— Знаешь… я его себе представляла немного иным, когда ты его описывал, — поделилась мнением Исциниэнта, или, как её звали родные и близкие, Исси. — Ветерана, обожжённого ветром и войной со взглядом орла, но когда его увидела…

Она с братом встали в стороне у столов, оглядывая зал. Это была его идея, прийти сюда. Собственно, не без разрешения их отца.

— Но он выглядел идиотом.

— В точку, Ави, — улыбнулась она.

— Потому что всё ты, — усмехнулся он. — Никогда бы не подумал, что его привлекают девушки.

— Он больше по мальчикам? — прищурилась с усмешкой она.

— По войне, — ответил Ави. — Он вообще выглядел так, будто ему в жизни ничего не интересно. А как увидел тебя, так будто по голове молотком ударили. Сестра, да ты растопила сердце настоящему чудовищу.

— Чудовищу? Он? — улыбнулась она. — Как по мне, просто чересчур серьёзный малый. Честно говоря, если бы не ты, я бы посчитала его идиотом с завышенной самооценкой.

— Кто бы говорил про самооценку, — покосился Ави на неё.

— Нет, но я-то другой разговор. Я само совершенство, — хихикнула Исси. — А вот он… Будто строит из себя грозного бойца.

— Тэйлон не просто строит. Он таким является. Ты просто его не видела.

— Не видела где?

— В деле, — Ави смотрел куда-то вперёд, будто задумался.

— И какой он в деле? — с интересом спросила Исси.

— Какой?

Верно, какой он в деле?

Авоксисенций не смог бы описать его в двух словах. Каким был Тэйлон в деле? Каким вообще был Тэйлон?

В голове сразу всплыло то, что произошло в форте. Те дни, которые обернулись для всех самым настоящим адом.

— Как думаешь, выстоим? — спросил тогда Ави, или, как звал его Тэйлон, Вокс.

Они стояли на стене форта, толстой, старой, сделанной из больших отшлифованных булыжников, которые могли бы спокойно выдерживать выстрелы из пушек. Вокс даже помнил погоду, мерзкую из-за мороси, из-за которой одежда становилась влажной и липкой.

Здесь были не только Вокс и Тэйлон. Также там на стене присутствовали громдмастер Рагдайзер, настоящий на вид душегуб, и несколько капперов и коммандос. Они все смотрели в туман, что стелился далеко внизу на склонах равнин, будто пытаясь рассмотреть там армию.

— Нет, — Тэйлон, в отличие от остальных, не выглядел взволнованным. Тихий, спокойный, он смотрел куда-то в даль холодным взглядом, будто надеялся что-то там рассмотреть. — Не против такого войска.

— Можем успеть прошмыгнуть, нет? — было предложил один из капперов. — Конница…

— Уже не успеем. Это надо было делать по-хорошему вчера в обед. На крайний случай, вечером. Сейчас уже поздно. Они отрезают нам путь, если верить разведчикам. Берут нас полукругом.

— Они не умеют думать, они тупые…

— Значит, не настолько тупы, как кажутся, — покачал Тэйлон головой. — Они идут целенаправленно на нас. Они словно знают, кто здесь находится.

Все взгляды скрестились на Воксе, третьем принце.

— Всё равно бред…

Они говорили, что это бред, но никто не говорил, что Тэйлон мелет чушь. Он был единственным полонеором, самым низким из всех чинов, что были на стене. Но его слушали все. Абсолютно все. Было в нём… что-то. Какая-то холодная уверенность в собственных силах. Глядя на него, тебе казалось, что этот человек не знает страха, что он сможет вытащить всех из любой самой безнадёжной ситуации.

Вначале Вокс не понимал, почему его, младшего офицера, ещё совсем зелёного, слушают. Кто будет слушать подростка, который в военном деле ничего не смыслит? Но глядя на то, как на него смотрят другие солдаты, и слушая разговоры офицеров об этом парне, Вокс невольно стал и сам прислушиваться к нему.

За ним уже числились подвиги, он уже показал себя как опытный боец, умеющий быстро реагировать на ситуацию в условиях боя и принимать правильные решения. Он не зазнавался, делал что скажут, не отлынивал от работы и не лез с ценными советами, когда это не нужно. Может потому его и уважали солдаты, а офицеры прислушивались.

Кто-то рождён для войны — если эта фраза звучала в форте, то это однозначно говорили о нём.

