— Тут всевозможные отчёты по пожарной безопасности города. Так… налоговые инспекции на порт… всякие мелкие предприятия… — он быстро перебирал листы, идя вдоль стеллажа и наугад хватая то один лист, то другой. — Магазины, опять магазины…

— Зачем ему хранить все эти отчёты на простых людей в таком месте? — спросил второй.

— Я тоже об этом думаю. Может они имеют какой-то вес? Или их что-то объединяет? — сюда бы Диора. Уверен, он бы быстро с этим разобрался. — Есть что-то общее между ними?

— Если и есть, то этого я не вижу. Возможно, он просто складывает сюда весь хлам.

— Для этого есть архив, — ответил я.

— Значит, мы просто чего-то не знаем, — пожал он плечами. — О!

Он так неожиданно сказал «О», что мы со вторым аж подпрыгнули.

— Какого… первый, блять, — прошипел я.

— Есть на Блэскенсов, как вы и просили, — ответил он, быстро перебирая листы. — Тут их налоговая просто прижала, как погляжу. Проверки, проверки, проверки… — он посмотрел на стопку листов. — Всё это отчёты о проверках, которыми их обстреливали.

Я взял верхний лист со стопки.

Дело № 28–74/255.

Отчёт о камеральном налоговом инспектировании предприятия «Пьер-Строй-Кам» под регистрационным номером «352-78-5613» по причине систематических анонимных жалоб.

Не, причина объяснена сильно: систематические анонимные жалобы. А кто их строчит, их не волнует? Как понимаю, нет. Я пробежался по листу глазами, ничего особо не понимая, до самого конца, где стояла роспись проверяющего инспектора и того, кто был ответственен за финансовую часть на предприятии Блэскенсов.

Если описать кратко, то у них нарушений найдено не было.

Зато следующий отчёт, но уже по безопасности труда, содержал целый список нарушений, из-за которых было предписано остановить деятельность до момента их устранения. Не думаю, что «потёртая недостаточно различимая разметка в погрузочной зоне» является действительно достаточной причиной для закрытия громадного предприятия.

Но зато я теперь видел по стопке, как долго их давили, прежде чем те сдались.

Но главного ответа, откуда инспектор черпал вдохновение, мы не нашли, что наталкивало на мысль, что он сам мог быть тем, кто засыпал проверками неугодных. Диор говорил, что это практически нереально, так как инспектор поддерживал старшего, но ведь никто не мешал ему подрабатывать на стороне, верно?

И никто не мешал старшему искать поддержки у родов…

— Третий, — шепнул неожиданно второй. Тот стоял у двери. — Кто-то в коридоре.

— Охрана?

— Не похоже, — он напряжённо бросил взгляд. — Сюда идут.

Да чёрт, блин…

— Второй, сюда, — махнул я рукой, шагнув в шкаф.

Тот метнулся к нам. После чего быстро потянул рукой створку, выдвигая её. Та выехала мягко, без лишнего шума и встала на место с лёгким щелчком, погрузив это потайное место во мрак. Мы замерли, даже не смея дышать полной грудью. На несколько секунд всё вокруг погрузилось в абсолютную тишину, будто никого здесь и не было.

А потом раздался щелчок. Отчётливый щелчок замка, за которым последовали шаги двух человек. Ещё один щелчок, и дверь закрылась.

Я ничего не видел, но воображение рисовало на основе шагов, как два человека вошли в комнату и, закрыв за собой дверь, направились к столу. Один, судя по скрипу стула, отодвинул его и сел за стол. Второй сел напротив на стул, что стоял перед столом. При этом, если я не ошибся, второй будто на каблуках ходил…

Мои догадки подтвердились буквально через мгновение.

— Итак, моему хозяину попали в руки документы, которые свидетельствуют, что между Бранье и Рандомьер был зарегистрирован брак.

Судя по всему, это уже было продолжение разговора, так как ни приветствий, ни каких-то вступительных слов не прозвучало.

Шелест листов.

— И… ради этого вы меня подняли ночью? — недовольство так и сквозило из голоса мужчины.

— Не серчайте, дело серьёзное.

