"Моя коллега Дана Данек. У неё был ключ".

"На брелке с сумасшедшим котёнком?" — уточнил Лэнгдон. Кербл обернулся: "Откуда ты это знаешь?"

"Потому что это я подарил мисс Данек этот брелок. И сейчас мне нужно срочно получить его обратно".

"Это невозможно, — сказал Кербл. — У Даны его больше нет". Лэнгдон тихо выругался. "У кого он теперь?"

Кербл полез в карман и перебросил Лэнгдону маленький предмет. "Вы так считаете, профессор".

Мощный взрыв в Праге?!

Джонас Фокман лихорадочно пробежал глазами оповещение New York Times на экране компьютера, пытаясь убедить себя, что взрыв — просто случайность. Несмотря на статистическую невероятность того, что Лэндон находился рядом с местом происшествия, у его друга была тревожная привычка оказываться в эпицентре неприятностей.

С момента письма Лэндона прошло больше часа, и с тех пор от него не было вестей. Не в силах отогнать растущее беспокойство, Фокман набрал номер отеля Four Seasons в Праге и попросил соединить его с номером Лэндона.

Продвигаясь в полной темноте по узкому тоннелю, Голем вдруг уловил изменение в эхе своих шагов.

Эхо слабее… Я вышел в открытое пространство.

Ощупывая стену, он нашел выступ и с облегчением понял, что наконец добрался до трамвайной платформы под Крестообразным Бастионом. Выступ оказался на уровне глаз, выше, чем он ожидал, и придется подтянуться.

Он быстро снял тяжелый плащ и платформенные ботинки, сложив их у своих ног. Затем встал на этот импровизированный подстав, потянулся вверх и проверил высоту уступа. Прыгнуть нужно было так, чтобы можно было опереться локтями и предплечьями на платформу.

Ты должен выбраться. От этого зависит жизнь Саши.

Мысль о ней придала Голему сил — он присел и прыгнул изо всех сил, едва сумев зацепиться. Изо всех сил перебирая уставшими ногами, он смог закинуть одну пятку на выступ. Преодолевая тяжесть и истощение, он втащил себя на металлическую платформу… и рухнул.

Почти целую минуту он лежал с закрытыми глазами, глубоко дыша.

Когда он наконец открыл глаза, Голем увидел нечто в темноте… крошечное светящееся кольцо.

Свет в конце тоннеля.

Это была подсвеченная кнопка лифта Крестообразного Бастиона.

Кэтрин чувствовала беспокойство, когда они с Лэнгдоном вышли из посольского седана на холодный ветер у Староместской площади. По просьбе Лэнгдона сержант Кербл согласился высадить их здесь, прежде чем продолжить путь в посольство.

Надеюсь, Роберт знает, что делает.

За последние несколько минут она заметила, что Лэнгдон странно уклончиво вел себя с морпехом, отказываясь раскрыть, где именно, по его мнению, находится Саша. Единственное, что он сказал — ему нужно попасть в её квартиру, чтобы найти что-то, что поможет. Кербл, казалось, понимал его, даже соглашался с логикой молчания. Директору ЦРУ отчаянно нужно найти Сашу Весну; если Кербла станут допрашивать, он не сможет выболтать то, чего не знает.

Кэтрин чувствовала бы себя в безопасности, если бы Кербл пошел с ними, но ему явно нужно было вернуться в посольство. Казалось, он единственный союзник посла и считал своим долгом быть на месте, чтобы защитить её от директора ЦРУ всеми возможными способами.

— Посол будет благодарна вам за помощь, — сказал Кербл, приоткрыв окно, чтобы попрощаться. — Удачи. Куда бы вы ни направлялись.

— Спасибо за понимание, — ответил Лэнгдон.

— Опсековская секретность, — усмехнулся Кербл. — Вы могли бы стать морпехом.

— Пугающая перспектива, — Лэнгдон протянул руку через окно и пожал руку морпеха. — У меня есть ваш прямой номер. Я позвоню, как только что-нибудь найдем.

— Если мы найдем Сашу, — добавила Кэтрин, — мы отведем её в безопасное место, и у посла будут все козыри, чтобы защитить вас.

— Надеюсь, вы правы, — пробормотал Кербл. — Военные трибуны здорово портят выходные.

