Час спустя Лэнгдон и Кэтрин нежились в мягких банных халатах, наслаждаясь завтраком в номере под лучами солнца, которые лились на Центральный парк.

Тело Лэнгдона было полностью расслаблено, но ум его был беспокоен в предвкушении дневной встречи с Джонасом Фоукманом в здании Random House.

Он до сих пор не знает, что рукопись у нас.

Книга Кэтрин надёжно хранилась в сейфе номера, перетянутая двумя толстыми резинками. Перед отъездом из Праги они сделали три копии: одну отправили Кэтрин, другую — Лэнгдону, третью — Джонасу. Надеюсь, они не понадобятся: издательство Penguin Random House находилось в нескольких кварталах.

— Ты уже придумала название? — спросил Лэнгдон. — Джонас обязательно спросит.

Кэтрин подняла взгляд. — Для моей книги? Пока нет...

— Я спрашиваю, потому что ты случайно обронила фразу в Праге. Она засела у меня в голове. Думаю, ты уже нашла идеальное название.

— Да?

— Ты сказала, что если наука докажет существование жизни после смерти, то мы должны кричать об этом с крыш домов.Ты назвал это секретом всех секретов… и утверждал, что это окажет огромное влияние на будущее человечества."

"Я помню."

Лэнгдон ждал. Казалось, и Кэтрин тоже. "Разве ты не слышишь?" — спросил он.

"Секрет Секретов. Если вдуматься, вопрос, лежащий в основе книги — что происходит, когда мы умираем? — это тайна, над которой размышляли все люди. Это действительно секрет всех секретов."

"Как название книги?" — Кэтрин смотрела скептически. "Не знаю, звучит…"

"Как бестселлер?" — подал голос Лэнгдон.

"Я хотела сказать "слишком помпезно"."

Он рассмеялся. "Ну что ж, мое предчувствие говорит, что в лобби Penguin Random House скоро освободят место на полке для ещё одной классики."

Глаза Кэтрин наполнились эмоциями. Она наклонилась вперед и нежно поцеловала его. "Спасибо, Роберт… за так многое."

Они долго сидели молча, наблюдая за суетливым миром за окном. Наконец Кэтрин поднялась и посмотрела на часы. "У нас есть пять часов, чтобы исследовать город," — сказала она. "Я приму душ, а ты будешь нашим гидом."

"Отлично," — ответил Лэнгдон, когда она направилась в ванную. "Начнём с Тринити-Черч. Потом кафедральный собор Святого Иоанна Богослова, Сэнт-Пэтрикс, Грейс-Черч, Клойстерс..."

"Роберт!" — Кэтрин резко развернулась. "Нет!"

"Шучу, дорогая," — улыбнулся он. "Доверься мне. Я точно знаю, куда тебя отвести."

Туристический корабль "Circle Line" рассекал неспокойные воды нью-йоркской гавани. На утреннем ветру одинокий орлан скользил у борта, высматривая в воде завтрак. На носу Катерина Соломон прижалась к Лэнгдону, наслаждаясь теплом его тела и солоноватым запахом морского воздуха.

"Невероятно, правда?" — прошептал Лэнгдон, когда они приблизились к месту назначения.

Да, — подумала Кэтрин. — Я даже не подозревала…

Перед ними, возвышаясь на триста футов над водой, стояла на собственном острове величественная фигура, излучающая почти божественную благодать. Вытянув правую руку, она держала пылающий факел, золотое пламя которого искрилось на утреннем солнце.

Чем ближе подплывал паром, тем четче Кэтрин различала детали потемневшей от времени меди статуи — разорванные цепи рабства у ее ног в сандалиях, изящные складки одеяния справедливости, скрижаль в левой руке с датой рождения нации, непоколебимый взгляд и утешительное выражение лица… и там, на ее голове, древний символ, ради которого Лэнгдон привел Кэтрин сюда.

Лучистая корона.

Остроконечное сияние, венчающее Статую Свободы, — тот же атрибут, что на протяжении тысячелетий украшал головы просветленных умов. Семь лучей, каждый длиной более девяти футов, символизировали, как говорили, свет Просвещения, который будет исходить из этой молодой страны и осветит все семь континентов.

Всё с точностью до наоборот,— думала Кэтрин, видя в них лучи знания, текущего вовнутрь... представляющие потоки культур, языков и идей с семи континентов, стекающиеся в плавильный котел американского сознания. Эта нация, в конце концов, была создана как своего рода приемник, притягивающий несхожие души со всего мира, движущиеся к общему будущему.

Глядя на Леди Свободу, Кэтрин слышала тихие отголоски голосов миллионов, прибывших сюда в погоне за мечтой.Как и моя семья… много поколений назад.Ее предки-иммигранты давно ушли, но куда, Кэтрин оставалось неизвестным. Она пришла к пониманию, что человеческое сознание устроено не так, как мы привыкли считать. За пределами нашего физического опыта... за пределами нашей физической смерти существует нечто реальное и глубокое.

Порывы ветра крепли, и Кэтрин нежно опустила голову на плечо Лэнгдона, её разум был ясен, как никогда. Она подняла на него взгляд. "Как бы хотелось остаться здесь навсегда".

"И я тоже", — улыбнулся он. "Но тебе нужно доставить книгу".

Серия «LAV. Темный роман на русском»

Copyright © Эсми Де Лис, текст

© В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Шрам на моей груди от пули служил вечным напоминанием о ней. Еще пара дюймов – и она убила бы меня.

Каждый раз, глядя на этот шрам, я вспоминал ту ночь, когда встретился с ней лицом к лицу, когда почувствовал ее холодный стальной взгляд. Она была смертоносна, но красива в своей решимости, как дикая кошка, загнанная в угол.

Я не мог сказать, что ненавижу ее, даже несмотря на то, что ее рука едва не отняла мою жизнь. Я восхищался ее силой, ее смелостью. Она могла бы стать кем-то другим, если бы не та жизнь, которая привела ее сюда, к этому моменту. Жизнь, которая сделала ее жестокой и неумолимой.

– Детектив Торн, вы думаете, что можете так просто сбежать от меня? – произнес я в ночную пустоту, глядя в окно ее дома. Ее силуэт мелькнул за занавесками, и я уловил слабый свет настольной лампы. Она не подозревала, как близко я находился. Это был вопрос времени – времени, которое я контролировал.

Вивиан думала, что следит за мной, что она охотник, но реальность была совсем иной. Она привыкла быть на шаг впереди своих врагов, но не со мной. Я уже знал ее слабости, ее страхи, ее одержимость этим делом.

Мои глаза задержались на окне, за которым ее мир казался таким спокойным. Она еще не знала, что спокойствие – это иллюзия. Вивиан будет бороться, как всегда, с яростью и смелостью, но на этот раз ставки будут выше.

– Не прячься от меня, Вивиан, – прошептал я, едва слышно для самого себя, обнажая зубы в смертоносной улыбке. – Я всегда рядом.

Ночь скрывала меня, а Вивиан была такой уязвимой в этот момент. Ее дом, ее безопасный уголок, казался мне хрупким убежищем, словно карточный домик, который можно разрушить одним движением. Я видел, как ее тень металась по комнате, будто она не могла найти покоя, как будто чувствовала мое присутствие, но еще не понимала, откуда грозит опасность. Она в свои двадцать пять лет была так страстно увлечена делом, что не замечала истины.

Я следил за ней с безмолвным восхищением и холодным расчетом. Ее поиски меня были тщетны, потому что я ближе, чем она могла себе представить. Каждый ее шаг, каждый вздох – часть игры, которую я начал, где она главная фигура.