— Не бред, — покачал головой громдмастер Рагдайзер. — Если предположить, просто предположить, что они обладают разумом, то тогда сходятся некоторые невероятные совпадения… Тэйлон, что скажешь?

Он молчал. Молчал и смотрел куда-то в даль. Влажный ветер трепал ему волосы. прищуренные глаза придавали ему возраста, и иногда Воксу казалось, что перед ним совсем не подросток, что пошёл недавно в армию, а матёрый боец, который знает своё дело.

— У них есть главный командующий или же просто коллективный разум без центра. Они знают, кто здесь, они знают, на что мы способны и что можем предпринять. Они ждут от нас этого.

— Откуда ты всё это знаешь? — покосился на него один из офицеров.

— В книжке прочитал, — не моргнув глазом, ответил тот. — У некоторых животных есть понятие коллективного разума. Есть матка, есть солдаты и есть связь между ними. Они знают, кто у нас в форте, они знают, что мы будем делать, и поэтому они перекрывают нам выход. Мы в тупике.

— Можем держаться, пока не прибудет подкрепление с…

— Они не пробьются. Скорее всего будет ещё один прорыв, который отвлечёт остальных. Не сильный, но громкий. Никто не придёт. Наш форт теперь сам по себе.

Повисла тишина. Его голос был без какой-либо интонации, будто безжизненным, подводящим итог всем им.

Рагдайзер молчал, хмурился, о чём-то думал, прежде чем ответить.

— Я знаю, что ты хочешь предположить, Тэйлон.

— Да, и это единственный выход.

Создавалось ощущение, что они разговаривают на каком-то своём языке. Позже, уже в небольшом зале, все старшие офицеры, Вокс, который был по званию уже старше Рагдайзера, и Тэйлон, самый младший по званию, склонились над картой.

— У нас есть кавалерия Его Королевского Высочества — две тысячи душ. Плюс наша кавалерия в пять сотен. И ещё тысяча пехотинцев. Мы можем реализовать прорыв в сторону соседнего форта… — говорил один из офицеров, пока его не перебил другой.

— Слишком большой путь надо пройти. Если мы выйдем, нас тут же возьмут в клещи.

— Но нам не удержать крепость, если мы сконцентрируем силы здесь. Разведчики говорят, что им ни конца ни края не видно. И подкрепление, даже посланное с большой земли, не успеет.

— Можем попытаться с таким огромным количеством прорваться, — предложил кто-то.

— Не позволят. Нас просто зажмут у скал, и всё, — не согласился Тэйлон.

— Мы можем ударить конницей, чтобы она отвлекла их. Две с половиной тысячи — это немаленькая цифра.

— Нет. Как только конница уйдёт в сторону, они отрежут её от форта и задавят. Они будут искать принца и кинут все силы туда, где он, предположительно, будет.

— Да они же тупые! — воскликнул один из мужчин. — Ты серьёзно, парень?!

— Змеиные тропы показали обратное, — спокойно ответил тот. — Слишком много совпадений было в тот день. Если брать тактику обычных тупых хищников, прущих напролом, то тогда картина выглядит хаотичной и неестественной, но если просто предположить, что они знают, что делают? Они били точечно, зная, где ловить нас. Загоняли, как зверя. Это наша тактика, тактика людей. Бить и отступать, бить и отступать, при этом направляя атаками. Это не просто инстинкт пожрать.

— Бред… — выдохнул один, но считали так многие.

— Тогда у нас слишком большие потери для бреда, — заметил резонно он. — Мы, умеющие действовать тактически, умеющие предугадывать действия тупых животных, раз за разом попадаем то в засады, то в окружения, то в ловушки. Я покажу на примере. До случая на змеиных тропах была резня, все её помнят, тогда многих положили. Здесь, здесь и здесь были прорывы, здесь они били, здесь мы не получали сопротивления, а здесь они дрались так, будто защищали нечто важное.

Тэйлон водил по карте пальцем, прочертив линию, которая в конце концов приобрела форму ступеньки.

— Это наша тактика, людская. Линия разделяется, одна отступает, утягивая за собой часть, другая держит оборону. И потом бьёт третья сила. Это точно копирует фланговую контратаку, или, как её зовут, ступеньку. Слишком удачно для совпадения. Могу поспорить, что если вспомнить другие сражения, мы обнаружим такие же совпадения.