Академия полыхала.

Здания были охвачены огнём. Пламя вырывалось из окон, поднималось над крышей в небо. Я слышал, как трещат стены внутри, даже видел, как обваливаются этажи вниз, выбивая из разбитых окон снопы искр.

Особенно завораживало то, как крыша провалилась внутрь здания, после чего начали рушиться полы и под конец всё здание просто обрушилось под собственным весом. Словно большой карточный домик, рассыпалось, подняв в небо огромный сноп искр, которые разлетелись в разные стороны, словно светлячки.

И это всё я.

Всё ради того, чтобы скрыть следы собственного преступления.

Забавно, да? Из-за меня там погибли люди, а я разве что испытываю лёгкую вину за содеянное. Лишь думаю о том, как скрыть своё преступление, не оглядываясь на жертвы (хотя они изначально не подразумевались). Не удивительно, что мы прокляты, что божество гоняет таких отморозков, как мы, по мирам, не щадя. Те, кто строит счастье на костях других, в принципе ничего другого не заслуживают.

И теперь я понимаю проклятых, которые хотят со мной поквитаться. Чёрт, да будь я на их месте, тоже бы с удовольствием приставил ствол револьвера к затылку ублюдка, чтобы вышибить мозги за всё содеянное. Но правда в том, что я и есть тот самый ублюдок.

Академия полыхала до самого утра, под завывания метели, окрашивая хлопья снега в оранжевый свет и перекидываясь на здания по соседству. Даже маги не могли справиться с таким пожаром — их было слишком мало для этого.

Управление огнём — это искусство, это контроль, как, в принципе, и любой стихией. А когда стихия вышла из-под контроля, хрен что ты сделаешь, если не обладаешь силой. Можно контролировать любую силу, будь то вода или огонь, ветер или земля. Удерживать просто огромные масштабы стихий при умении и силе, но…

Весь контроль как стекло, которое сдерживает давление — одна-единственная трещинка, и будет прорыв, который ты один уже не сможешь остановить.

Пожар был тем самым прорывом, который они не могли утихомирить. Лишь когда подоспели маги, которые специализировались на огне, получилось взять под контроль пожар, однако спасать было нечего. Огонь быстро разобрался со зданиями, старыми, как, наверное, сама столица. Стены может и были из камня, но все перекрытия, полы, подпорки и так далее были из дерева.

Я уничтожил все улики, которые только смог.

— Ты как? — негромко спросил я мышь, которую мы спасли из пожара. Она сиганула в сугроб, который мы набрасывали под окнами общаги. Теперь сидела со сломанной ногой укутанная в одеяло, держа в руках чашку с горячим чаем. Всех студентов, как она, расположили в большом зале, где в прошлый раз проходил бал.

— Хорошо.

— Отлично, — кивнул я. — Есть… кто-то из наших, кто не выбрался?

— Я не знаю, но… да… кажется… — очень тихо закончила она, пряча взгляд. — Мне кажется, что… Гелла и Северия не выбрались…

— Это кто?

— Мои соседки, — дрожащим голосом ответила она. — Я… мы заблудились в коридоре, там был дым и давка… я слышала, как они что-то кричали… я…

В её кружку закапали слёзы.

— Ты ничего не могла сделать.

— Но от этого мне не легче… — пробормотала она.

— Возможно, они и выбрались, — погладил я её по голове. — Надо просто будет посмотреть.

Но не только мышка оплакивала потерю подруг. Я несколько раз натыкался на людей, которые бегали и искали своих друзей, вторую половинку или родственников. Даже ко мне подбежала какая-то девушка, судя по всему, уже с четвёртого потока, измазанная сажей. Схватила за грудки и со слезами на глазах спросила:

— Вы не видели Валина? Валина Жафье? Он был на первом потоке, парень со светлыми волосами, он мой брат. Он был… жил на втором. Скажите, что вы его видели! — она довольно сильно для своих размеров тряхнула меня за грудки, смотря полными слёз глазами. — Скажите, что видели! Пожалуйста!

— Извините, — покачал я головой.

— Да что ж такое… что же… где он… — девушка, едва сдерживаясь, запричитала, отпустив меня и побежав искать его по залу.

