Вообще, Кстарн тяжело перекидывать людей на большие расстояния, особенно когда их много. Но в походе такой проблемы не было. Зеркало шло за нами, оттого расстояние не было сильно большим. Да и перекидывала она тогда одну Клирию.

Здесь же… Да, я оставляю зеркало здесь, чтоб в случае чего у нас была возможность связаться с Юми и передать сообщение. И да, расстояние до моего поместья большое для Кстарн, ей будет тяжело, однако это только чтоб в случае необходимости быстро перекидывать сообщение или одного человека. Например, меня к Юми или её к нам. Больше оно было и не нужно.

— Вас пропустят до ущелья, там зачищено уже всё, — сказала Юми, когда наступил день икс нашей отправки. — Мы расчистили дорогу, так что можешь быть спокоен.

— Не стоило париться, но спасибо. Ты получила все инструкции?

— Да, подробно описала мне она, что сделать нужно мне. Хотя та плана часть, где участвую теперь, мне уж не по душе.

— Мне вообще весь план не по душе.

— Тогда зачем занялся им? — полюбопытствовала она.

— Выхода нет.

— Но можно сделать всё же миром, — взглянула на меня Юми. — Не репрессиями, но делом всё разрешить.

— Времени для этого нет. Такое можно сделать мирно, медленно и не спеша, обезопасив себя от лишних жертв, но только когда имеешь запас времени. Однако именно его у нас и нет. Уже есть нехорошие сигналы по поводу того, что другие не спят и готовы действовать, оттого надо решать проблему быстро и радикально. И я не пойму, почему другие не видят этого, — последние слова я сказал со злостью. — Почему блять они не могут разглядеть то, что происходит у них под носом. Я не понимаю этот мир от слова совсем.

— Возможно оттого, что мы иногда видим лишь то, что видеть захотим, — ответила Юми слегка грустно. Подозреваю, что она имеет в виду и себя, когда думала, что это она всех использует, а не наоборот.

— Печально, но ничего не попишешь, — пожал я плечами, постаравшись сказать это как можно более безразличным тоном. Вот нет желания вообще расстраиваться по этому поводу сейчас.

Мы собирались с самого раннего утра в доме, любезно предоставленным одним из знатных родов, которые после представления и укрепления власти Юми были готовы наперегонки оказывать ей услуги. После утконоса становиться её врагом было опасно как физически, так и из-за репутации, типа не признать прорицательницу в такой ситуации подобно предательству. Те, кто плохо дышал к Юми, просто не высовывались, занимаясь своими делами.

Оттуда же у нас появились и лошади, и провизия на время перехода через горы, и возможность свободного передвижения по территории горной империи.

Жаль только, что пока воспользоваться этим переходом мы не могли, чтоб устроить торговлю. Сейчас не время привлекать к нашей территории внимание. Случившееся в империи и так не привлекло внимание только, наверное, глухого и слепого. А если ещё и на нас выйдут…

Так как они ни с кем не торгуют сейчас, то тогда у всех будет вопрос, кто это сделал и кому это было выгодно, так как никто с этого ничего не получил, включая нас. Все будут подозревать друг друга. И больше всех эльфов. Однако если же через наше графство начнут что-то возить, то тогда уже подозрения будут, причём обоснованные. Я не могу знать, что поняли другие, я лишь предполагаю, как подумал бы сам. Вот эльфы наверняка всё поняли, но им до нас слишком далеко. Остальные же пусть пока гадают. Как поймут, будет уже слишком поздно.

Мы собирались вплоть до полудня, после чего под защитой элиты и в сопровождении Юми двинулись к перевалу через горы.

— Я с тобой потому, что муж ты мой, — ответила Юми, когда я спросил, нахрена она с нами. — Я жена и должна я мужа проводить, как и положено.

— Понятно… — протянул я.

— Избавиться уже спешишь ты от меня?

— Нет, просто спросил, — пожал я плечами. Насчёт нападения на неё можно было не волноваться. Сейчас у уродов ни армии нет, ни желания вызывать на себя гнев и ненависть. А ещё я. Меня сейчас действительно боялись, что забавно. — Забавно, жена императрица провожает мужа императора хрен знает куда.