Раздался вздох сдавшегося человека, который решил в который раз идти на уступки, так как от него не отстанут.

— Так… Бранье и Рандомьеры… Да, странно, но вы же не думали, что они не заметят, как Доргейнберги прижимают одного за другим, и не догадаются, что сами будут на очереди?

— Они создают свой блок в противовес блоку Доргейнбергов.

— Это понятно и вполне естественно. Но они всё равно…

— Они представляют опасность, тэр Войз. Сейчас, когда всё так близко к концу, моему хозяину не нужны такие неприятности. А Бранье, как показала практика, могут их доставить, даже когда, казалось бы, им нечего ответить.

— И что вы хотите от меня? Чтобы я и на них начал натравливать инспекцию?

— Оставьте Чифенстоу, они никуда не денутся. Надо заняться Бранье, так как с их ресурсами и таким главой, как Диор, они успеют набраться достаточно сил, чтобы дать отпор. Он объединились с Рандомьерами, у них в родственных связях по слухам, Фью-Фью, и мой хозяин уверен, что они могу предложить присоединиться Вьильгерам. Если уже не попросили.

— Всё хорошо, но, зная этого хитрого ублюдка, простите меня за мой язык, они будут кусаться в ответ и очень сильно. Слишком много внимания ляжет на главную инспекцию и меня в частности. Это огромный риск. Если на нас обратят внимание, я боюсь, наше предприятие быстро рухнет.

— Вам придётся сделать что-нибудь, тэр Войз. Мы… можем помочь с причинами явиться к ним, если появится необходимость. Мой хозяин выделит все необходимые ресурсы, которые вам нужны. Главное — не дать Бранье набрать достаточно силы действовать дальше. Перекрыть финансовые потоки, затаскать по судам, запретить любую деятельность — сделать всё, чтобы они не смогли препятствовать, особенно сейчас.

— Но вы всё равно не понимаете… — вздохнул он. — Сначала Блэскенсы, потом Чифенстоу, сейчас уже Бранье — я не могу прокладывать путь Доргейнбергам. Пусть сами всё сделают наконец.

— Они и так делают всё возможное. Естественно, им придётся усилить своё давление, но с этим без вас они просто не справятся, тэр Войз. У них своя задача, у вас своя.

— Послушайте, я рискую…

— Мы все рискуем, поймите нас тоже правильно, но это необходимо. Бранье что-то задумали, они начинают шевелиться и, возможно, очень скоро начнут действовать. Надо нанести превентивный удар. Мой хозяин не забудет вашей помощи и верности.

— Я рискую головой. Моя семья рискует головой.

— Мы защитим их. Мой хозяин всегда защищает своих, потому не беспокойтесь об этом. Нам необходима сила Доргейнбергов, когда всё начнётся, их поддержка, потому сделайте всё, чтобы поспособствовать этому.

— Я постараюсь, сделаю всё, что в моих силах, — вздохнул он.

— От имени моего хозяина я благодарю вас, тэр Войз. Простите, что пришлось поднять вас так поздно, но дело было очень важным. Может я могу показать свою благодарность тому, что вы пошли нам навстречу?

Благодарность она, как я слышал, показывала прямо в кабинете, судя по сладким мычаниям и слегка чавкающему сосущему звуку. Честно, меня это ни капельки не тронуло, все мысли крутились вокруг её слов.

Девушка явно посланница, и от кого бы она ни была, это точно не Доргейнберги. Она говорила о них в третьем лице, как если бы сама к ним не относилась, и они были лишь пешкой в общей игре. Одни размягчают почву под ногами и лишают сил, другие подминают всех под себя, набирая политический вес и массовку. Готовят почву, если говорить прямо.

Что-то надвигается, и кто-то решил, что пора ставить точку в этой гонке за власть, где Доргейнберги лишь пешка, как и инспекция. Приплюсовать сюда проверку замка и подкуп армии, и можно сложить общую картину, которая показывает не самое приятное развитие событий для нас.

И у меня сомнения, что это проделки короля.

Мы замерли как истуканы, прислушиваясь к тому, что происходило за стеной, и меня волновал только один вопрос — брать или не брать?