— Я не Резня, — покачал я головой.
Босс лишь усмехнулся.
— А я не работаю на Организацию, ага, — подался он вперёд, облокотившись локтями в колени. — Сначала я засомневался, но потом стоило просто поднять всё о тебе, как это стало очевидно. Ты слишком выделяешься на фоне всех остальных, чтобы спутать тебя с другим сбродом. Хотя знаешь, я думал, что это будет сложнее. Обычно встречи с тобой заканчиваются грёбанной бойней и приходится постараться, чтобы выкурить тебя. В прошлый раз Организация потеряла тринадцать человек из группы охотников. И в этот раз я ожидал как минимум погром, как на том острове. Подготовил дронов, глушилки, десяток экзосклетчиков, людей везде расставил. А всего-то нужна была пара охотничьих сетей и транквилизаторы. Всё оказалось проще, чем я думал — то ли мир не из тех, в которых ты силён, то ли удача на нашей стороне.
— В следующий раз я постараюсь получше. Обещаю. Чтобы не разочаровывать вас, — ответил я.
— Вряд ли.
— Не будь так уверен.
— Но я уверен. Я уже знаю, как всё будет, — усмехнулся Босс.
— И как же всё будет?
Я уже не видел смысла скрывать, кто я. Босс знал, с кем имеет дело, у них наверняка было на меня досье с каким-нибудь психологическим портретом или какой-нибудь датчик, что мог обнаружить конкретно мою душу. Я не знал обо всех изобретениях, что хранились у них в закромах, но уверен, что нечто подобное можно было найти.
Сейчас я лишь пытался прожечь верёвки, которыми мне связали руки. Но именно, что пытался, так как материал просто не поддавался. Пусть на ощупь это и была синтетика, она банально не плавилась даже от энергетических шаров, которые я удерживал несколько минут. Обжёг свои руки, но даже не оплавил хотя бы немного верёвки. Ненавижу этих обмудков с их технологиями.
— Знаешь, что тебя ждёт, Резня? — негромко продолжил Босс. И, не дождавшись ответа, продолжил. — Криокамера. Это единственный способ бороться с вами. Вас бесполезно мочить — завалил здесь, вы объявились там. Завалили там — вы уже здесь. Смерть для вас как перезагрузка. А вот криокамера — это да. Не смерть, но и не жизнь. Идеальный способ бороться против таких, как вы.
Криокамера? Я знал места пострашнее криокамеры. Учитывая, что в этой войне в любом случае будет или победитель, или проигравший, меня рано или поздно выпустят из морозилки, и для меня даже тысячелетия покажутся лишь парой часов от силы.
Видимо, моё отношение к подобному Босс и прочитал в моих глазах.
— Да, не самое страшное наказания для того, кого обвиняют в преступлении против человечества и содружества миров. Но расстрел для вас как шутка, пытки, как временное неудобство. С вами, в принципе, невозможно бороться иначе. Конкретно против тебя, Резня, невозможно бороться иначе. Но есть один момент, о котором я хотел бы с тобой поговорить…
Чего я ожидал в этот момент? Да чего угодно, если честно — от пыток и избиений до того, что меня прямо здесь и сейчас запечатают в камеру.
Чего угодно, кроме того, что меня освободят.
Босс просто встал, медленно обошёл мой стул, после чего я почувствовал, как верёвки ослабли.
Я с трудом удержался, чтобы не вскочить и не свернуть ему шею, а потом попытаться прорваться. Удержал здравый смысл: если тебя освобождают, значит, явно не боятся того, что ты можешь их здесь же и грохнуть. Это значит, что могут грохнуть тебя здесь и сейчас. А я меньше всего хотел сдохнуть после того, как пережил сраное второе пленение.
К тому же, у меня были вопросы.
Я молча проводил Босса взглядом обратно до его стула, потирая кисти рук.
— Я предлагаю тебе помощь, Резня, — негромко произнёс он.
Глава 150
Я бы, наверное, поперхнулся собственными слюнями от неожиданности, если бы не ждал чего-то подобного от Босса. Поймать опасного противника, притащить в лагерь и освободить, после чего вести едва ли не дружеские беседы. Как бы всё было более чем очевидно.
