– Давай заглянем под машину, – спокойно предложила она.

Риццоли не пришлось ничего объяснять: Фрост уже отстранился от водительской дверцы и последовал за Джейн к заднему бамперу. Опустившись на колени, Риццоли ощутила, как в ее ладони впиваются камешки из неровного асфальта; она наклонилась, чтобы взглянуть на дно машины. Луч ее фонарика метнулся по глушителю, выхлопной трубе и листам днища. Однако ничто не привлекло ее внимания, ничто не показалось странным.

Джейн выпрямилась и ощутила боль в шее от неудобной позы. Потирая напряженные мышцы, она подошла к передней части автомобиля и снова опустилась на четвереньки, чтобы оглядеть ходовую часть.

Бомбы не было.

– Открыть багажник? – спросил Фрост.

– Ага. – «Надеюсь, все это не взлетит до небес».

Барри чуть помедлил, явно разделяя опасения Джейн, потом сунул руку под панель управления и потянул за отжимной рычаг.

Джейн подняла крышку багажника и посветила фонариком в пустое пространство. Бомбы не было. Она приподняла коврик и взглянула в выемку с запасной шиной. Бомбы не было.

«Может, все это мне и вправду приснилось, – подумала Риццоли. – Возможно, я действительно забыла запереть машину». И вот они стоят тут в три часа ночи, растрачивая попусту время сна; да еще Фрост со своей жуткой пижамой.

Она закрыла багажник и раздраженно фыркнула.

– Придется осмотреть салон.

– Да-да, сейчас, – пробормотал Фрост. – Все равно уже ночь почти закончилась.

Он забрался на переднее сиденье; его обтянутый пижамными штанами зад торчал из окна. И кто бы мог подумать, что он решит обрядиться в полосатую рождественскую карамельку? Пока ее напарник копался в бардачке, Джейн опустилась на колени и посветила фонариком в нишу левого заднего колеса. Разумеется, она ничего не увидела. Джейн переместилась к передней части машины и сделала то же самое с левым и правым передними колесами, затем вернулась к заднему правому. Опустившись на колени, Риццоли направила свет фонарика в пространство над шиной.

Увиденное заставило ее замереть.

– Я кое-что нашел! – воскликнул Фрост.

– И я тоже. – Опустившись на корточки, Джейн пристально глядела в нишу колеса, а по спине у нее разливался холод. – Подойди-ка и взгляни на это, – спокойно предложила она.

Выбравшись из машины, Фрост опустился на корточки рядом с напарницей. Устройство, по размеру не превосходившее мобильный телефон, было прикреплено к внутренности колесной ниши.

– Что это, черт возьми?

– Похоже на устройство слежения.

– А что ты обнаружил внутри?

Фрост взял Джейн за руку и оттащил на несколько шагов от машины.

– Эта штука под пассажирским сиденьем, – прошептал Барри. – Они даже и приклеить-то ее не потрудились. Думаю, им пришлось поспешно смыться. – Фрост ненадолго умолк. – Поэтому они оставили дверцу незапертой.

– Но это не из-за того, что они заметили нас. Они ушли еще до того, как мы оказались на улице.

– Ты звонила мне по мобильному, – сказал Фрост. – Это и послужило им предупреждением.

Джейн пристально взглянула на Барри.

– Ты считаешь, что наши телефоны прослушивают?

– Подумай сама. Жучок под сиденьем и устройство слежения в колесной нише. Почему бы им не перехватить наши разговоры?

Детективы услышали шум двигателя и обернулись как раз в тот момент, когда какая-то машина внезапно вырулила с парковки. Босые и теперь уже окончательно взбодрившиеся, они стояли возле своей машины, которую теперь с легкостью можно было прослушать и отследить, и чувствовали, что эти события уже не дадут им уснуть.

– Пэррис вовсе не параноик, – заметил Фрост.

Джейн подумала о сгоревшем фермерском доме. Об убитых семьях.

– Они знают, кто мы, – ответила Риццоли.

«И где мы живем», – мысленно добавила она.

Этим утром обеденный зал «Вечерни» казался до странности притихшим – студенты и преподаватели разговаривали полушепотом, и даже посуда звенела как-то приглушенно. По бокам от опустевшего места доктора Уэлливер сидели доктор Паскантонио и госпожа Дюплесси – оба старательно избегали смотреть на свободный стул, который всего несколько дней назад занимала их покойная коллега. «Неужели так всегда происходит после смерти? – задумалась Клэр. – Все делают вид, что тебя никогда не существовало?»

