Я внимательно смотрел на фотографию, но, кроме девушки, туалета и смазанной узорчатой белой плитки, ничего не замечал.

– Фотографию явно обрезали; на ней особо ничего нет, только самый обычный унитаз… – Я почесал затылок.

Наставник промолчал. Я еще раз посмотрел на фото и вспомнил комментарии некоторых пользователей про низ юбки.

– Люди в интернете обладают удивительным зрением, даже белье заметили…

– Что ты делаешь? – Наставник ударил меня по голове скрученными бумагами. – Включи голову! Куда ты смотришь?

Я закрыл голову руками, а язык – губами и снова посмотрел на фото, после чего признался:

– Не знаю.

Наставник недолго помолчал, после чего резко отрезал:

– Она мертва.

– Мертва? – удивленно воскликнул я. Как только по одной фотографии учитель определил, что девушка мертва?

– У меня есть несколько доводов. – Он продолжил стучать свернутыми в трубочку бумагами по столу. – Я уверен, что на теле есть признаки трупного окоченения.

Как тут рассмотреть трупное окоченение? Думая об этом, я пытался найти хоть какие-то признаки.

– Давай подскажу, – предложил наставник. – Девушка опирается на унитаз правой лопаткой. В такой позе у живого человека подбородок клонится вправо, но ее подбородок смотрит влево. Скорее всего, перед смертью ее голова была повернута влево, а трупное окоченение навсегда зафиксировало шею, результат чего мы видим на фото.

У меня не было слов.

– Важнее всего – пальцы ног, – продолжал начальник, понимая, что этого мало. – Обычно когда икра человека повернута наружу, то и пальцы ног смотрят наружу, но у этой девушки все наоборот: ступни обращены вовнутрь и вниз. Попробуй сядь как она. Удобно?

Я присел на диван и попробовал положить ноги так же. Мне было неудобно.

– Ну, и что теперь?

– А то. Я думаю, она умерла, лежа на животе, из-за этого ее ноги находятся в таком положении. Ты спросишь, почему икры повернуты наружу? Потому что кто-то зафиксировал ее в такой позе и надавливал на тело. Икры развернулись, а пальцы ног остались повернуты во внутреннюю сторону, – ответил он. – Даже те девочки, которые любят косолапить на фотографиях, все равно не выворачивают икры наружу.

– По-вашему, тело оставалось в таком положении до тех пор, пока не начался процесс трупного окоченения, после чего его переместили к туалету? Но тогда ее тазобедренные суставы к тому моменту тоже должны были утратить подвижность. И как же тогда ее посадили?

– Трупное окоченение идет по нисходящей. Сначала твердеют челюсть и шея и лишь только потом – все остальное. Если говорить о суставах, то сначала коченеют мелкие, а затем крупные. Смотри, рот девушки закрыт – выходит, суставы челюсти уже затвердели. Ступни находятся в странном положении, значит, окоченение дошло и до стоп. Но тазобедренный сустав – самый крупный в теле человека; неудивительно, что он либо еще не затвердел, либо процесс только начался. Поэтому эти суставы легко поддавались манипуляциям убийцы, когда он ее усаживал. Однако другие признаки трупного окоченения он упустил из виду.

Я кивнул, соглашаясь с предположением учителя.

– Однако этого недостаточно, чтобы считать ее мертвой. Может, она просто любит фотографироваться в таких странных позах…

– Причина, почему я начал разговор с трупного окоченения, в том, что я хотел пойти от обратного, – наставник пожал плечами. – Если наши предположения верны, она умерла в положении лежа, когда на нее сзади кто-то давил, верно?

Я кивнул.

– Поскольку она находилась в положении лежа, то некроз должен был начаться с тех мест, которые находились ближе всего к земле, то есть с груди, живота, шеи, щек и передней части ног. Взгляни, нет ли трупных пятен. – Закончив говорить, он настроил контрастность фотографии.

Конечно, после того как мы переговорили и наставник увеличил контрастность фотографии, покраснения на щеках и ногах девушки стали бросаться в глаза, их ни с чем нельзя было перепутать – трупные пятна. Я не знал, как реагировать, и уставился в монитор.

