.

Я молчал.

Судмедэксперт Чжао продолжил:

– Ну, на что ты там смотришь? На мой взгляд, с этим трупом нечего возиться. Убийца просто зарезал ее.

– Боюсь, не все так просто, – ответил я, продолжая отделять грудино-ключично-сосцевидную мышцу[642]. Внезапно в середине шейных мышц с левой и правой стороны появились кровоподтеки. Я воспользовался кровоостанавливающим зажимом, чтобы приподнять губу погибшей, и обнаружил темный кровоточащий участок на стыке десен и губ. – Были попытки закрыть ей рот и нос; ее схватили за шею и душили, но на теле нет никаких признаков удушья. Убийца какое-то время просто удерживал Цао Цзиньюй. – Я жестом пригласил судмедэксперта Чжао посмотреть.

– Значит, Ян Фэна ранили первым, – сказал тот, – а Цао Цзиньюй вышла позвать на помощь. В этот момент ее и схватил убийца, как это часто бывает. Мы всё еще не обнаружили ничего полезного.

Задумавшись, я понял, что пока не готов делать какие-либо выводы, поэтому промолчал.

Затем мы осмотрели полость черепа и спину трупа. Все было как обычно. Мы сообща наложили швы и молча перенесли тело Ян Фэна на секционный стол для проведения вскрытия.

Мужчину доставили в морг прямо из отделения интенсивной терапии полностью голым, поэтому нам не пришлось тратить время на то, чтобы его раздеть. На груди в области солнечного сплетения в больнице наложили хирургический шов. По проколам от иглы было видно, что он свежий.

– На шве нет кожного лоскута[643], – я распорол нить, – а это означает, что порез был сделан врачом, не убийцей. Получается, Ян Фэна убили не ударом в грудь.

– Он умер от разрыва сердца, – сказал судмедэксперт Чжао.

Я взял щуп и стал по очереди проверять глубину каждой раны на туловище. Неожиданно нащупал глубокую рану и аккуратно поводил внутри нее инструментом. Мне показалось, что головка щупа наткнулась на внутренние органы.

– Вот здесь, – я указал рану на левом подреберье[644], – удар прошел сверху наискосок в грудную полость.

Судмедэксперт Чжао кивнул, и я разрезал грудь и живот умершего по средней линии, обнажив красно-белые ребра и розовые внутренности брюшной полости.

– Шесть ранений на ребрах и в подмышечной впадине умершего, вероятно, были нанесены убийцей и никак не связаны с операцией, – заметил судмедэксперт Чжао.

Я кивнул:

– Раны по форме не отличаются: один угол вхождения тупой, другой – острый, что совпадает с характеристикой травмы, возникшей от однолезвийного колющего предмета. Длина раны около трех сантиметров, следовательно, ширина лезвия также составляет примерно три сантиметра.

– Рана на животе Цао Цзиньюй точно такая же по форме и, скорее всего, была нанесена тем же орудием, – продолжил судмедэксперт Чжао, – но все это пустые слова. Кто будет использовать два разных орудия для убийства? Верно говорю? Ха-ха…

– Лезвие очень острое. – Я не ответил на вопрос, который задал Чжао Юн, но внимательно рассмотрел и определил каждую рану. – Всего шесть ранений, пять из которых, в грудную клетку и брюшную полость, непроникающие.

– Если лезвие не вошло в грудную клетку и брюшную полость, то как можно считать его острым? – Чжао, усмехаясь, наклонился, чтобы осмотреть каждую из ран.

– У убийцы очень хорошая осанка, – заметил я. – Смотри: пять из шести ударов были нанесены прямо между ребрами. Лезвие или застревало между ними, или входило в кожу, не задев грудную полость. Я думаю, все дело в орудии.

Я снова направил щуп в рану под ребром, чтобы понять направление. Очень быстро щуп прошел через ребра в грудную клетку, а после проскользнул в область околосердечной сумки[645].

– Вот причина, по которой я сказал, что нож острый, – продолжил я свое рассуждение. – Смотри, братец[646] Юн, орудие убийства идеально заточено; оно пронзило сердце, пройдя между ребрами. Острие порезало ребро со стороны вхождения. Другими словами, лезвие было достаточно острым, чтобы повредить кость ребра.

– Тогда почему остальные ножевые не задели ребра? – спросил судмедэксперт Чжао.

– Приглядись, – ответил я, – направление лезвия было неправильным, поэтому оно уперлось в ребро. Только единожды ему удалось проскользнуть между ребрами, и оно не вошло в грудную клетку, но поцарапало кость.

– На сердце действительно есть разрыв, – согласился Чжао. – Даже хирургическая операция не помогла бы при таком ранении. Будь лезвие даже немного кривым, ничего не изменилось бы.

Замолчав, мы приступили к вскрытию черепа и спины Ян Фэна. Нам не удалось найти никаких улик. В отличие от Цао Цзиньюй, шея и губы Ян Фэна были в норме.

После этого мы в полной тишине наложили швы, переложили тело на носилки и поместили его в останкохранилище. Детали этого дела крутились в моей голове, но полную картину собрать не получалось.

Мы с Чжао, молча сняв рабочие халаты, мыли руки рядом друг с другом в санитарном блоке.

– Похоже, в этом деле мы не помощники, – прервал молчание Чжао Юн. – Раны характерные, мы можем определить только тип оружия и причину смерти.

– Время смерти уже установлено, – я смыл мыльную пену с рук, – нам нужно понять, кем является убийца. Какой он человек, почему убивает и в каком он состоянии.

– В принципе, мы сделали всё что могли. – Закрыв кран, судмедэксперт Чжао добавил: – Все остальное будет домыслами. В таких делах если догадки подтверждаются, то хорошо, а вот если нет и дело повисло – вся ответственность ложится на плечи судмедэксперта.

Чжао Юн был прав.

Я помотал головой:

– Мы должны приложить все усилия, чтобы раскрыть это преступление. Нельзя отказываться от анализа данных только из-за страха совершить ошибку и столкнуться с критикой.

– Ты все-таки начальник в областном министерстве… – Чжао пожал плечами. – Ну, раз ошибки для тебя не имеют значения, будем работать дальше.

Закончив мыть руки, мы сели в служебную машину. К тому времени уже стемнело, и судмедэксперт Чжао спросил у водителя, где нам лучше поесть. Моя голова гудела, и я совсем не понимал, о чем они говорят. Когда же услышал звук заводящегося мотора, меня осенило. Туман в моей голове моментально рассеялся. Придя в себя, я сказал: