Шэнь Цзюнь был худым мужчиной лет сорока, с крайне неприглядной внешностью.

– Это ваш ребенок? – Следователь протянул ему фотографию маленького мальчика.

Мужчина взглянул на фотографию, вздрогнул и кивнул.

Я удивился его реакции. Мне было странно, что отец, увидевший фотографию своего мертвого сына, сохранял спокойствие. Заметив удивленные лица следователей, я понял, что они думают о том же, о чем и я.

– Где ваша жена? – спросил следователь.

Шэнь Цзюнь, не проронив ни слова, помотал головой, показывая, что понятия не имеет о ее местонахождении.

– Говорят, у вас есть пятилетняя дочка…

– Они ушли вместе.

– Куда?

– Сын потерялся. Мы поссорились, она собралась, взяла дочку и ушла.

– Вас не расстраивает смерть вашего сына?

– А что толку расстраиваться? – Мужчина поник. – Вчера, когда узнал, что он потерялся, я сразу же понял, что его судьба предрешена. Он же такой маленький, разве была надежда его отыскать?

– Опишите свою жену, – попросил следователь. – Почему вы не зарегистрировали ваш брак?

Сначала я очень удивился, услышав, что они до сих пор не женаты, но потом вспомнил, что в сельской местности люди очень часто вместо праздничной церемонии просто начинают жить вместе и рожать детей.

– Она приехала сюда с большого Северо-Запада на заработки, – ответил Шэнь Цзюнь. – Пару лет назад я покупал диван, приглянулся ей, она начала проявлять интерес, так мы и сошлись… Вообще-то, она сирота, у нее нет прописки, поэтому вы ее, скорее всего, не найдете.

Следователь хотел было задать еще несколько вопросов, но я похлопал его по плечу, давая понять, что этого человека нужно допросить в отделе.

– Вы его подозреваете? – спросил Дабао, когда мы вернулись в машину.

Я кивнул.

– Меня смутило его странное спокойствие. К тому же его жена сирота. Куда она уйдет, тем более с ребенком на руках? Им просто не к кому податься.

Сейчас техника исследования ДНК достигла больших успехов, а скорость анализа простых образцов (например, пятен крови) занимает всего около пяти часов. Уже вечером оперативной группе сообщили, что я был не прав.

– Все-таки это его сын, не стоило его подозревать… – Я склонил голову, признавая свою ошибку. – Давайте его отпустим.

– Вряд ли простой прохожий стал бы закапывать живьем потерявшегося ребенка, – размышлял Дабао. – Может, это несчастный случай? Ливень размыл гору песка, которая завалила мальчишку…

Линь Тао молча поддержал эту версию.

Я помотал головой.

– Ребенок умер где-то в четыре часа утра двадцать девятого числа. Я проверил прогноз погоды: шел сильный дождь, воды было по колено. Годовалый ребенок такого небольшого роста не смог бы там пройти.

– Шэнь Цзюнь сказал, что его жена после того, как потеряла малыша, вернулась домой, они поссорились, и она ушла, забрав дочь, – сказал начальник городского управления криминальной полиции Чжан. – У нас всего два варианта дальнейших действий. Первый – расследовать отношения супругов, узнать, не изменяли ли они друг другу; второй – найти мать погибшего ребенка, сироту без прописки, Цзян Фанфан. Возможно, от нее мы получим больше информации.

– А она обсуждала со своим мужем, как пропал их ребенок? – спросил я.

– Шэнь Цзюнь сказал, что она вернулась домой ни жива ни мертва; сказала, что ребенок потерялся, и всё.

– Как-то странно, – ответил я. – Разузнайте обо всем этом. А еще мне нужен ордер на обыск. Получится достать? Хочу осмотреть дом Шэнь Цзюня.

Начальник Чжан кивнул.

Прежде чем отпустить мужчину домой, мы тщательно осмотрели его дом с экспертным светом.

Благодаря развитию в провинциальном городе строительства, у тех, кто продавал песок, дела пошли в гору. Шэнь Цзюнь не исключение – на заработанные деньги он смог отстроить двухэтажный дом и сделать хороший ремонт.

