Никакого движения.Тишина.

—  Покажись, сейчас же! —

Павел медленно развернулся, позволяя оружию описать дугу по всему периметру галереи.

Ничего.

Направившись к углу зала, где, как указал смотритель, находилась потайная лестница, Павел бесшумно пересёк помещение и обнаружил часть книжного шкафа, незаметно превращённую в дверной проём. Он схватил маленькую латунную ручку и потянул, но дверь сдвинулась лишь чуть-чуть и замерла.

Он попробовал снова. Дверь была заперта изнутри.

Собравшись с силами, Павел рванул ручку изо всех сил, но дверь поддалась лишь на несчастный дюйм, прежде чем латунная ручка оторвалась от старинного книжного шкафа, отправив Павла кувырком назад на твёрдый паркет. Удар о пол пронзил его уже пульсирующий череп обжигающей болью.

Взбешённый лейтенант вскочил на ноги, направил пистолет на дверь книжного шкафа и нажал на спуск. Под громким эхом пуля пробила шкаф и с металлическим лязгом ударилась обо что-то на той стороне — возможно, винтовую лестницу, о которой говорил смотритель, ведущую на второй этаж.

Павел не услышал, как тело упало на пол. Он подумывал разрядить весь магазин в шкаф, но вовремя опомнился.

Trpělivost, — шепнул призрак его капитана. Терпение — это тоже оружие.

Павел опустил пистолет.

Если звук выстрела не заставил смотрителей прибежать, то уже ничего не заставит. Время работало на Павла, и у него уже созрел план.

У дальнего конца зала стояла старинная лестница, прислонённая к книжному шкафу. Предназначенная для доступа к верхним полкам первого этажа, она не доставала до балкона.

Его взгляд упал на прозрачную витрину в дальнем конце зала. Тяжёлый куб из плексигласа был почти такого же роста, как сам Павел, и выглядел пуленепробиваемым — идеальное основание для лестницы. Если Павел сможет дотянуться лестницей до балкона, он сможет перелезть через него, обойти вокруг к вершине винтовой лестницы… и атаковать сверху.

Trpělivost, — подумал он. Терпение, мой капитан.

В нише Кэтрин и Лэнгдон в ужасе прижались друг к другу, только что услышав, как пуля влетела в тесное пространство и ударила в металлическую лестницу под ними. Все произошло мгновенно — яркая вспышка и оглушительный звон.

Минутой ранее, услышав голос Павла и хлопок запирающихся внешних дверей, Лэнгдон поспешно затянул длинное пальто Canada Goose Кэтрин вокруг перил как можно туже. Затем они поднялись на середину винтовой лестницы и замерли на площадке между этажами, чтобы в случае чего можно было быстро убежать либо вверх, либо вниз. Павел уже дал понять, что сначала откроет огонь, а вопросы задаст потом.

Мы заперты в этой библиотеке с безумцем.

Лэнгдон размышлял, действительно ли травма головы сделала Павла неуправляемым, или же лейтенант получил официальное разрешение на применение смертоносной силы.От кого?Учитывая все, что Лэнгдон теперь знал, здесь присутствовала тревожная догадка: кто-то поручил Павлу разыскать манускрипт Кэтрин и уничтожить его.

И уничтожить нас вместе с ним.

Лэнгдон понимал, что их единственная надежда — немедленно связаться с посольством или местной полицией. Проблема в том, что телефонов у них не было, и если они начнут кричать о помощи, Павел окажется единственным, кто их услышит.

— Ты в порядке? — прошептал Лэнгдон в темноте.

— Вовсе нет, — ответил голос Кэтрин. — А ты?

Лэнгдон нашел ее руку и сжал. — Ни с места. Останься на площадке. Я поднимусь и проверю, есть ли здесь другой выход.

В полной темноте Лэнгдон ощупью поднялся по узкой лестнице до самого верха, пока не нащупал над собой люк. Он мягко надавил, и небольшой деревянный квадрат приоткрылся.

Через щель хлынул свет. Лэнгдон прищурился, приподнимая крышку, пока его голова не оказалась на уровне пола. Выглядывая из-под люка, он осмотрел балкон в поисках возможных выходов — хотя бы окна, ведущего на крышу. Ничего. Лишь стены древних книг, упирающиеся в потрясающую фреску на сводчатом потолке.

