Опасная ставка без моего жезла, — подумал он.

Голем был готов отдать свою жизнь за мистера Финча, но понимал, что не может принимать это решение за Сашу. Если он не сбежит и не освободит ее, она больше никогда не увидит дневного света.

В призрачном свете купола, окруженные капсулами анабиоза, Роберт Лэнгдон стоял рядом с Кэтрин и изучал своего похитителя. Эверетт Финч оставался на безопасном расстоянии в пять ярдов, непринужденно опираясь о капсулу и не опуская пистолет.

Учитывая напряженность ситуации, спокойствие Финча казалось тревожным. В этом человеке чувствовалась ледяная отстраненность, которая говорила о том, что он способен на всё необходимое.

"Будущее будет принадлежать тем, кто создаст первый по-настоящему работающий интерфейс между человеком и машиной", — начал Финч. "Беспрепятственное общение между людьми и технологиями. Никаких клавиатур, голосового ввода, экранов… просто мысль. Одни только финансовые последствия способны породить новую мировую сверхдержаву, но практические применения, особенно в разведывательной деятельности… невозможно даже представить".

Лэнгдон предполагал, что жизнеспособная технология H2M в неправильных руках может превратить самые страшные оруэлловские кошмары в безобидные фантазии.

"По этой причине, — продолжал Финч, — ЦРУ неустанно работало, чтобы не отставать от биотехнологических гигантов — Neuralink, Kernal, Synchron и других, — у которых есть бездонные финансовые запасы и одна цель: первыми создать мозговой имплант, способный к настоящей высокоскоростной коммуникации между человеком и машиной. К нашему счастью, все они столкнулись с одной и той же проблемой".

"Интерфейс, — сказала Кэтрин. — Как создать искусственные нейроны".

Финч кивнул. "У Neuralink были скромные успехи, но явно недостаточные. Недостающий элемент оказался проектом, над которым ЦРУ, к счастью, работает уже два десятилетия".

"Украденным из патента Кэтрин", — добавил Лэнгдон.

"Повторяю, у доктора Соломон нет никакого патента. Если бы он был, мы бы изъяли его в интересах национальной безопасности. Проблема принудительного отчуждения в том, что этот процесс может быть конфликтным и публичным, раскрывая именно то, что агентство хочет сохранить в тайне".

"Что вы делаете с моей разработкой? — потребовала знать Кэтрин. — Что такое "Порог"?"

Финч свободной рукой снял очки и медленно потянул шею. "Доктор Соломон, вы, вероятно, помните, как Caltech создал имплант, который подключался к зрительной коре мозга и мог фактически "видеть" то же, что и его носитель".

"Конечно, помню, — ответила Кэтрин. — Имплант фиксировал оптические сигналы, проходящие через зрительный нерв, преобразовывал их и передавал в реальном времени".

Лэнгдон не был знаком с этой технологией, но она звучала как внутренняя камера GoPro — способ смотреть чужими глазами. Порог следит за тем, что видят люди? Если так, то это абсолютно новый вид наблюдения. Лэнгдон поднял взгляд на экраны, опоясывающие купол, и представил трансляции с точки зрения людей в их повседневной жизни. Но тогда зачем капсулы?

"Агентство работало над чем-то подобным, — сказал Финч, — но гораздо более продвинутым — имплантом, который может фиксировать то, что воспринимается не глазами… а внутренним зрением".

Для Лэнгдона фраза "внутреннее зрение" вызвала ассоциации с цветной точкой бинди, которую носят между бровями, символизирующей врата к духовной мудрости, также называемой Третьим Глазом.

"Ваше внутреннее зрение, профессор, — продолжил Финч, заметив его замешательство, — это механизм, с помощью которого ваш мозг видит без помощи глаз. Когда вы закрываете глаза и представляете свой родной дом, возникает яркий образ. Это ваше внутреннее зрение. Ваш мозг не нуждается в визуальной информации, чтобы создавать детальные изображения. Он непрерывно воспроизводит воспоминания, фантазии, мечты, воображаемые картины. Даже когда вы спите, ваш мозг создаёт образы в форме сновидений и кошмаров".

