А план… какой именно план они имели ввиду? Отмашку империи? Или из-за того, что мы слишком разворошили осиное гнездо похищением принцессы, они не могут действовать дальше.

Я бы послушал дальше, но время…

Я бросил взгляд на часы, которые лежали рядом. Они нескромно намекали, что пора действовать. Арамза ушла ранним утром, а значит, уже, по идее, должна была почти вернуться. И бомбы, всё упиралось в бомбы и то, когда они рванут, чтобы, когда я уже покидал поместье, пожар был такой силы, что никто бы не смог его потушить.

И… Ладно, была не была. Такой шанс упустить я просто не мог.

Поэтому, поправив маску на лице и уже не вслушиваясь в то, о чём они говорят, я дёрнул ручку на себя, отодвигая часть стены и открывая проход, после чего выхватил револьверы и выглянул в зал.

Никто из присутствующих даже и не заметил сразу, что дверь за статуей открылась — так они были увлечены переговорами. Но в следующее мгновение тот, кто сидел напротив статуи, поднял взгляд, его глаза расширились от ужаса…

И я сделал первый выстрел.

Следующее мгновение комнату заполнил грохот, как барабанная дробь. От бедра, даже не целясь, а скорее чувствуя, куда стрелять, я выпустил все двенадцать пуль, каждая из которых нашла свою цель.

Как это ни удивительно, но хватило не на всех — здесь оказалось семнадцать человек.

Собственно, того, что людей окажется больше, чем пуль в барабане, я тоже ожидал, а потому практически сразу следом забросил бомбу. Только это творение отличалось от других, так как её целью было не поджечь, а именно взорваться и достать как можно больше людей. Буквально до отвала напичканная заряженными до предела кристаллами, маслами, кое-какой химией, что нашлась здесь, материалом, который хорошо горел, и шрапнелью из камней, стекла и гвоздей.

Она упала перед ними на стол в тот момент, когда в зал ворвалась стража уже с ружьями наизготовку, а я почти закрыл дверь. Лишь напоследок приостановился и бросил в неё шарик после чего хлопнул каменной дверью и тут же бросился бежать по лестнице. Но даже за стеной я почувствовал, как внутри всё вздрогнуло от взрыва — пробрало внутренние органы как от удара, а каменная кладка замка завибрировала. Вряд ли мощности хватит, чтобы обрушить башню, где был зал для собраний, однако в комнате убить должно было всех.

Жаль, что проверить не удастся.

Зато к тому моменту, когда я спускался, сразу же почувствовал запах гари. Особенно сильно он чувствовался на этаже с выходами в хозяйскую спальню и комнаты для гостей. Оставалось надеяться, что пожар будет достаточно силён для того, чтобы не просто всё сжечь, а именно уничтожить ту часть замка.

По пути я подхватил ребёнка с мешком и бросился ещё ниже. Эту дорогу я знал наизусть и мог бы даже ориентироваться в полной темноте, если бы не боялся запнуться на крутой лестнице и упасть вниз, сломав себе шею. Свой путь я подсвечивал огоньком на ладони, считая про себя ступеньки — это почему-то помогало мне не споткнуться.

Спустился в самый низ, где было холоднее всего и очень сыро, и бросился вперёд, пока не упёрся в каменную дверь. Поднатужился и толкнул её спиной, едва не выпав, после чего захлопнул обратно и по воде бросился к выходу. Тот маячил до ослепления белым полукругом, за которым вновь слабо шёл снег.

Да только когда я выскочил наружу через спиленные решётки, никого рядом не оказалось.

Арамза не успела доехать вовремя.

— А чёрт… — пробормотал я и на своих двоих бросился к ней навстречу.

Если вдруг она не успеет, — а она не успела, — мы условились, что будем двигаться навстречу друг к другу, определяя путь по небольшим зарубками, которые помогли бы нам не разойтись в лесу в разные стороны.

— Где же тебя носило… — пробормотал я, глядя на раскрасневшееся лицо Арамзы.

Честно говоря, я выдохнул с облегчением, когда увидел её. Нет, шансы, что что-то пойдёт не так, были мизерными, так как она должна была купить лошадей и уйти из деревни ещё до того, как в замке начнётся веселье. И всё же я прошёл около двух километров прежде, чем мы встретились.

