— Но продают товар хороший, — пробасил мужик. — Мечи явно хорошие. Плюс пять к урону по человеку.

Он кивнул на ковёр, где лежало множество оружия. Правда всё оно было свалено в кучу, словно хлам и представляло собой больше груду какого-то металлолома. Однако…

— Ты умеешь видеть параметры оружия? — остановился напротив этой груды.

Мужик наёмник, такой же лысый, как и бильярдный шар, с щетиной кивнул головой.

— Могу. Способность такая. Она просто активируется. Называется «Меткий оценщик».

Через секунду он мне кинул это звание, хоть я и не просил.

«Меткий оценщик — вы умеете находить нужные вещи среди груд мусора. Но более важно то, что вы можете и правильно оценить их! Вам просто нет равных в этом деле!

Способность позволяет увидеть дополнительные параметры предмета, если они имеются. Перезарядка — нет».

Блин, очень удобная вещь, у меня примерно такая же на способки, однако там есть перезарядка, а здесь нет.

— А откуда она у тебя?

— Ну… — на его лице появился нешуточный умственный процесс. — Воевал. Собирал лут с трупов. Пытался понять, что надо нести, что нет. И вот, получил однажды его. Довольно удобно, хотя в последнее время им не пользуюсь.

— И что ты тут можешь найти интересное? — кивнул я на кучу барахла.

— Ну… этот клинок даёт шанс кровотечения, — показал он на заточку. — Этот топор даёт шанс отрубить руку, двадцать процентов. Вот это копьё повышает меткость броска на семь процентов. Тут много чего есть, но, судя по всему, это собирали с трупов.

— Да, скорее всего, это с убитых бандитов с большой дороги, — поддакнул другой наёмник, такой патлатый, словно какой-нибудь хиппи.

— Зачастую страже нет дела до обычного хлама разбойников. Вернее, дело есть, но всё не унесут. Или если герои убьют, а взять не захотят. Тут приходят такие собиратели.

— Тёмные собиратели, — сказала наёмница, совсем ещё юная девушка, младше меня. — Они собирают вещи после боя. Или мародёрствуют в братских могилах.

— Земли не видно на мечах, значит могут быть и не из могилы, — заметил лысый.

— А могли и отмыть, — ответила молодая слишком резко. Такое ощущение, что у неё травма на этой почве. — Кто их знает, этот сброд?

Мы двинулись дальше через этот блошиный рынок. Здесь же помимо вещей продавали и мясо, и овощи, и фрукты, и молочные продукты. Всё в кучу. И я бы назвал этот рынок обычным, если бы только они не лежали все на земле. Они вызывали у меня определённые ассоциации с нищенством и бродягами. И пусть всё это лежало на ковриках, на тарелочках и так далее, однако без столов они для меня лежали на земле.

— Рубека, а ты какими судьбами здесь была? — поинтересовался я, пока мы шли через базар.

В ответ тишина.

— Рубека? — моментально обернулся я и… и вон она стоит и общается с какой-то девкой, похожей на цыганку.

Блять, у меня чуть сердце не остановилась. Глупая Рубека. Надо ей правила сначала было объяснить, что отставать от группы нельзя, общаться с другими нельзя и вообще ничего нельзя без моего разрешения. Мы тут не на прогулке.

— Ждите, — сказал я группе и пошёл обратно, чтоб не тащиться туда всей кучей.

Рубека о чём-то очень сосредоточенно перемахивалась с девушкой цыганкой, что отвечала улыбкой и такими же непонятными знаками. Стоило мне подойти, как цыганка тут же перевела взгляд на меня. Улыбнулась, кивнула Рубеке, и та чуть ли не на месте подпрыгнула. Тут же начала пытаться мне что-то рассказать, но я лишь улыбнулся и ответил:

— Мы очень спешим, прошу прощения. Рубека, сама же хотела поскорее всё сделать.

Я даже утаскивать не стал её за собой, так как это бы выглядело очень странно и подозрительно. Так педофилы детей утаскивают. Просто кивнул головой, типа идём, и она послушно двинулась за мной, напоследок улыбнувшись, поклонившись и что-то показав руками цыганке.

— Так о чём вы говорили? — спросил я, когда мы отошли на приличное расстояние.