Лэнгдон полностью открыл люк и осторожно опустил его на пол балкона. Поднявшись еще на одну ступеньку, он заглянул вниз через балюстраду. Внизу, в дальнем конце библиотеки, был виден Павел, стоящий спиной к Лэнгдону. Его лицо было прижато к витрине с Дьявольской Библией... будто он пристально изучал артефакт.

Лэнгдону не казалось, что Павел — человек, способный увлечься древним кодексом, особенно в такой момент. Но затем послышался пронзительный скрежет, и витрина сдвинулась на несколько сантиметров. Лэнгдон понял, что крепкий лейтенант вовсе не любуется кодексом, а пытается сдвинуть массивную витрину по полу.

Зачем? Этот куб должен весить тонну!

Лэнгдона огорчили глубокие царапины, оставленные на великолепном паркетном полу, но куда сильнее его встревожила увиденная поблизости старинная лестница, лежащая на полу. В одно мгновение намерения Павла прояснились.Он собирается сюда подняться. Прозрачный куб, конечно, казался достаточно прочным, чтобы выдержать основание лестницы, и Павел явно обладал силами передвинуть его. Витрина сдвигалась на несколько сантиметров с каждым усилием, медленно продвигаясь к стене. Ее перемещение заняло бы время и требовало терпения, но у Павла, казалось, были и то, и другое в избытке.

Если он нас оттуда выкурит, прятаться больше негде. Из этой запертой комнаты нет выхода.

Лэнгдон напряженно искал решение, и его взгляд, как это часто бывало в поисках вдохновения, устремился вверх. Вглядываясь в разноцветное пространство фрески, протянувшейся над головой, он почувствовал, как целиком погружается в красоту этой работы — изображения иезуитских святых, углубленных в чтение и письмо среди облаков, подчеркивающих важность знаний.

Думай, Роберт.

Когда его взгляд скользнул по высокому изображению рая, он неожиданно задержался на странном объекте, затерявшемся среди клубящихся облаков на фреске.

Это был маленький металлический диск.

Блестящее подобие нимба…

Лэнгдон знал, что этот металлический диск точно не был добавлен художником, и хотя его появление на фреске казалось кощунством, когда Лэнгдон увидел его, ему показалось, будто небеса разверзлись... и указали путь к спасению.

Офицер Хаусмор, прибыв к Бастиону Распятия, обнаружила, что снаружи нет припаркованных машин, никаких признаков жизни, а входная дверь разбита.

Что здесь произошло? Подняв пистолет, она осторожно ступила в заваленный стеклом вестибюль, её ботинки хрустели на осколках.

Хаусмор с облегчением увидела, что стальная дверь с надписью ЛАБОРАТОРИЯ цела и заперта. Она прошла по коридору в приёмную и кабинет Гесснер.

Где все?

Она позвонила мистеру Финчу через Signal и рассказала о своих находках.

"Мой самолёт только что вылетел из Лондона", — ответил Финч, и в его голосе звучало нехарактерное напряжение. — "Обезопасьте здание — никто не входит и не выходит. Применяйте смертоносную силу, если необходимо".

С этими словами он прервал связь.

На четвёртом этаже Random House Tower, спрятавшись в лабиринте гудящих серверных стоек, оперативник Чинбург подстроил наушники и сосредоточенно слушал разговор, который вёл примерно в сорока футах от него Джонас Фокман с Алексом Конаном.

Луч его лазерного микрофона был направлен на самую гладкую доступную поверхность — стекло, закрывавшее иллюстрацию тонущего корабля. Удобно, что на иллюстрации был изображён синий океан, на котором синяя точка света оставалась практически незаметной. Важнее было то, что картинка висела совсем близко к месту, где беседовали Фокман с техником, настолько близко, что звук их голосов вызывал микровибрации на поверхности стекла, которые, в свою очередь, вызывали микроколебания в лазерном луче. Интерферометр затем анализировал паттерны помех в световом луче и "переводил" колебания обратно в звук.