Затем в комнату вошел другой мужчина – пилот с длинными светлыми волосами, – державший в руке что-то похожее на электробритву. Когда он шагнул к ней, Эбигейл вскрикнула и попыталась оттолкнуть его свободной рукой, но он легко увернулся. Его губы были влажными. Он ударил ее в грудь. Раздался громкий треск, и ее тело сковало от боли. Все ее мышцы свело судорогой, в глазах заплясали странные огни. Она подумала, что умерла, и в этот краткий миг ее поразила нелепость смерти.

Затем ей на голову накинули матерчатый капюшон, и все вокруг вновь погрузилось во мрак.

– Ты почувствуешь легкий укол, – прозвучал далекий насмешливый голос. В ее плечевой мышце на миг возникло болезненное ощущение, как будто ее ущипнули. Мир вновь потемнел, но на этот раз облегчение за тьмой не последовало.

Вокруг нее кружился холодный воздух, принося с собой голоса. Эбигейл подняла голову и увидела подобие света, желтые вспышки, прорезавшие черноту. Лицо зудело, кожа была горячей, и она машинально тряхнула головой. Затем почувствовала рывок, и с ее головы сдернули капюшон. Зажмурив глаза, она поймала себя на том, что хватает ртом воздух.

Когда Эбигейл наконец открыла глаза, мир перед ней опасно накренился, и она снова зажмурилась. Желудок скрутило узлом, и Эбигейл испугалась, что ее вот-вот вырвет, поэтому наклонилась вперед и прижала голову к коленям. Казалось, что она сидит на деревянном стуле, и было похоже, что ее руки и ноги свободны.

– Просыпайся, просыпайся! – раздался голос.

Она выпрямила спину, снова открыла глаза и постаралась их не закрывать. Все перед ней выглядело как размытое пятно. Эбигейл поняла, что сейчас ночь. Она была в лесу, и холодный ветер раскачивал ветви деревьев. Правая сторона ее тела была теплее левой. Повернув голову, Эбигейл увидела разведенный в яме костер. Его пламя было почти таким же высоким, как и стоявшие вокруг него мужчины. Она прищурилась, чтобы сфокусировать взгляд, и один из них рассмеялся. Звук его голоса был ей знаком. Это был Брюс, в водолазке и джинсах. Его лицо казалось желтым в свете костра. Странно, но он держал в руке стакан, что-то похожее на виски, как будто он пришел на вечеринку.

– Да, она проснулась, – сказал Брюс.

Эбигейл хотела что-то сказать, но, когда пошевелила губами, те едва ее слушались. Она провела языком по зубам и губам. Зубы казались большими и как будто чужими, губы были словно резиновые.

«Вы накачали меня наркотиками», – сказала Эбигейл мужчинам, но слова прозвучали только в ее голове. Она снова закрыла глаза.

Спустя какое-то время Эбигейл очнулась – ее разбудил чей-то смех – и подняла тяжелую голову.

Перед ней танцевал мужчина, его колени были согнуты почти под прямым углом, и он перепрыгивал с ноги на ногу. Эбигейл не могла сказать, кто он, потому что на нем была маска, скрывающая верхнюю половину лица. Из-под маски веером торчали зеленые листья. За ним была видна группа мужчин, которые раскачивались взад и вперед; несколько человек при этом посмеивались. Возможно, причиной был ветер или наркотики в ее организме, но их смех, казалось, доносился откуда-то из другого места, с верхушек деревьев.

Мир накренился. Эбигейл зажмурилась, и ее накрыла чернота.

Спустя секунды – или часы? – она вздрогнула и, очнувшись, открыла глаза. Пару мгновений наблюдала за мужчинами, которые не знали, что она наблюдает за ними. Никто не танцевал, ни на ком не было маски; они просто стояли вокруг костра, и их голоса все так же разносились ветром. Они смотрели не на нее, а на другую фигуру по ту сторону костра, тоже сидевшую на стуле. Картина обрела четкость, и Эбигейл поняла, где они находятся. Это была поляна в лесу за бассейном, место, где она была раньше, – Сильванов лес. Сколько же тут мужчин? Эбигейл попыталась сосчитать и досчитала до пяти, но затем фигуры снова расплылись. Один из них наклонился к женщине на стуле – это была Джилл, – и Эбигейл увидела, как мужчина стягивает с нее капюшон. Джилл вся обмякла, и Эбигейл в ужасе подумала, что она мертва, но женщина попыталась встать, и мужчина со смехом толкнул ее обратно. Мужчиной оказался Алек, ее муж, в дутой лыжной куртке; в зубах он сжимал нечто вроде сигары.