– Ничего, если мы присядем рядом, Клэр?

Девочка подняла глаза и увидела Тедди и Уилла, стоявших над ней с подносами. Удивительное дело – теперь сразу двое мальчишек стремятся сесть рядом с ней.

– Как хотите, – ответила она.

Пареньки подсели к ее столу. На тарелке Уилла красовалась внушительная порция яичницы с колбасой. Тедди взял лишь чуточку картошки и один-единственный кусочек жареного хлеба без масла. Эти ребята были совершенно разными, даже если судить по их вкусам в еде.

– У тебя хоть на что-нибудь нет аллергии? – спросила девочка у Тедди, указывая на его завтрак.

– Сегодня не хочется есть.

– Тебе никогда не хочется.

Поправив очки на бледной переносице, он указал на колбасу, что лежала в тарелке Клэр.

– Понимаешь, она содержит токсины. Мясо, обработанное с использованием высоких температур, содержит канцерогены из гетероциклических аминов.

– Ням-ням. Неудивительно, ведь она такая вкусная. – Клэр положила последний кусочек в рот – из одного лишь желания возразить. Когда тебе стреляют в голову, начинаешь по-другому относиться ко всяким пустякам вроде канцерогенов.

Уилл наклонился поближе к девочке и тихо произнес:

– Сегодня будет особое собрание, сразу после завтрака.

– Какое еще собрание?

– Собрание «Шакалов». Они и тебя ждут.

Клэр сосредоточила внимание на круглом прыщавом лице Уилла, и в ее голове внезапно всплыло одно слово – «эндоморф». Она вычитала его в учебнике по медицине, и этот термин звучал куда добрее, чем все те слова, которыми Брайана называла Уилла у него за спиной. Толстяк. Прыщавый поросенок. У них это было общее: и Уилла, и Клэр обзывали; дразнили и Тедди. Три изгоя, дети слишком странные, толстые или близорукие для того, чтобы хоть раз оказаться за одним столом с крутыми ребятами. Поэтому они обживут этот стол – стол отщепенцев.

– Пойдешь? – спросил Уилл.

– Зачем я им понадобилась на их дурацком собрании?

– Затем что нам нужно объединить усилия и обсудить то, что случилось с доктором Уэлливер.

– Я уже всем рассказала о том, что случилось, – возразила Клэр. – Рассказала полицейским. Рассказала доктору Айлз. Рассказала…

– Он имеет в виду, обсудить то, что было на самом деле, – пояснил Тедди.

Клэр нахмурилась. Тедди – эктоморф. Это слово она тоже вычитала в учебнике. Экто- как в эктоплазме, бледный и тонкий, словно дымка, будто бы призрак.

– Ты намекаешь, что я говорила неправду?

– Я вовсе не это имел в виду, – возразил Уилл.

– Но звучало это именно так.

– Нам просто интересно… «Шакалам» интересно…

– Вы говорите что-то у меня за спиной? Ты и этот клуб?

– Мы пытаемся понять, как все это произошло.

– Доктор Уэлливер прыгнула с крыши и шлепнулась на землю. Тут и понимать-то нечего.

– Но почему она так поступила? – спросил Уилл.

– В половине случаев я и сказать-то тебе не смогу, почему я делаю то, что делаю, – ответила Клэр и поднялась из-за стола.

Потянувшись через стол, Уилл схватил девочку за руку, чтобы та не уходила.

– Но разве ты понимаешь, почему она прыгнула с крыши?

Клэр пристально взглянула на руку мальчика, что лежала на ее пальцах.

– Нет, – призналась она.

– Вот поэтому ты и должна прийти, – взволнованно произнес мальчик. – Но никому не рассказывай. Джулиан говорит, это только для «Шакалов».

Клэр бросила взгляд в другой конец обеденного зала, где за своим столом сидела Брайана с блестящими волосами и разводила сплетни с другими крутыми ребятами.

– Она, что ли, тоже придет? Это что, какой-нибудь розыгрыш?

– Клэр, ведь это я тебя прошу, – сказал Уилл. – Ты же знаешь, что мне можно доверять.