Рубека тут же замахала руками, прося прощения, что отстала. С трудом я понимал, что она имеет в виду своими взмахами рук. И насколько я понял, Рубеку эта девушка остановила, узнав в ней ту, кто её исцелила в прошлом.

— А ты её исцеляла?

Рубека лишь пожала плечами и показала, что не помнит, слишком много таких было. И показывает, что разговор с ней так увлёк её, что она даже и не заметила, как отстала от нас.

Я уже не стал говорить ей, что с ней увлекательного разговора не получится, так как она разговаривать не умеет. Только боюсь, что я один эту шутку оценю.

— Ясно, я понял. Только на будущее: никогда от нас не отходи. Никогда ни с кем не говори, кто бы это ни был. Если что-то хочешь, сначала спрашиваешь у меня. Если хочешь в туалет, говоришь мне. Всё говоришь мне, даже если у тебя понос, хорошо?

Рубека слегка покраснела. То есть с собаками трахаться, она не краснеет, а про понос услышала, так сразу такая прямо стесняша. Тьфу блин.

— Это не шутки, Рубека. Это ради тебя самой, чтоб мы могли тебя защитить, хорошо?

Она кивнула.

— Вот и славно.

Вообще, надо было ей пинка дать, чтоб не глупила, но я решил сначала по-хорошему с ней поговорить. Всё-таки Рубека просто нихрена в этом не смыслит, и для начала надо всё объяснить. Это вон, наёмникам можно пинка под зад дать, чтоб не расслаблялись.

— Так, я вернул потерянную душу. Теперь уходим, пока тут ещё армия знакомых не образовалась.

А то вот меньше всего нам надо сейчас светиться перед другими такими людьми, как Рубека.

Где-то минут через пятнадцать мы наконец вышли к границе города. Это было видно по норам, как я их называю, которые резко обрывались на этом моменте. А ещё здесь росла своеобразная такая полоса из кустов, словно ограничивая территорию города. Но ни стен, ни каких-либо вышек или стражи я не видел.

Это было…

— Подозрительно. Что за странный город?

— Ни стражи, ни стен, — оглянулся патлатый. — Словно им и обороняться не от кого.

— Может не от кого, — сказала наёмница, та, что постарше. — У них с этой стороны графство Фракции Дня, так что могут сильно и не бояться. Зато с другой стороны у них демоны. Может туда силы и согнали.

— Их и демонов ещё леса с высокогорьем отделяют, — сказал патлатый.

— Во-первых, там просто холмы, не больше. Во-вторых, ты так говоришь, словно лес станет препятствием демонам.

— Ну добраться они точно не смогут до сюда быстро.

— Да смогут, было бы желание. Я там жила, я знаю, о чём говорю.

Пока эти двое спорили, я обернулся. На мгновение мне показалось, что за нами кто-то следит, но… никого не было. Просто кусты.

— Господин, вы тоже почувствовали? — тихо спросила молодая наёмница. Она у нас была скрытником, который как раз должен был выслеживать.

— Что за нами следят?

— Что на нас словно взглянули, — ответила она.

Взглянули… Я бы выразился так: на нас обратили внимание.

— Да, что-то подобное почувствовал.

— Это, скорее всего, магия, — ответила она.

— Магия?

— Да. Такое странное чувство возникает из-за магии, господин. Когда используют магию наблюдения, слежения или чего-то подобного, что может следить за нами.

Магия слежения? То есть мы кого-то заинтересовали? Хотя если не видно никого, то значит, за нами пока просто наблюдают. Или же готовят нападение? И почему всё у нас не слава богу?

— Понятно… — вздохнул я и бросил взгляд в сторону горы, перед которой росли леса. — Тогда погуляемся пока к лесам. Там глядишь, и преследователь отвалится. Или же наоборот, явится по наши души.

Прогуляемся по лесам. Хех… Тут ближайшие леса в километрах двадцати от города-бомбоубежища. С другой стороны, я изредка бросал взгляд назад, но никого не видел, кроме путников, что шли рядом с обозами, небольшие группки авантюристов и прочий люд. Вообще, среди них кто-то и мог быть тем, кто за нами следит, однако сейчас выяснить это было невозможно. Кроме как…