– У меня все еще есть вопросы. Первый: почему трупные пятна настолько мелкие? Второй: если процесс некроза начался, но не успел добраться до крупных суставов, значит, ее позу изменили через четыре-пять часов после смерти. В таком случае трупные пятна должны были переместиться на ягодицы и заднюю часть ног.

– Это неправда, – наставник покачал головой. – Насчет первого вопроса: трупные пятна всегда поначалу бледно-красного цвета, они становятся ярче со временем. Второй вопрос чуть сложнее. Верно, что трупные пятна могут заново образоваться при изменении положения тела в течение двенадцати часов после смерти, но природа этих пятен заключается в том, что после смерти проницаемость сосудов человеческого тела повышается; из-за этого эритроциты, проникая в кровеносные сосуды, застревают в мягких тканях под действием гравитации, после чего места их скоплений становятся видимыми на коже. На самом деле такой же принцип действует в песочных часах: после изменения положения тела эритроциты так же, как песок, медленно оседают на противоположной стороне. Ключевое слово – медленно.

После разъяснений наставника я осознал, что если убийца сфотографировал девушку сразу после того, как придал ей сидячее положение, то трупные пятна просто не успели бы переместиться.

– Кроме того, обрати внимание на ее колено. На нем, вероятно, синяк, вокруг которого, без сомнения, образовалось трупное пятно. Если синяк образовался в области колена, моя теория о том, что ее придавили сверху перед тем, как убить, подтверждается.

Трупные пятна и окоченение – веские причины для констатации смерти, а так как у девушки было и то и другое, то у меня не осталось никаких сомнений в том, что ее злодейски убили.

– Помимо этого, – наставник увеличил фотографию, медленно щелкая мышью, – ты что-нибудь видишь на открытой части шеи?

Я восхищался коллегами, которые смогли настолько улучшить качество до этого сильно размытой фотографии.

А что там на шее?.. Странгуляционная борозда[672].

– Получается, ее задушили, – я с сожалением покачал головой.

– Ты уже видел эту фотографию на форуме, так? – Наставник, минуту назад рассматривавший фотографию, теперь заставил меня нервничать, постукивая свертком бумаг о стол.

– Да, там опубликовали объявление о пропаже этой девушки. Помимо этой фотографии, к нему прикрепили еще фото анфас. Удивительно, но за нее готовы дать миллион юаней.

– В «Вэйбо» тоже так написано.

– Подумать только, что происходит… Если это написал убийца, то откуда у него портрет жертвы? Да и для чего он выложил объявление? Хотел похвастаться, что убил кого-то, или, наоборот, пустить всех по ложному следу? А если это написала семья девочки, то откуда у них фотография, сделанная после ее смерти? Зачем искать мертвого человека? Чего они хотят добиться?

Наставник разочарованно посмотрел на меня.

– Ты не догадываешься? Даже стыдно, что ты мой ученик…

Наверное, кто угодно в тот момент догадался бы, в чем дело, но артерии моего мозга, похоже, тогда были забиты экскрементами, иначе я не могу объяснить свою бестолковость.

– Ты совсем свихнулся? – спросил учитель. – Видимо, не зря тебя обругали хейтеры твоей «двоюродной сестрички»…

Пока наставник говорил, в кабинет с поднятой головой вошел Линь Тао.

– Только что мы с Яцинем из отдела особо тяжких преступлений уточнили у отдела интернет-надзора, кто опубликовал пост на «Вэйбо». Это жена одного из начальников компании «Чжунда», его фамилия Чжао. Так вот, девушка с фотографии – его дочь, Чжао Юймо.

– Идем. Человек уже умер, больше не о чем волноваться; можем смело обратиться в компанию. – Наставник наконец-то положил сверток на стол, позволив мне, «сверткофобу», выдохнуть.

«Чжунда» – известная в провинциальном городе компания по продаже недвижимости. Когда я вошел в холл, меня поразило роскошное убранство зала и серьезные лица сотрудников компании. Это ощущение не покидало меня и в кабинете начальника Чжао. Для всего, что было вокруг, «роскошь» – слишком мелкое слово. Кабинет напоминал небольшой дворец, украшенный невообразимым количеством золота, но это не выглядело пошло.