А потом позвонила Селия, которая тоже не могла нарадоваться, что их дети сошлись. Она предложила встретиться следующим днем, чтобы получше друг друга узнать. Пригласила в «Эмерсонский загородный клуб» – Элис тысячу раз проходила мимо заведения, но еще ни разу в нем не бывала. Таковое оказалось ужасно неопуританским, как она и представляла. Атмосфера обеденного зала напрочь подавляла желание издавать хоть сколько-то слышимый смех. На краткий момент Элис даже заподозрила, что Селия специально выбрала место ради преимущества «своего поля», запланировав какие-нибудь выпады – например, что Ханна не так уж и хороша для ее королевича. Ладно, если леди хочет драки, она ее получит. Падчерица, может, и не девушка с обложки, но она милая, преданная, и у нее золотое сердце. Джек может считать себя счастливчиком, что он ее добился.

Однако подозрения Элис оказались беспочвенными. Первым же делом Селия заявила – и, несомненно, совершенно искренне, – что Ханна – хорошенькая девушка.

– Увы, не могу поставить себе этого в заслугу, – отозвалась Элис. – Знаете, я ведь не ее настоящая мать.

– Да, она говорила мне. Какой ужасный жизненный опыт для девочки.

– Не скажите. Порой я жалею, что моя мать не бросила меня.

Селия пристально посмотрела на нее, и Элис уже собралась поздравить себя с тем, что успела облажаться еще до подачи холодного малинового чая.

– Но кто бы тогда нас принижал? – с улыбкой спросила Селия.

«Так-так-так, – подумала Элис. – И кто это к нам пожаловал?» После этого встреча превратилась в форменный фестиваль комплиментов. На каком-то этапе Селия поинтересовалась, каково это – быть мачехой, в ответ на что Элис выложила сокращенную версию своих отношений с Ханной. Когда они впервые повстречались, девочке было всего десять, ей двадцать шесть. Поладили они сразу же. Делились секретами, вместе занимались делами по дому. Болтали и часто смеялись. Ходили по магазинам, оценивали мальчиков, словно парочка юных шкодниц тайком пили вино. Она не стала упоминать недельные периоды хандры и молчания Ханны, ее склонность к самовредительству, каковая шокировала даже Элис – а уж она-то навидалась в свое время шизанутых. Бритвенные лезвия, положим, понять еще можно. Но острогубцы?

– Выглядит она очень счастливым ребенком, – поделилась Селия. – Джеку так отрадно быть с милой девушкой после…

Женщина вдруг осеклась.

– После?.. – подтолкнула ее Элис.

– Ах, просто в прошлом году у него не задались отношения с подружкой. Кончилось тяжелым разрывом.

– О, подобное мне известно не понаслышке.

– Осмелюсь предположить, что вы не проявляли такой жестокости, как упомянутая подружка.

– Так вот что вы обо мне думаете! – захихикала Элис.

Однако Селия после этого как воды в рот набрала. Элис жаждала подробностей, но понимала, что давить на новую подругу в самом начале отношений не стоит. Вместо этого она тем же вечером напоила Ханну пино гриджио и принялась выпытывать у нее тайну. Та быстро сдалась, хотя и заставила мачеху поклясться страшной клятвой не рассказывать ни единой живой душе. Как оказалось, прошлой весной у Джека случилась крайне неприятная история с его тогдашней подругой, двенадцатиклассницей по имени Алекса Лириано.

– Лекси? О, эта-то раскрасавица.

– Ну не такая уж и красавица, – пробурчала Ханна.

– А, ну нет так нет.

Они встречались несколько недель, и роман их завершился прескверно. Они крупно поссорились, после чего Лекси обвинила Джека в неподобающем поведении.

– Неподобающее в смысле…

– Ничего не было. Лекси все выдумала. Просто почувствовала себя оскорбленной, что он отшил ее. Типичная женская брехня.

«Типичная женская брехня?» – поразилась про себя Элис.

– Так что, по словам Лекси, произошло? – поинтересовалась она вслух.

– По ее словам, он дал волю рукам. Если б ты знала Джека, то поняла бы, что это полнейшая нелепица. Его родители заплатили только потому, что есть люди, которые завидуют Пэрришам.