Тишину, которая повисла после его слов, нарушил первым я.
— С чего вдруг Организация предлагает помощь военному преступнику?
Но ответ я знал. Я не был сильно силён в интригах и прочей околесице, однако мне хватало мозгов понять, что всегда и везде в любой политике самым главным было умение быстро переобуться. Сегодня мы враги, а завтра друзья. И вопрос зачем тоже не стоял — когда тебе предлагают услугу, то ожидают, что ответишь тем же. Но, зная Организацию, плата могла оказаться слишком высокой.
— Скажем так, — вздохнул Босс, — есть вопросы, где может понадобиться твоё участие, Резня.
— Что-то подсказывает, что такая помощь будет не лучше того, что меня засунут в морозильник, — поморщился я. — Какова плата?
— Помощь. Одна-единственная миссия с твоей стороны, — пожал он плечами.
— Точнее.
— Не могу сказать, пока не согласишься.
— Нет, — тут же отрезал я, не задумываясь ни секунды. Если тебе не говорят о плате, то, значит, она будет непомерной. — Я догадываюсь, что вам нужно, и мой ответ — нет. Можете казнить, пытать или замораживать, мне плевать. Можете пытать на глазах эльфийку, мой ответ останется прежним.
— Даже не удивлён, если честно, — спокойно ответил Босс.
Он извлёк небольшой конверт, после чего бросил его мне на колени. Намёк был понятен без разговоров — мне предлагали его открыть. Я с подозрением бросил на него взгляд, после чего взял конверт в руки, быстрым движением оторвал верхнюю часть и высыпал на ладонь содержимое. То были небольшой солдатский жетон и передатчик, которым пользовались в Организации и который я в прошлый раз забрал у одного из их солдат. Небольшой, работающий по принципу разделения частиц практически на любой дистанции.
Что касается жетона — небольшого овального куска металла, он привлёк больше моего внимания. На нём, потёртом и старом, было выштампован номер и краткий позывной.
«Фантом».
Ни имени, ни фамилии, ничего. Просто номер и позывной. Почему-то, глядя на него, я почувствовал тревогу. Зачем он дал мне это? «Фантом»… Но уже следующие слова многое прояснили.
— Организация не прощает предателей, — негромко произнёс Босс. — Для неё ты личный враг, и у меня довольно точные приказы насчёт тебя. Однако есть некоторые моменты, из-за которых я всё же не сделаю то, чего от меня требует долг.
— С чего это? — спросил я, бросив на него недоверчивый взгляд.
— Возможно, именно эта встреча и станет тем самым недостающим ключом ко всей истории. Последний штрих, чтобы всё завершить, Резня. Ради него стоило рискнуть. Уверен, что ты поймёшь это. Рано или поздно.
Он медленно вытащил из-за пазухи пистолет, как я понимаю, с транквилизаторами.
— Мы будем готовы помочь тебе, даже если это будет означать вступить в конфронтацию с местными. Убить, уничтожить, захватить — мы пойдём на это, если ты попросишь. Тебе всего-то будет надо лишь связаться с нами по этому передатчику, и мы сделаем всё, что в наших силах.
— Организация запрещает вмешиваться в ход истории других миров, — нахмурился я. — Вас всех в лучшем случае будет ждать тюрьма.
А то и расстрел.
— Ситуация сложная, и иногда приходится нарушать правила ради выполнения задачи. Люди наверху могут сидеть и говорить о правилах войны сколько угодно, но мы-то с тобой знаем, как обстоят дела на самом деле. Приходится кем-то жертвовать, чтобы остальные жили. Если понадобится, мы впишемся в это и поможем, даже если это будет значить устроить здесь мировую войну.
— Какая щедрость… И я буду должен вернуть должок, верно?
— Верно, — кивнул он.
— Где гарантия, что я не пошлю вас после вашей помощи?
— Не пошлёшь, — покачал Босс головой. — Ты не пошлёшь нас и знаешь это. Узнаешь, по крайней мере.
Его уверенность пугала. Пугала даже меня.
— Мой ответ останется прежним, — покачал я головой.
— Как бы то ни было, проклятый…
Он вытянул руку.
— Рано или поздно нас всех будет ждать лишь ад, — вздохнул он и выстрелил.