Когда машина морпеха скрылась из виду, Лэнгдон обнял Кэтрин за плечи и повел через оживлённую площадь. На противоположной стороне они прошли под аркой в лабиринт узких переулков. Когда шум площади остался позади, Кэтрин поняла, что наконец можно поговорить.

— Так что происходит? — выпалила она. — И куда мы идём? Где Саша?

— Мы идём в её квартиру, — ответил он. — Я понял, что Саша никуда не уходила.

Она не могла. Она всё ещё там.

Кэтрин резко остановилась. — Но этот морпех только что сказал, что Саши там нет.

— Он ошибается.

— Он сказал, что криминалисты обыскали квартиру!

— Да, но они не обыскали её целиком.

— Я не понимаю.

— Поймёшь, — он протянул руку. — Пошли.

Кэтрин последовала за Лэнгдоном вглубь лабиринта переулков вокруг пражской площади. Хорошо, что у него отличная память,— подумала она, пока он вёл её по следам, которые они со Сашей проложили сегодня. Переулки сужались, а булыжники терялись в тенях угасающего дня.

— Ну, вот и всё, — наконец объявил Лэнгдон, останавливаясь перед ничем не примечательной дверью, которая выглядела точно так же, как все остальные двери, мимо которых они проходили.

— Ты уверен? — Кэтрин не видела ни номеров, ни каких-либо опознавательных знаков.

Лэнгдон указал на окно рядом с дверью, и Кэтрин с удивлением увидела, как на неё уставились четыре глаза. Две сиамские кошки внимательно смотрели изнутри, словно ждали возвращения хозяйки. Хотя это подтверждало, что квартира действительно принадлежала Саше, присутствие кошек только усилило недоумение Кэтрин относительно того, почему Лэнгдон думал, что здесь. — Роберт, эти кошки будто ждут, когда Саша вернётся домой.

— Да, так и есть, — сказал Лэнгдон. — Просто они тоже не знают, что она здесь. Это замечание не имело для Кэтрин никакого смысла.

— Взгляни на этот переулок, — сказал Лэнгдон, обводя рукой пространство вокруг. — Помнишь, я рассказывал тебе о записке, которую подсунули под дверь Саши сегодня утром? Сразу же после того, как я прочёл её, я выбежал в этот самый переулок, но посыльный исчез. Невероятным образом. Он не мог просто раствориться в воздухе.

Она осмотрела переулок. Действительно, спрятаться здесь негде.

— И тут я понял, — продолжил Лэнгдон, — ответ был очевиден. Тот, кто оставил записку…не убежал. Он просто спрятался в очень удобном месте.

Кэтрин огляделась в замешательстве: —Где?

— Вот там, — Лэнгдон указал направление.

Взгляд Кэтрин проследовал за вытянутым пальцем Лэнгдона — он указывал на окна фасада здания прямо над квартирой Саши. Все верхние окна были заблокированы тяжёлыми деревянными ставнями.

— Квартира наверху, — пояснил Лэнгдон. — Гесснер говорил, что хозяйка владеет обеими квартирами и раньше жила там, ухаживая за больной матерью. Сейчас Саша использует нижнюю, а верхняя… пустует.

Кэтрин разглядывала закрытые ставнями окна пустующей квартиры и представила, как кто-то — вероятно, Дмитрий — подсовывает записку под дверь Саше и затем тихонько поднимается по лестнице, пока Лэнгдон тщетно обыскивает улицу.Вполне возможно…

Лэнгдон подошёл к входной двери здания — массивной деревянной, с диагональными рейками и защитной решёткой. Достав из кармана брелок

"Безумный котенок", он отпер дверь и ввёл Кэтрин в мрачный холл.

Несмотря на непримечательный вход, было видно, что Саша обустроила здесь свой дом. Её дверь находилась сразу справа, украшенная горшками с растениями, венком из глицинии и приветственным ковриком: ПРОТРИТЕ ЛАПЫ.

На задней стене холла располагалась небольшая кладовка, забитая старыми картонными коробками до самого потолка. К удивлению Кэтрин, Лэнгдон направился прямиком туда, остановившись в паре сантиметров от завала коробок, почти касаясь их грудью. Он задумчиво посмотрел наверх, будто изучая устройство ниши, одобрительно кивнул и подозвал её.