Когти встречали броню и щиты, а зубы даже не успевали добраться до тела — одна принимала тварь на себя, другая обезглавливала.

— Бейте в сердца! — крикнула Мамонта, отойдя от толпы и отманивая на себя сразу двух.

Когда одна из тварей уже прыгнула на неё, она одним взмахом буквально разрубила её вдоль всего тела, достав таким образом до сердца и отбросив тварь в сторону. Развернулась, но ударить вторую мечом не успела. Зато успела ударить ту рукой. Металл на перчатке слегка смялся, а тварь со сломанной мордой отбросило назад. Но та даже не собиралась дохнуть. Она встала, зарычала и получила на голову себе меч, который спокойно разрубил череп и дошёл до самой грудной клетки.

Таких тварей было немного, штук шесть. Их в первую очередь и покрошили. Больше было всяких зомби и почерневших чубриков. Но пока они доползли до нас… Короче, порубили их всех быстро.

Далеко никто не отходил, чтоб случайно не стать одиночной жертвой, которую погрызли. Ждали, пока зомби подойдут поближе, после чего разрубали на части.

Я, честно говоря, ожидал нечто более… агрессивное. Думал, тут будет армия зомби, а оказалось, что шесть штук чубриков и полтора десятка зомби с обуглишами. Наша хоррор битва превратилась в скучное рубилово.

После того, как всё закончилось, ко мне подошла Мамонта, стряхивая с меча налипшее дерьмо.

— Странные зомби, — высказалась она, глядя на останки.

— Ага, честно говоря, когда ты сказала про некромантию, я думал, что все эти твари будут более расторопными, а тут классические зомби.

Ну и мутировавшие твари, что словно из подземной лаборатории вместе с зомби сбежали.

— Классически зомби?

Блин, лень объяснять ей это, но то, что я видел, было классическими зомби — увидели, поползли к цели, их убили. Хотя мне кажется, что эти были просто без души.

Помню, я читал о них и там говорилось как раз о трупах. Многие необразованные дауны типа меня называют любую восставшую саму по себе из останков тварь нежитью, однако по местной классификации нежить — воскрешённый труп с душой. А вот зомби — воскрешённый труп, но без души. Они вроде из-за этого намного тупее и медлительнее, хотя ими тоже можно управлять.

От сюда следует, что данная атака была кем-то направленна. Сомневаюсь, что к нам неожиданно потянулись все местные зомби.

— Надо двигаться к ратуше, — сказал я, не ответив на вопрос. — Чем быстрее, тем лучше, а то у нас тут кажется некромант завёлся.

— Ты так думаешь?

— А по твоему зомби случайно сюда пришли? Пёрлись с округи целенаправленно к нам. Да и судя по трупам, это не сгоревшие здесь люди, а свежачок. Возможно, кто-то из тех, кого уже после пожара завалили. Поэтому поднимай людей, двигаемся быстренько, но осторожно.

Мамонта кивнула и раздала указы людям. Наш конвой вновь двинулся в путь по пепелищу, между сгоревших домов, что раньше здесь стояли. По той дороге, что осталась здесь, заваленной обугленными досками и всяким мусором. Иногда на глаза нам попадались кости и сильно обугленные тела.

И пока мы ехали, я невольно оглядывался по сторонам. Мне постоянно казалось, что нам в спину кто-то или что-то смотрит.

Основная дорога в этом городе была видна сразу. Она представляла собой низину, где её края были завалены пеплом, золой и обломками. И только в середине ещё виднелась высохшая от высокой температуры грязь, ставшая твёрдой и сохранившая в себе следы бывших жителей этого города.

Слева и справа тянулись руины, от которых зачастую целым оставался фундамент и иногда печки. Кое-где белели кости тех несчастных, которым было не суждено вырваться на свободу из огненного ада. Часть из них была слишком мала для взрослого человека.

Девушки после небольшого столкновения явно только разогрелись. Их нетерпение и жажда крови были буквально видны. Все притихшие, напряжённые, но совсем не испуганные; шагали так, словно шли на какой-то долгожданный праздник — с выпрямленной спиной, ровной походкой, держа меч в руках или закинув на плечо. Они постоянно оглядывались, выискивая цели.