– Что-что? Его родители заплатили? – уточнила Элис, потянувшись за штопором.

– Ну да. И до фига.

Понадобилось еще несколько бокалов, но в конце концов она выудила из падчерицы историю полностью. Несмотря на то что Джек категорически настаивал на своей невиновности, Пэрриши действительно тайно заплатили семье Лириано. Было подписано соглашение о неразглашении информации. Потому претензия так и не стала достоянием общественности, даже на уровне слухов. И хотя Ханна безгранично верила, что Джека оговорили, Элис с тех пор приглядывалась к нему. Просто потому, что ей так и виделось, как парень применяет силу против какого-нибудь юного создания. От него буквально веяло тиранством. Эти крупные руки и резкий смех, вырывающийся в самые неподходящие моменты. А раз-другой он намекал на взгляды, выглядевшие малость палеолитически применительно к делам любовным.

Тем не менее с падчерицей Джек всегда вел себя как истинный джентльмен, даже если порой Элис и подозревала, что это лишь игра. К тому же приходилось учитывать то обстоятельство, что представления Ханны об оскорбительном поведении, с учетом ее самовредительства в прошлом, вполне могли характеризоваться большей растяжимостью, нежели общепринятые. Как бы то ни было, видимая Элис картина отношений юной пары реальных оснований для недовольства не давала. Так что она и не вмешивалась. Да ни в жизнь она не поставит под угрозу счастье девочки, руководствуясь лишь чутьем.

Тем временем ее дружба с Селией расцветала пышным цветом. Женщины обменивались сообщениями и всякими полезными ссылками в интернете. Единственной тучкой, пробежавшей по голубому небосводу их отношений, явился несколько неловкий званый ужин с мужьями. Элис ожидала увидеть в Оливере стереотипного варвара, пробившегося в высшую сферу, однако он оказался остроумным, любезным и донельзя обаятельным красавцем с выдержанным в дубовой бочке голосом и вытесанным из гранита лицом. Даже шрам от глаза до виска выглядел у него шикарно – воображение так и рисовало, будто он получил его на дуэли с каким-нибудь щеголеватым эрцгерцогом. Джефф, явственно напуганный обстановкой, принялся строить из себя бунтаря, третируя собравшихся гостей высказыванием взглядов, которых, как прекрасно знала Элис, в действительности он не придерживался. Однако Селия угомонила его с исключительным изяществом. Ею можно было только восхищаться. Элис даже не знала, как бы она выжила в Эмерсоне без нее.

Но вот и она, точно в срок, собранная и безупречная, как и всегда.

– Ты в порядке? – осведомилась подруга после приветственных объятий. – Вид у тебя несколько задерганный.

– Да обычные заморочки дома.

– Чуткости, значит, у Джеффа не прибавилось?

– Да конечно! – фыркнула Элис.

Селия сочувственно нахмурилась. Она была в курсе ее разлада с мужем. Попив воды, они по обыкновению заказали салат дня и принялись наверстывать упущенное. Обсуждали коллег и планы на лето. Затеянную Селией реконструкцию заднего патио. Геркулесовы труды Оливера на работе, из-за которых ей пришлось провести еще одну ночь в одиночестве.

– И надолго он уехал?

– Да к вечеру уже вернется, – ответила Селия. – Вообще-то, я отчасти даже рада, что его не было дома прошлой ночью.

– Это почему же?

– Не знаю, как он отнесся бы к тому, что Джек провел ночь с Ханной.

– Ах, ну да.

– Мы же сами не возражаем, верно?

– Я-то не возражаю, но что-то мне подсказывает, что ты не в восторге.

– Просто мне кажется, что они еще не готовы к этому.

При обычных обстоятельствах Элис отмахнулась бы от опасений подруги, списав таковые на некоторую ее старомодность, однако ей вдруг вспомнилось измученное выражение лица Ханны в том жутковатом свете из холодильника.

– Возможно, ты и права. Ночью на кухне я натолкнулась на Ханну, всю в слезах.

– О боже! Она сказала, в чем дело?

– Толком ничего.

– Дело в том, что Джека тоже что-то терзало, когда он приплелся сегодня утром.

Элис молчала, ожидая продолжения.