Сделав шаг вперед, он ногой приоткрыл дверь, которая слегка скрипнула, как будто сопротивляясь вторжению. В воздухе повисло ощущение тревоги и спешки. Зейн вошел в квартиру, осторожно перенося Вивиан через порог.

Внутри ее квартиры царила тишина, разрываемая только легким шорохом их шагов. Зейн аккуратно перенес Торн на диван, обеспечив мягкое падение. Она почувствовала притяжение подушки, в которую углубилась, и это дало ей возможность расслабиться хотя бы на минуту. Вокруг все мерцало, и, кажется, ее сознание начало постепенно возвращаться, но все еще было сложно сосредоточиться.

– Просто отдохни, – тихо произнес Зейн, его голос стал таким непривычно мягким, что Вивиан почувствовала себя почти защищенной в этом мрачном мире. Он сел рядом с ней, на колени, и смотрел ей в глаза.

Вивиан уставилась на Зейна, не в силах понять, что именно он имел в виду. Его слова повисли в воздухе, как нечто неожиданное и ставящее с ног на голову все ее представления о нем. В голове возникли мысли о том, что он мог бы сказать, чтобы оправдать свои действия, но вместо этого Зейн привел ее к внутреннему конфликту, который Вивиан долго скрывала от самой себя.

– К чему эта забота? – недоумевала она, стараясь сохранить уверенность в своих словах, хотя в глубине души понимала, что ее охватывает внутреннее противоречие. – Я ведь могу арестовать тебя, могу посадить обратно в тюрьму. Зачем ты это делаешь?

Снова она почувствовала, как усталость начинает оставлять вязкое ощущение в голосе. В эти моменты, когда она смотрела на Зейна, возникало ощущение, что детектив несправедливо привела его к такому положению дел. Ожидая ответа, она заметила, что его взгляд оставался спокойным и уверенным.

– Может быть, потому что внутри тебя скрывается та маленькая Вивиан, которая была добра к растерянному мальчику из приюта? – произнес Зейн, и в его голосе прозвучала нотка мягкости, смешанная с мудростью, которую невозможно было не заметить.

Эти слова поразили Торн, как будто кто-то неожиданно открыл половинку ее души, о которой она давно забыла. Вивиан замерла, внимая его словам. Смешанные чувства заполнили ее, вытянув на поверхность воспоминания, которые она пыталась похоронить под слоями времени и профессионального цинизма. В памяти всплыло детство, когда она была совершенно другой – отзывчивой, легкой и полной надежды на мир вокруг, – до смерти матери.

Сила мысли заставила ее вспомнить того мальчика – Энтони. Он был не просто потерянным, он был частью ее маленькой вселенной. В тот момент, когда его жизнь обрушилась из-за автокатастрофы, она ощущала эту беду как свою и каждый день проводила с ним, стараясь заполнить его одиночество своей заботой. Их дружба стала опорой – для него, чтобы справиться с горем, и для нее, чтобы научиться быть светом в темные времена. Она рассказывала ему истории, рисовала с ним, подтолкнула его к смеху, когда он чувствовал себя обессиленным.

Но с тех пор, как она повзрослела, и жизнь укатила ее слишком далеко от сети тех милых связей, которые были так дороги, ее стремление к защите становилось более холодным, словно она сама затянула себя в броню. Когда Вивиан стала детективом, работа требовала от нее четкого разделения правды и лжи, анализа вместо эмоций. Она не позволяла себе слишком глубоко погружаться в чувства, словно это стало ее защитным механизмом. Но с этой защитой пришло и одиночество. Потеряв контакт с Энтони, она потеряла часть себя.

– Откуда ты это знаешь? – изумленно прошептала Вивиан, не в силах скрыть свои чувства. Последние слова Зейна затронули ее, вызвав поток таких давних эмоций, что она не могла сдержать слез, которые наворачивались на глаза. Слезы, которые она давно запечатала внутри, теперь, как река, хлынули наружу. Это было неожиданно и освобождающе, как будто темные облака, долгое время зависающие над ее душой, начали рассеиваться.

