Ноутбуки, гаджеты и тому подобное – это не мое. Я им не доверяю. Я храню все свои счета и важные документы в шкафу, под замком, а для развлечения люблю порешать кроссворды или почитать хороший детектив; видеоигры, которыми балуются детишки, мне не по нраву. Тем не менее я решился и щелкнул по краю страницы, на которую мы смотрели, отчего открылось то, что было за ней. Это оказалась «Йоркшир сан», только на компьютере. Понятия не имел, что газета есть в интернете. Ну, не то чтобы я собирался менять бумажную версию на электронную. Хотя, если подумать, читать крупный шрифт с ноутбука мне было бы проще. Обычно чтение газетных статей занимает у меня довольно много времени.

Мистер Поттс cклонился надо мной и нажал кнопку, которая обновила страницу. Он так и сказал: «Обновить». На экране появилась подборка свежих статей. И тут вдруг мистер Поттс запаниковал и захлопнул крышку ноутбука. Он схватил его, настаивая, чтобы мы немедленно пошли и рассказали детективу Раджу все, что нам известно. Фиона решительно направилась к управляющему. Очевидно, мистер Поттс что-то скрывал. А значит, нам непременно следовало увидеть, что именно.

– Дай сюда, глупый ты человек! – потребовала Фиона.

Мистер Поттс заметался из стороны в сторону, а Фиона тем временем пыталась отобрать ноутбук. Ей удалось схватить его. Каждый тянул добычу к себе, но в конце концов Фиона вырвала компьютер у мистера Поттса из рук с такой силой, что тот потерял равновесие и рухнул на пол.

Фиона бросилась в ванную, я за ней. Мы заперлись изнутри, а мистер Поттс все барабанил в дверь. Мы снова ввели пароль и нажали на заголовок статьи. Там было видео. Фиона нажала «Воспроизвести».

В кадре что-то мельтешило, да и снимали не с самого удачного ракурса, но я тотчас узнал свою зеленую униформу. А потом узнал и помещение. Мы смотрели на кабинет мистера Поттса. Я услышал, как закричал: «Да с первого же дня стало понятно, что это не расследование, а цирк какой-то!» Запись показывала разговор, который мы с детективом Раджем вели всего пару часов назад. Я выглядел таким сердитым и сильнее обычного походил на отца. Мое лицо покраснело, я напряг челюсти и сжал кулаки, совсем как он. Меня потрясло то, как я выглядел со стороны.

Человек с камерой видел меня прекрасно – как будто находился совсем близко. Время от времени экран закрывали чьи-то пальцы или полоска пиджака. Видео снял тот, кто явно боялся, что его застукают. Тот, кто сидел прямо рядом со мной. И это мог быть только мистер Поттс, также известный как человек, который продал друга, чтобы подзаработать.

Нет смысла таить обиду, я не такой. Мистер Поттс поступил так, как, по его мнению, должен был тогда, по причинам, которые, я уверен, мне никогда не понять. Но то, что вы не понимаете чьих-то действий, не делает их неправильными. Лично моя движущая сила не деньги, но, с другой стороны, мне и тратить их не на кого, кроме себя самого. Надеюсь, что однажды я навещу мистера Поттса и расспрошу обо всем, что он сделал за те четыре дня, не только о видео.

Но так я думаю теперь. Стоит заметить, что, когда мы с Фионой догадались о том, что произошло, мы вели себя не столь снисходительно.

– Пьяный дурак! – завопила Фиона, выбегая из ванной.

Мистер Поттс сидел на краю кровати, уронив голову в ладони. Не знаю почему, но на секунду мне вдруг стало его жаль – из-за чувства стыда или, может, по вине алкоголя он казался ничтожеством. Фиона, напротив, влепила ему по затылку подушкой и потребовала, чтобы он объяснился.

Объяснение выдалось не слишком убедительным. Сначала он твердил, что не виноват, но быстро пошел на попятную, когда понял, как глупо это звучит. Потом он предложил поделиться гонораром, полученным от газетчиков. Вот наглость! Я не собирался поступаться моральными принципами из-за жалких нескольких тысяч фунтов. И даже если раньше Фиону, возможно, привлекала эта идея, теперь ее интерес полностью улетучился. Она ясно дала понять, что, даже если бы отчаянно нуждалась в деньгах, никогда не предала бы друзей.