"Неужели вы действительно смогли создать… — Кэтрин замолчала, подбирая слова.

"Да, — ответил Финч с налётом гордости. — "Порог" создал имплант, который может видеть содержание внутреннего зрения. Теперь мы можем наблюдать полный спектр образов, возникающих в мозгу… видеть их в реальном времени, в мельчайших подробностях".

По ошеломлённому выражению Кэтрин Лэнгдон понял, что это был революционный прорыв в нейробиологии. Он знал, что учёный из Университета Киото недавно заявил о технологии, записывающей сны и воспроизводящей их в виде примитивного видео, но та методика была основана на ИИ, переводящем данные МРТ в приблизительные изображения. То, что описывал Финч, звучало как гигантский скачок.

Порог шпионит за воображением?

Лэнгдон задумался, не связано ли это с идеей Кэтрин о мозге как приёмнике. Ведь если имплант может увидеть образ, появляющийся в мозгу, возможно, он способен определить, откуда этот образ пришёл. Хранится ли он внутри физической памяти, как утверждают материалисты? Или он поступает извне, как считала Кэтрин в своей теории нелокального сознания?

"Этот имплант… реально работает? — наконец выдавила Кэтрин. — Такая технология может перевернуть исследования сознания…"

"Безусловно, — согласился Финч. — Но "Порог" сосредоточен исключительно на национальной безопасности".

Лэнгдон увидел, как Кэтрин побледнела, оглядывая капсулы анабиоза под куполом. "Анабиоз… — прошептала она, поворачиваясь к Финчу с ужасом. — Вы доводите людей до грани смерти… и смотрите, что они видят? Вы наблюдаете околосмертные переживания?"

"В определённом смысле да, конечно, — ответил Финч. — Как вам хорошо известно, этот тонкий "порог" между жизнью и смертью — место поистине мистическое".

Финч сделал паузу, позволяя словам усвоиться.

Порог.

Лэнгдон только сейчас осознал это значение термина.

"Оказываясь на грани жизни и смерти, люди видят то, знают то, понимают то, что в обычном состоянии недоступно, — продолжал Финч. — Почти полвека агентство ведёт исследования в области экстрасенсорного восприятия, стремясь использовать скрытые ресурсы человеческого разума для разведки. Мы привлекали ясновидящих, медиумов, пророков, специалистов по прекогниции и даже осознанным сновидениям. Но даже самые одарённые умы не могут сравниться с тем, что открывается в изменённом состоянии, сопровождающем смерть".

Об этом писала Кэтрин… — понял Лэнгдон, вспомнив её теорию химии смерти: при умирании уровень ГАМК резко падает, фильтры мозга исчезают, и мы получаем гораздо больше информации о реальности. Лэнгдону невольно пришло в голову, что если обострённое восприятие действительно является мистическим даром, сопровождающим смерть, то использование его в военной разведке каким-то образом… кощунственно.

— Сложность в том, — сказал Финч, — что переживания, близкие к смерти, мимолётны и сбивчивы. Когда ты приходишь в себя и пытаешься их вспомнить, это похоже на попытку утром вспомнить сон: образы расплывчаты и быстро исчезают.

— И теперь вы можете записывать эти переживания? — удивилась Кэтрин.

— Да, и более того, мы можем в реальном времени направлять разведчиков с внешней стороны. — Финч указал на ряд кабин и экранов, каждый из которых был связан с капсулой, напоминающей гроб. — Когда этот комплекс заработает на полную мощность, стены будут передавать прямые кадры из сознания людей, пребывающих в наивысшем изменённом состоянии — на грани смерти, что, как вам известно, доктор Соломон, обычно приводит к…