— Не надо, Эви, добром это дело не закончится, — предупредил я.

— Ой-ой-ой, не будь маленьким мальчиком, каким ты был раньше. Но даже если и так, добрая ведьмочка Эви поможет тебе во всём разобраться, — шепнула она игриво.

Блять, ты по себе что ли этой магией ебанула, я не пойму? Совсем разум потеряла.

Это было… жутко. И странно. От беззаботной девушки осталась одна внешность. Передо мной же сейчас была не Эви, а незнакомая мне девушка, которая хотела добиться моего внимания к себе (пусть и ненадолго), и была готова действовать грязно, поперёк моих желаний.

Власть действительно меняет людей.

Конечно, с одной стороны это круто, когда за тобой вот так бегают… Но с другой стороны утомляет.

Меня уже утомляет.

— Валяй. Но помни, что я тебе сказал. Тебе меня не взять.

— А я всё равно попытаюсь, — сказала она задорно, вновь став собой обычной. А то уж слишком меня напрягает коварная Эви. Словно у неё раздвоение личности.

Она отошла на несколько шагов назад, после чего вытянула уверенно руку, не переставая улыбаться, явно предвкушая, что я ей ножки брошусь лизать.

— Не думай, Патрик, я желаю тебе только добра. Меня не тянет к другим мужчинам в принципе. И особенно не тянет, когда рядом есть ты. Но, видимо, тебе нужен небольшой пинок. Позволь, я предоставлю тебе его, — весело сказала она, явно предвкушая свою победу.

Ну а я… Я лишь стал ровно перед ней, спокойно принимая атаку в лоб. Я смогу выдержать это. Я должен показать Эви, кто тут главный не только благодаря печати, но и по сути. Кто здесь сильнейший. Иначе потом её можно будет удержать только поводком. И именно такой способ может быть очень хлопотным, в отличие от того, когда она сама подчиняется, принимая моё главенство.

Магия обрушилась на меня чудовищной тяжестью, которая заставила буквально ослепнуть на несколько секунд. Эви была права, даже пусть на немного, но эта магия поможет довольно сильно дезориентировать врага, особенно когда он подобного не ожидает.

Это действовало не на сознание. Магия действовала на сам организм, который начинал гнать кровь как пуганный, тем самым ударяя ею в голову. Организм словно получал мощный заряд афродизиака, который поднимал мою температуру до максимума, а желания до неебических размеров.

В глазах всё темнело, в голове шумело, в ушах стучал мой собственный пульс. Я покрылся потом, а лицо, казалось, сейчас лопнет или сгорит от такого возбуждения. Моё бедное хозяйство, оно просто болело от такого эффекта. И в голове была только одна мысль — трахнуть.

И естественно, единственным вариантом, по крайней мере, самым близким, была Эви.

В голове тут же появилась мысль: а почему бы и нет? Почему бы сейчас не трахнуть Эви? К чёрту это самомнение и попытку доказать что-то. Докажу потом, а сейчас можно её хорошенько выебать, чтоб знала, кто здесь главный. Прямо вогнать ей по самые не балуй до упора и ебать-ебать-ебать, что кричала от оргазмов, грязная девчонка. Да, действительно, нахуй всё, что есть, прямо здесь при всех на траве выебу её, раз она так этого хочет, и дело с концом!

Эти мысли выталкивали абсолютно все другие, подталкиваемые болью в пахе от перевозбуждения, который, казалось, вот-вот лопнет. У меня от такого прилива крови к лицу даже под носом от неё стало мокро. И ведь, если быть честным, почему бы и нет? Один раз можно, верно?

Или нельзя?

Эффект пришёлся не только на меня. Он ударил по области, заставив почувствовать всех остальных то же самое, что и я.

Наёмницы и наёмники даже ждать не стали: они уже сосались, быстро раздеваясь и сбрасывая с себя броню. Бросались друг другу в объятия, срывали друг с друга одежду и начинали трахаться, подобно животным. Раком, на четвереньках, позой шестьдесят девять. Некоторые даже не раздевались полностью, спускали штаны и жарили друг друга, словно кролики. Рубека так вообще уже вообще и ртом, и жопой принимала, сама радостно бросаясь в кучу малу.

Моя команда устроила здесь жуткую оргию, которая наполнила лес вскриками, вздохами и мокрыми шлепками. Просто кучка голых и не очень тел, что сплелись между собой в один дружный и очень страстный клубок.