— Все знают, для чего сей брак, так что удивления нет. Но то ни значит, что должна я быть не вежливой с тобой.

— Ну да, было бы забавно, если меня ты пинком выгнала бы на улицу, — усмехнулся я. — Береги там Маленького Пожирателя Человеческой Плоти. Он очень хрупкий и чувствительный.

— Это она.

— Что? — не сразу понял я, о чём идёт речь.

— Утконос, это она. Самка. Девушка. Не мальчик, — улыбнулась Юми улыбкой человека, который показал превосходство своих знаний.

— Да ладно… Серьёзно? — кажется, ещё есть, чем можно меня удивить.

— Верно. Я знаю, о чём же говорю. И может быть, что она однажды даст потомство нам.

— У неё нет мужика в любом случае.

— Засвидетельствовано у нас, что иногда и так они дают потомство, без мужчин.

— Хрень какая-то, — высказался я по этому поводу. — И как только этот мир с ума не сходит.

— Такова природа мира, таковы его законы, — чуть ли не на распев ответила Юми.

— И мне они не нравятся. Словно его накачали наркотиками ради забавы.

При сопровождении юной императрицы и её телохранителей в виде нескольких десятков хайлвлов мы доехали аж до границы горной империи, что начиналась ровно перед подъёмом на тот заснеженный перевал. На всё это нам потребовались сутки и всего одна ночёвка, которую мы провели в чьём-то дворце.

Сейчас же перед нами возвышались две большие башни из толстого векового дерева, просто стоящие по обе стороны от дороги. Вряд ли они могли спасти от нападения, скорее всего, служили просто сигнализацией, которая должна была заметить заранее приближение неприятеля и дать сигнал остальным.

Они возвышались прямо на опушке, и сразу за ними начинались подобия альпийских лугов. Этот ландшафт значительно отличался оттого, что был по другую сторону гор. Если здесь царствовали альпийские луга, то там леса поднимались вплоть до заснеженных вершин, где шли ещё выше, вплоть до мест, где уже ничего в принципе выжить не может.

Мы остановились прямо на границе территории между башен, и Юми взмахом приказала страже отойти. Около сорока человек сразу же распределились по территории, отцепляя это место.

— Вот и всё, — вздохнула Юми. — Пришло прощаться время. Быть может мы на долго расстаёмся, а может до конца. Иль встретимся чрез год.

— Не навсегда, скорее всего. Выглядишь расстроенной нашему расставанию. Разве не по сестре ты должна грустить.

— Не быть тебе уж чутким Мэйн. И по сестре я всё грущу, однако в сердце она живёт, — коснулась она груди. — Но чувство у меня, что остаюсь я здесь одна. Одна в чужой стране.

— Такое бывает, — пожал я плечами. — Я тоже чувствую себя неуютно, когда меня все любят.

Мои слова вызвали у неё усмешку.

— Не долго мучиться осталось тебе-то с этим, Мэйн, поверь.

— Охотно верю.

— Тогда сейчас ты поцелуй меня, когда следят за нами, и разойдёмся мы навек.

— Это обязательно? — нахмурился я.

— Важно для людей увидеть, что мы симпатию проявляем. Поверь, так нужно.

Я оглянулся.

Мои люди уже успели отойти подальше, чтоб не смущать нас, стражи не было рядом, однако… Да, мне кажется, что за нами украдкой наблюдают те же стражники на вышках и охрана Юми. Их не видно, но они видят. Всё видят.

— Окей, давай по-быстрому, — кивнул я.

Мы провели сеанс быстрой терапии, не страстной, больше похожий на дань взаимного уважения типа рукопожатия. Сухо и без языков, лишь бы был сам факт поцелуя, после чего отшагнули друг от друга.

— Я буду ждать сигнала, Мэйн, и да помогут нам всем духи.

— Не знаю, как всем, но вам помощь точно понадобится, — кивнул я. — Пока Юми, ещё свидимся.

Мы просто развернулись и зашагали каждый своей дорогой к своим целям. К моим целям. Как бы то ни было, всё крутится вокруг моих целей, просто остальные тоже могут получить с этого профит.