Мы с Дабао и Линь Тао разделились, чтобы побыстрее осмотреть каждую комнату в поисках зацепок. Мы работали очень тщательно, но так и не смогли найти ничего подозрительного, в доме не было ничего необычного. По крайней мере, так я думал, пока Дабао не позвал нас в спальню супругов, которую обыскивал.

– Ты чего орешь? – зашипел на него я. – Не знаешь, что такое тайный обыск?

– Поверь, причина есть! – Дабао протянул мне небольшую тонкую книжечку, похожую на блокнот.

Это была медицинская карта Цзян Фанфан из областной психиатрической больницы. Диагноз: рекуррентная шизофрения с маниакальными эпизодами.

– У Цзян Фанфан психическое расстройство! – воскликнул Линь Тао.

– Может, у женщины случился рецидив и она похоронила собственного ребенка? – поинтересовался Дабао.

– Почему тогда Шэнь Цзюнь не сообщил нам, что у Цзян Фанфан есть психиатрический диагноз? – ответил я вопросом на вопрос.

– Что ты все время к нему цепляешься? По-моему, он самый обычный мужик, – заступился судмедэксперт Ван. – К тому же он молодой предприниматель, ему неловко было говорить о таком.

– Верно, – поддержал его Дабао. – У каждого человека свои скелеты в шкафу. Нельзя знать наверняка, что у другого на уме, – об этом говорил наставник.

Я кивнул.

– Логично. Выходит, теперь нам точно нужно найти Цзян Фанфан.

На обратном пути мы с судмедэкспертом Ваном разделились. В провинциальном городе судебных медиков не так много, но в их обязанности входит расследование всех дел, в которых есть вероятность насильственной смерти. Вот и сейчас коллега Ван получил приказ из полицейского управления отправиться к пересохшей реке неподалеку от нынешнего места преступления – расследовать несчастный случай.

Ночью меня мучил кошмар. Мне снился тот погибший милый мальчик. Его засыпа́ло песком, он отчаянно сопротивлялся, я пытался ему помочь – тянул руки, чтобы вытащить его, – но, как ни старался, мне не удавалось дотянуться до него. Чем сильнее я тянул руки, тем больше он от меня отдалялся… Внезапно я оказался в секционной; передо мной был тот зверь, который совершил «юньтайские убийства». Шаг за шагом он приближался все ближе и ближе, белоснежные зубы в его окровавленной пасти сверкали под ярким прямым светом. Я схватил наручники и бросился прямо на него, но мне удалось поймать только пустоту. Он снова и снова оказывался рядом, и каждый раз я не мог его схватить. Зверь посмотрел на дверь прозекторской и кинулся прочь из кабинета. Я хотел побежать за ним, но не мог сдвинуться ни на шаг. С моего лба от волнения лился пот…

Я проснулся в холодном поту, разбудив спящую рядом Линдан. Взглянул в окно – уже рассвело.

– Снова приснился кошмар? – спросила Линдан сонным голосом. – Это очень вредно. Каждый день такой стресс… как ты все это выдерживаешь?

Я потер лицо и ответил, покачав головой:

– Ничего такого. Просто кое-что, с чем я пока не разобрался, меня немного беспокоит. Чепуха.

Договорив, я взял с прикроватной тумбочки блокнот с заметками о юньтайской серии. Я потратил добрую половину блокнота, чтобы записать все особенности пяти убийств, зафиксированные на местах преступлений: результаты анализов, травмы на трупах, сложности, спорные моменты. Каждый раз, когда у меня появлялась свободная минутка, я заново просматривал свои записи, надеясь, что именно в этот раз случайно наткнусь на что-то, чего раньше не замечал. Пока это дело не будет раскрыто, мои кошмары не закончатся.

– Ты поспи, – сказал я Линдан, – а я, наверное, пораньше присоединюсь к следственной группе.

Члены следственного комитета, в том числе и судмедэксперт Ван, не спали всю ночь. Их кабинет выглядел так, будто внутри бушевал пожар. Когда я открыл дверь и хотел войти, в нос мне ударил густой сигаретный дым, и я закашлялся.

– А вот и вы… – Начальник Чжан был крайне серьезен. – Цзян Фанфан умерла.

– Умерла? – Я моментально научился дышать дымом. – Как?

– Помнишь, вчера вечером меня вызвали на осмотр тела? – спросил судмедэксперт Ван. – Так вот, погибшей оказалась Цзян Фанфан.