Все мужчины смотрели на Джилл, и Эбигейл вновь оглядела их. Кроме Алека и Брюса, там были Чип с бутылкой пива в руке, Эрик Ньюман, тоже с пивом и сигаретой, и Портер, одетый только в рубашку поло и джинсы; его темная кожа блестела в свете костра. Она также узнала белокурого пилота, который сделал ей укол, и еще одного мужчину с большими седыми усами, кончики которых были напомажены. Бармен по имени Карл.

Эбигейл пошевелила ногами, чтобы проверить, привязаны ли они к стулу. Нет, она не думала, что сможет бежать, тем более находясь под каким-то веществом, которым ее накачали. От него тело казалось свинцовым, а голова была как в тумане. Но Эбигейл все равно хотела узнать. Она подвинула ноги примерно на шесть дюймов и теперь была почти уверена: единственное, что удерживало ее на стуле, – это наркотик в ее организме. Глубоко вдохнула через нос, насыщая легкие кислородом. Мир все еще немного вращался, но тошнота прошла, и голова слегка прояснилась.

– Надень маску, надень маску, – раздался голос, который Эбигейл узнала не сразу. И вновь взрыв смеха, который, как ей показалось, частично доносился из-за ее спины. Она заставила себя не оглядываться и медленно опустила подбородок на грудь, решив притвориться, будто все еще не пришла в сознание. «Просто буду сидеть так столько, сколько смогу, – подумала она. – Чем дольше я буду тянуть, тем яснее будет моя голова. Я притворюсь. Мне даже больше не хочется спать».

Чья-то рука похлопала по ее щеке, сначала слабо, потом сильнее. Эбигейл стряхнула с себя сон и, замахнувшись кулаком, попала в чье-то бедро. Послышался громкий смех, и в поле зрения возникло лицо Эрика. Его дыхание обдавало ее резким запахом французских сигарет. Эрик заглянул ей в глаза.

– Она проснулась, – сказал он и выпрямился. Теперь Эбигейл смотрела на промежность его джинсов, широкий кожаный ремень и неаккуратно заправленную фланелевую рубашку.

Эбигейл еще раз глубоко вдохнула через ноздри. Туман в голове почти рассеялся. Она повертела головой. Боль тотчас отдалась в плечах и спине, но мир остался стоять на месте.

Ей стало лучше, но Эбигейл все равно снова опустила голову, не желая, чтобы кто-то понял, что она окончательно пришла в сознание.

– Нет, нет, – сказал Эрик со странной мягкостью в голосе и вновь похлопал ее по щеке. – Не спи, не огорчай нас.

– Где я? – спросила она, притворяясь, будто у нее заплетается язык, хотя он и так заплетался.

– Это всего лишь сон, – сказал Брюс, сделал шаг вперед и встал рядом с Эриком. Эбигейл видела, как он повернулся к столпившимся у костра мужчинам, словно проверяя их реакцию на то, что только что сказал. Все они ухмылялись, и он с довольной улыбкой на лице вновь повернулся к ней.

– Это как страшный сон, – еле слышно прошептала Эбигейл. Интересно, может ли она все еще рассчитывать на капельку сочувствия со стороны своего мужа или, может, даже Эрика? Но Эрик улыбался, а Брюс рассмеялся, и это был тот же беспощадный звук, какой она слышала от него ранее у самолета. Лающий смех, словно кто-то стучал камнем о камень.

– Да, все мы знаем про страшные сны, – раздался новый голос, и Эбигейл перевела взгляд на говорящего. Это был Чип с его тонким голосом, и все остальные мужчины, включая Брюса, теперь смотрели на него. – Каково это? – сказал он, тыча в нее пальцем.

Чип словно искренне ждал ответа. Эбигейл медленно покачала головой, внезапно запаниковав, как будто ей в школе на уроке задали вопрос, на который она не знала ответа.

– Каково это? – повторил он уже громче и сделал шаг к ней. Костер был позади него, и его всклокоченная борода и покатые плечи были очерчены мерцающим оранжевым светом. Рядом с ним стоял белокурый пилот. Он снял маску и теперь держал ее в руке, ритмично, словно бубном, постукивая ею по бедру.