Хотя таких было не так уж и много.

Если здесь не было того, кого ты ищешь, то, значит, из пожара он не выбрался. Огонь бушевал уже достаточно долго, и все, кто мог, выбрались. А так как выживших сразу отправляли сюда, было ясно даже тупому, что, если ты не можешь найти его здесь, его скорее всего и нет.

— Много погибло? — негромко спросил я Викона, который должен был быть в курсе всего.

— Сложно сказать. Но я бы сказал, что достаточно, Тэйлон.

— Наши?

— Я не знаю. Есть, скорее всего, — пожал он плечами, тяжёлым взглядом обводя зал. — Некоторые сразу бросились к выходу на лестницу. Я задержался и, в принципе, из-за этого и не попал туда. Потому и здесь. Девушки… не знаю, но больше погибло именно парней, так как у нас горели последний и первый этажи. Ещё ходят слухи, что принцессу не нашли.

— Не нашли? — нахмурился я.

— Да. Здесь её нет, — кивнул он на зал. — Предполагают худшее, хотя многие поговаривают, что могла и выжить.

— Так выжила или погибла?

— Да я-то откуда знаю? — спросил он немного возмущённо. — Говорю же, что многие говорят, что ночью она по академии постоянно шлялась, пакости делала всякие. Могла и выжить, просто сейчас не здесь. Но хрен знает…

Могла выжить, могла и нет…

Такой ответ меня вполне устраивал. И если бы меня спросили, правильно ли я сделал, что устроил поджог, я бы ответил, что да, и у меня были на этот счёт свои соображения.

Первое — они меня видели на крыше. И даже уведи сразу Исси оттуда, она могла догадаться или заподозрить, кто виноват в похищении девушки. А тут она и тело даже успела увидеть. И здесь вопрос в том, расскажет ли она или нет.

Второе — Суцьиси. Я хотел с ней поговорить — я получил такую возможность. Возможность быстро украсть её без особых последствий и допросить, а потом в случае необходимости избавиться от тела. Не знаю, получил бы я возможность её где-нибудь потом перехватить, а здесь сама пришла, считай.

Третье — пожар. Он привлёк к себе слишком много внимания, но он же и скрыл все следы. Про пропажу принцессы и её подруги вместе с Асакой узнали бы так или иначе, скорее всего, на следующий день. А после пожара никто точно не скажет, погибла ли она или её похитили. По крайней мере сразу. А может её и вовсе причислят к погибшим. Ведь здесь нет ДНК экспертизы, поэтому никто не скажет, кому чей труп принадлежит, или это займёт слишком много времени.

Ну а если поймут, что похитили, то что? Всё сгорело, все улики превратились в прах, ничего уже не найдёшь, кроме того, что вечером она была в комнате, а на утро исчезла. Каким образом и где пропала — хрен знает.

Конечно, сложись ситуация иначе, я бы не стал так сильно рисковать, но что есть, с тем и работаем. Можно было, конечно, отключить Исси и потом обыграть с Суцьиси, что ей это всё почудилось, однако тоже никаких гарантий. К тому же, соблазн схватить Суцьиси тоже был слишком велик.

Что тот вариант, что этот — оба были рискованными, имели свою плюсы и минусы, и я просто сделал выбор. Всегда так: видишь варианты, и приходится потом решать, какой лучше. Обойти лужу или перепрыгнуть: или запнёшься и упадёшь в неё, или не допрыгнешь и тоже упадёшь — нет гарантий.

На утро занятий по понятным причинам не было, а нас не выпускали из зала. Стража обходила всех нас, записывая имена и фамилии, и я, забеспокоившись, что могут прикопаться к моим револьверам, вытащил из них кристаллы, после чего отдал мышке.

— Спрячь, — шепнул я негромко ей, и та, покраснев, забрала их.

Через минуту кивнула.

— Готово.

У меня тоже спросили имя, фамилию, после чего сказали, что мне придётся немного подождать здесь. Просили они задержаться абсолютно всех, так что пока никаких поводов для волнений не было, однако я всё равно держался настороже. Сейчас они выяснят, что Исси точно нигде нет, и попробуют взяться за нас поплотнее.

И я не ошибся.