А такие попадались, причём ещё три раза. Один раз, когда мы дошли до обломков и пришлось быстро расчищать путь: тогда на нас вышла небольшая бродячая группа зомби из тринадцати тварей. Они бы прошли мимо, если не грохот с нашей стороны. Два других раза те выскакивали из домов, пытаясь нас застать врасплох. Нередко среди них были и обуглиши. Часть успевала мутировать после ранений, но таких было меньшинство — остальных закалывали в сердце и расчленяли на куски.

Наверное, хуже всего было то, что два раза нам среди зомби попадались дети — один раз девочка в платье и второй раз паренёк. Их наёмницы порубили без единого сомнения. Мне кажется, что их вообще не парило, что перед ними дети. А вот меня слегка пробрало.

Слегка.

Дорога к ратуше у нас заняла больше времени, чем я планировал, так как нам приходилось иногда разгребать завалы. Да и лошади иногда сопротивлялись, словно чувствовали эту незабываемую атмосферу мёртвого города.

— Гиблое место, — пробормотала хрипло Мамонта.

— И ты только сейчас это заметила? — усмехнулся я, оглядываясь. — Блин, словно на родину вернулся.

— У вас тоже была война?

— Нет, — покачал я головой, вспоминая заброшенные и разрушенные заводы, где мы иногда бегали, играли в прятки или мерились, у кого писька длиннее. Про то, у кого дальше струя летит, я лучше промолчу (я всегда выигрывал, так как по жизни сыкло). — Наши умудрились такое сотворить и без войны. Не недооценивай нас.

— Ты говоришь это с такой гордостью…

— Ну да! Надо чем-то гордиться, верно?

— Я не могу смотреть с такой точки зрения на это, — ответила она.

А зря.

Тем временем перед нами появилась наша любимая ратуша. Вообще, она появилась перед нами ещё давно, просто только сейчас мы смогли подъехать к ней поближе.

Она слегка отличалась от того, что я видел до этого.

Треугольная крыша полностью обвалилась во внутрь. Одна из башен была разрушена наполовину, а вот вторая рухнула на руины домов, где сейчас и покоилась. В окнах без стёкол без проблем было видно внутреннее убранство, которое представляло из себя закопчённый дочерна камень. На окнах даже решётки остались! Все остальные дома в округе развалились, а оно ещё стояло и будто стерегло город.

— Добрались, — сказал я. — Всё, останавливаемся. Это где-то здесь.

— Где-то здесь? — Мамонта оглянулась. — А где именно?

— Ближе к ратуше, — я спрыгнул на землю, подняв облачка золы. — Вон, видишь кости и две железные конструкции?

Я указал пальцем на то, что раньше было телегами. Можно было заметить не только белые кости лошадей, что сгорели здесь, но и железные конструкции, что применялись в самой телеге.

— И?

— Эти две телеги были отогнаны вниз, чтоб сбить с толку тех, кто решит здесь что-то искать.

— Откуда ты знаешь? — прохрипела Мамонта, глядя на меня.

А я улыбнулся, в свою очередь, ей зловещей улыбкой маньяка и ответил.

— Это я спалил этот город.

Не знаю, что она испытывала от моих слов, так как хорошо держала себя в руках и у неё даже глаз не дёрнулся. А вот некоторые из воинов повернули на секунду свои головы ко мне, явно услышав мои слова.

Да, я хотел произвести впечатление на них. Дешёвые понты своими низкими заслугами, чтоб завоевать уважение.

Это как шалупонь сидит перед подъездом, матерится громко и курит, пытаясь привлечь к себе внимания. Мол смотрите какая я невъебенная шалупонь, тоже матерюсь и бухаю, как и великовозрастные дегенераты. Мы круты.

Ну вот примерно тем же самым я и занимался сейчас, пытаясь набить себе очки в репутации таким заявлением. Все способы хороши, когда надо заставить себя уважать. Особенно подобных. Мамонта может и притихла, но в будущем она точно выкинет ещё какую-нибудь хуйню.

— Итак, — хлопнул я в ладоши. — Я пойду и проверю ратушу, может что осталось там. Как обычно, четыре сопровождающих со мной. Мамонта, останься с другими, ищите лестницу в квадратный колодец, дно которого будет завалено мешками. Или деньгами, если те успели сгореть.