Меня замутило. Мистер Поттс был моим товарищем на протяжении всего этого испытания. Я доверял ему. Я думал, мы команда. Очевидно, наша предполагаемая дружба ничего для него не значила.

Мистер Поттс собрал те немногие пожитки, какими располагал. Он сказал, что собирается попросить у детектива Раджа разрешения уехать. Когда он извинялся, из его глаз выкатилась одинокая слезинка. Мистер Поттс сказал, что жалеет, что совершил это. Но, судя по звуку, с которым кто-то забарабанил в дверь нашего номера, ущерб уже был нанесен.

– Гектор Харроу, немедленно выходите! – кричала Оливия.

Хелен прикинула, на какое число назначили суд, и сообщила, что издательство желает, чтобы книга была готова к моменту, когда присяжные вынесут вердикт. Она сказала, что с точки зрения маркетинга так лучше всего; думается, смысл в этом есть. В таком случае надо бы мне поторопиться. Особенно теперь, когда меня вызвали, чтобы я выступил в роли свидетеля. Вчера я встречался с представителями обвинения, но решил, что старый добрый диктофон брать с собой неуместно. Хотя они были не против. Мы прошлись по вопросам, которые они намеревались мне задать, и обсудили, что может спросить защита в ходе перекрестного допроса. Я даже не предполагал, что на суде все так отрепетировано. У меня есть и список вопросов, и наброски ответов – как в сценарии.

После встречи я позвонил Хелен. Она, кстати, не в восторге от того, что я стал свидетелем. Дело в том, что я не смогу присутствовать на судебном процессе, пока не выступлю, и даже после того, как дам показания, мне потребуется разрешение судьи, чтобы сесть на места для зрителей. А ведь он может и отказать. Сплошная неразбериха, но что поделаешь. Пожалуй, лучше пока об этом не думать.

Фиона знает, что я не люблю отмечать дни рождения, поэтому сегодня утром по дороге на работу она «просто так» угостила меня лимонным пирогом, пусть и чуть запоздало. Всегда рад ее видеть, хотя теперь меня беспокоит, что американец Дэйв плохо к ней относится. Фиона обмолвилась, что он планирует пробыть тут до конца судебного процесса. А он может длиться месяцы! Говорит, Дэйв превратил ее жизнь в сущий ад, постоянно ею помыкает и требует, чтобы она выполняла черную работу, например подавала кофе и наводила порядок на его столе. Он переделал старый офис мистера Поттса. Фиона со смехом рассказала мне, что специально для своей ковбойской шляпы он приделал к стене крючок и развесил фотографии, на которых он красуется верхом на лошади в одних джинсах и без рубашки. Полуголый ковбой – не совсем подходящий для «Кавенгрина» образ, но, полагаю, для «Лаванды» – самое то.

С тех пор как отель перешел из рук в руки, в «Кавенгрине» многое изменилось, и теперь, когда в городе появился американец Дэйв, Фиона сказала, что отель превратился в съемочную площадку. Всем сотрудникам прислали электронные письма, где говорилось, что если они не желают появляться в кадре, то им придется сидеть дома и не выходить на работу. А Фиона не может позволить себе пропустить смену, поэтому ей остается только по возможности не попадаться на камеру. Продюсер клянчит у нее интервью, чего она боится как чумы. Не знаю, долго ли подобное будет сходить ей с рук. Я посоветовал ей согласиться на интервью, но при этом сделать так, чтобы оно казалось невыносимо скучным, отвечая коротко и расплывчато, чтобы они не стали включать его в фильм. Нрав Фионы трудно усмирить, однако она ушла от меня, окрыленная мыслью о том, какую роль ей предстоит сыграть.

Но вернемся к «Кавенгрину», довольно говорить о «Лаванде». Вы, наверное, помните, что я рассказывал, как новобрачная колотила в дверь. Мистер Поттс отворил, а Фиона тем временем выхватила у него из рук телефон, чтобы он исподтишка еще чего-нибудь не снял.

За дверью, скрестив руки на груди и нетерпеливо притопывая ногой, стояла Оливия. Она выглядела усталой. С ней была мама, и та просто кипела от ярости. Обе пришли в сопровождении супругов, но последние, похоже, предпочитали оставаться в тени. Зрелище довершали близняшки и друзья Патрика, облаченные в гостиничные халаты, все с шампанским в руках. Настоящая засада.