— Да не очень-то и легко было дойти туда, — пожаловалась она. — Давай, подержу, — забрала Арамза у меня из рук ребёнка, чтобы я смог залезть на лошадь. — А где второй?

— Укутан в одеяло и в сумке.

— Не задохнётся?

— Будем надеяться.

— Ты бы проверил, — вздохнула она. — Ребёнок же.

— Потом. Всё потом, а сейчас уезжаем, — ответил я и пришпорил коня.

План был прост: уйти как можно дальше от замка в лес, держа направление на восток. Там мы должны будем выйти на старую дорогу, по которой сможем спокойно уйти восточнее, к городам, что будут уже ни под чьим контролем. И уже по тем дорогам двинемся на юг, где вернёмся домой, сделав крюк через территорию Вьильгеров на всякий случай. Попутно сбагрим где-нибудь детишек. Убивать было не очень, поэтому, скорее всего, просто оставим в одном из городов в приюте. Одного в одном, другую в другом.

Если они переживут переход.

Сейчас же самым главным было как можно быстрее и дальше уйти. По дороге путь для нас был заказан — если их не перекрыли сейчас, перекроют в ближайшем времени. И, скорее всего, будут обходить весь замок по кругу, после чего найдут и наши следы. Поэтому я сразу брал в расчёт то, что за нами может быть хвост.

Когда мы углублялись в еловый лес, в котором каждое дерево будто боролось за место под солнцем, я бросил взгляд назад. Там, над замком, поднимался чёрный дым, который давал мне надежду на то, что в ближайшее время они его потушить не смогут.

— Мне интересно, сколько примерно займёт у нас времени выйти на дорогу? — спросила Арамза, когда мы пробивались через сугробы.

Я припомнил карту, которую видел в кабинете.

— Зависит от лошадей. Думаю, что суток двое, но вопрос, выдержат они такой переход или нет.

— Выдержат, — уверенно кивнула она. — Это тягловые лошади. Скачут медленно, но зато пробиваться через такой снег самое то. А дети?

— А что дети? Не морозить и всё. Для мелкого молоко, для той, что постарше, всё, что дадут. Хотя она и не умрёт без еды.

— Ты жестокий, — нахмурилась Арамза.

— Какой есть. Но я жив. И ты жива.

— Это никак не связано с тем, что ты жестокий.

— Связано, просто ты этого не замечаешь, — ответил я.

Тем временем мы начали взбираться на сопку, которую было видно с замка, когда мы в первый раз смотрели на бойницы. Это была часть горной гряды, которую нам предстояло пересечь. Учитывая размеры, это займёт у нас уйму времени.

Собственно, всё получилось именно так, как я и предполагал — нам пришлось заночевать в лесу сразу после того, как мы спустились. Вернее, ночевала Арамза: я помог ей разгрести яму, после чего завалить её лапами елей. После этого застелили стащенным тряпьём и одеялами, где она и укрылась вместе с детьми спать. Я же остался сторожить, чтобы в случае чего дать отпор. Однорукая вряд ли сможет хотя бы выстрелить метко, не говоря о том, чтобы перезарядить револьвер.

К счастью, никто не замёрз — ни Арамза, ни дети, ни я, хоть и очень пытался. Девчонку оставили с завязанными глазами и вернули обратно в мешок, пусть она и возмущалась. Ребёнок тоже успокоился, когда его кое-как покормили. Оказалось, что он и не новорожденный вовсе — Арамза предположила, что ему уже около десяти месяцев. В любом случае, главное, что обошлись без сосок.

После этого мы вновь продолжили свой путь через снега. Медленно и уверенно начали пробиваться дальше. И я всё чаще поглядывал назад. Вряд ли преследователи будут быстрее нас, но поторапливаться всё же стоило.

Уже после того, как, пробиваясь через девственно чистый хвойный лес, мы пересекли ещё один холм, смогли выйти к реке, причём не замёрзшей. По ней мы поднялись выше, чтобы в случае чего сбить со следа. Пока они разберутся, в какую сторону мы поехали, пока найдут следы, мы выиграем ещё немного времени. Правда, ночевать пришлось опять в лесу, надеясь, что мы не замёрзнем.