Помощница Эви вообще страдала по-чёрной. Она сначала держалась, чуть ли не плача, сгибаясь в три погибели, после чего сама рукой начала удовлетворять себя, выпустив свою грудь на свет и мня её. Недолго её хватило, ровно до ближайшего наёмника, который взял её в объятия, и которому она тут же отдалась вся.

Казалось, что все сошли с ума. Хорошо, что тут педиков не было, а то моё сознание бы такого не выдержало. Но это подействовало не только на людей. Я видел, как животные, словно обезумевшие, драли друг друга, пищали, бросались, словно бешеные.

Это был уголок вакханалии, где все сошли с ума от похоти.

И забавнее то, что Эви уебала этой магий и себя тоже. Дура блять.

Сейчас она стояла передо мной, глубоко дыша, вся какая-то дёрганая, с приоткрытым ртом, облизывая губы. Одной рукой она схватилась за грудь и мяла теперь её, а другой приподняла слегка юбку. Единственное, что её отличало от других, так это то, что она не краснела и не обливалась потом, так как была мёртвой. Но по её взгляду, по её движениям всё говорило о том, что она не далеко от остальных.

Я на ватных ногах подошёл к ней, готовый буквально броситься на неё, сорвать всю одежду и затрахать.

— Патрик, — слегка хрипло позвала она меня. — Ты видишь теперь, кого ты хочешь?

Я кивнул, не в силах ответить, и шагнул к ней.

А Эви словно уличная проститутка подняла свою юбку, показывая уже мокренькие трусики. Мёртвая течёт, какая прелесть. Она смотрела на меня туманным, полным вожделения взглядом, тяжело дыша. Я даже засомневался в её адекватности. Сколько сейчас настоящей Эви в голове у мертвячки?

— Тогда возьми меня. Как в первый раз, которого я не помню. Давай же, возьми меня, — выдохнула она.

Как же я хотел, чтоб меня тоже в данный момент девушки использовали, если честно. Чтоб она сама набросилась на меня и выебала.

Я подошёл к Эви вплотную и наклонился к ней. Она потянулась ко мне губами, готовая принять мой поцелуй и меня полностью, когда я страстно прошептал ей:

— А вот хуй тебе, маленькая негодница.

— Где хуй?

— Да не в этом смысле, озабоченная дура, — стукнул я её по лбу пальцем. — Нихрена у тебя не вышло.

— Э? — глаза Эви на мгновение прояснились, и она удивлённо взглянула на меня. — Чего?

— Того, — я легонько толкнул Эви, отстраняя от себя, но ей этого хватило, чтоб ватные ноги не удержали её тушку, и она упала на пятую точку на травку. — Если ты думаешь, что возьмёшь меня этим, то сильно заблуждаешься.

— Но я хочу тебя! — воскликнула она и буквально сдёрнула вниз свою одежду, оголяя грудь. — Возьми меня как хочешь!

Я едва не бросился её трахать, но удержался.

— Нет, обойдёшься. Твоя магия бессмысленна и бесполезна против меня, Эви. Ты пытаешься охомутать того, кого тебе в жизни не одолеть. Антигероя. Это глупо и бесполезно.

Но Эви не собиралась сдаваться. Она стащила с себя трусики, отбросив их в сторону, и широко раздвинула ноги, показывая мне своё сокровенное и очень мокрое от возбуждения место, которое манило к себе, призывая использовать его по назначению. У неё глаза так вообще влажные и как в тумане, словно сам разум затуманился. Ну… судя по тому, что она говорит, так оно и есть.

— Нет! Возьми меня! Быстро возьми меня! Ну давай же! Ты хочешь этого! Как раньше, как товарищи! Сделай меня своей, ну же!

— Я сам могу решить, с кем буду спать, а с кем нет, — ответил я, тяжело дыша. Всё моё лицо горело, уши горели, тело горело. Хотелось запихнуть Эви между ног со всей дури и долбить сучку, которая это сделала, до потери сознания, а потом драть уже обездвиженное тело, пока она не проснётся и так по кругу. — Ты мне не указ, мелочь. Зря только старалась. Так ещё и себя накрыла этим дерьмом.

— Патрик… Но я… ты мне нравишься! Иди ко мне! — она всхлипнула это с видимым отчаянием оглянувшись.