Вивиан колебалась. Чувства, которые она пыталась спрятать, начали пробуждаться, и в ее внутреннем монологе возникла борьба. Как можно быть доброй, если за этим следовало столько боли и страха, особенно к тому, кто так потерялся в своей жизни?

Пауза затянулась, и, пока Вивиан пыталась осмыслить его слова, она вдруг поняла, что ее чувства, возможно, не так уж и чужды. Она стала видеть в Зейне не только подозреваемого, но и человека с темным прошлым, который тоже искал место в этом мире. Эта связь стала путем к пониманию и, возможно, к чему-то большему.

Зейн поднялся на ноги, оставив Вивиан на диване, и его движения были невольно наполнены такой грацией и легкостью, что казалось, он существует вне времени и пространства. Его рука вдруг оказалась в ее ладони, теплые пальцы обвили ее собственные, как будто стараясь передать ту поддержку и заботу, которые она так долго игнорировала. В этот момент все вокруг словно затихло, и весь мир ограничился лишь ими двумя.

Он наклонился к ней, его губы едва коснулись ее кожи, оставив почти невесомый поцелуй. Это было не что иное, как легкое прикосновение, которое пронизало ее целебной энергией – сиянием, которое разбудило в ее душе давно забытые чувства. Вивиан почувствовала, как сердце забилось чаще, и она резко втянула воздух ртом.

– Отдыхай, детектив, – сказал Зейн тихим и хриплым голосом. Эти слова звучали как обещание того, что все будет хорошо, что она может отпустить все свои страхи и просто расслабиться.

После этих слов Зейн вышел из квартиры, и его шаги затихли, оставляя Вивиан в тишине, окутанной мягким светом уличных фонарей, пробивающимся сквозь занавески. Вивиан долго смотрела на дверь, за которой скрылся Зейн, и в этот момент ее мысли размылись. Она попыталась зацепиться за оставшиеся в сознании обрывки раздумий, но это оказалось бесполезно – все ее силы ушли. Как будто накопившаяся усталость, которую она долго не желала признавать, обрушилась на нее, и Торн мгновенно погрузилась в сон.

«Убийцу Луиса Дельгадо, местного рыбака, все еще не нашли. Полиция активно ведет расследование по этому делу», – вещал журналист из новостной программы, которую включила Вивиан перед выходом на работу.

Если Зейн не убивал его, это вдвойне усложняет положение. Нужно найти двоих. Но по какой-то неизвестной причине Де Хаан сам к ней шел. Вивиан не знала почему. Может, дело было в приюте?

Она нажала кнопку и отключила телевизор, но мысли ее не покидали. Если Зейн не убийца, то почему жертва убита так же, как и его прошлые? Что связывает их? Возможно, Зейн пришел к ней за помощью, которая могла пролить свет на его собственные терзания и на те тайны, которые, возможно, связывали их обоих.

Решив, что не будет сидеть сложа руки, Вивиан собрала свои вещи для работы и подошла к двери. В ее голове четко созревало одно решение: она должна узнать правду о Луисе Дельгадо, исследовать все его связи и, быть может, в конце концов найти Зейна, чтобы выяснить, почему он оказался втянут в эту историю.

Добравшись до участка, детектив Вивиан Торн встретила толпу журналистов, которые, словно коршуны, напали на нее с вопросами. Их микрофоны и камеры были направлены на нее, охотники за новостями размахивали блокнотами и пытались запечатлеть ее реакцию на щекотливые темы.

– Детектив, ответьте, правда ли, что сбежавший из тюрьмы Зейн Де Хаан снова убил? – напирал один из репортеров, его голос перекрывал остальных.

– Почему полиция бездействует? – добавил другой, его лицо было искажено ложным беспокойством, как будто убийства прямо сейчас происходили за их спинами.

– Будут ли еще жертвы? – словно в заключение, закричал третий, и в глазах его горела жажда сенсации.

Вивиан ничего не ответила им. Она чувствовала, как внутри нарастает напряжение: ей было противно видеть, как трагедия превращается в новость, как человеческие судьбы становятся объектом для манипуляций. Журналисты, такие жадные до информации, не понимали, что за каждым словом, за каждым вопросом стоят настоящие жизни, разрушенные горем и потерями.