— Звучит довольно круто, — заметил я. — Я бы от такого погоняла не отказался.

— Возможно и круто, — не стала отрицать она. — Однако мне всё равно почему-то это прозвище не нравилось. Повелительница мёртвых… словно я толком и могу только, что управлять смертью других. А ведь мной потом ещё и детей пугали, что типа придёт Эвелина и заберёт тебя в свою армию мёртвых, представляешь? — хихикнула она.

— Стала знаменитостью прямо.

— Это да, но кажется, меня начали забывать.

— Следовательно, самое время напомнить о себе, — коварно оскалился я.

— Вот именно. Пора им встретить свои страхи лицом к лицу. Эвелина, повелительница мёртвых идёт за их душами.

Она расхохоталась. Это был страшный смех.

(Автор уходит в отпуск. Следующая выкладка будет 17 мая в 7:15 по МСК)

— Спи малышка, засыпай,

Глазки свои закрывай.

Крепче в сон свой убеги,

Счастье света там узри.

А детишек, кто не спит,

Эвелина к себе манит.

К себе в царство заберёт,

На страданья обречёт.

Станешь вечным ей слугой,

Там, где смертный лишь покой.

Спи скорее засыпай,

Шанса ведьме не давай.

А проснёшься утром ранним,

Солнца свет впусти в окно.

Светом мёртвых прогони.

А пока малыш мой спи.

Эту ну просто пиздец какую жизнерадостную песенку, и предположу, что колыбельную, я сейчас слушал от Эви. Эта маленькая милая девушка без капюшона со слишком яркими фиолетовыми мокрыми волосами, что так сильно выделялись в общей серости, и светящимися глазами шла через лес между мокрыми потемневшими стволами деревьев. Над её головой голыми ветвями, словно костями пальцев, деревья заволакивали тёмное серое, полное воды небо. Под её ногами мирно хрустели пропитанные влагой пожелтевшие листья.

Эви плавно плыла в серой пелене. И казалось бы, что нестрашная одна-одинёшенька; напевает себе песню, которая мелодией практически полностью копировала Twinkle Twinkle Little Star (https://www.youtube.com/watch?v=YHZ_apAW-4c). Но в её исполнении мелодия, да ещё и при таких словах, звучала настолько жутко, что пробирала до костей.

Реально, оказаться в глухом лесу, где молодой девичий голос напевает такое… м-м-м… это прекрасно. Для тех, кто мучается запором.

Особенно, когда ты замечаешь, что в этой пелене начинают проглядывать бредущие рядом с ней трупы, которые словно выныривают к тебе на глаза. А потом серость сходит на нет, расширяя границы, и ты понимаешь, что она просто окружена мертвецами.

— Эвелина к себе манит.

К себе в царство заберёт,

На страданья обречёт.

Эви продолжала петь, словно какая-то девушка, вышедшая за цветами в лес, но вот окружение…

Фильм ужасов «Эви, наследница смерти» или «Эви. Сезон мёртвых». Названия дико заезжены, но бля, как же они хорошо описывают ситуацию.

— Эви, тебе обязательно напевать эту песню? Именно сейчас? — поинтересовался я.

Наши скрытники так вообще сбились в кучу, едва ли не ощетинившись мечами, поглядывая по сторонам. Только вот покойникам было глубоко насрать на них, вообще не обращают внимания на жалких людишек.

— А что такое? — улыбнулась она, обернувшись ко мне, словно ничего не происходило.

— Под зад пинка хочешь?

— Грубиян, — бросила она недовольно. — Сразу под зад. Ни капельки такта.

— Хватит пугать своими замогильными песнями людей.

— Но это детская колыбельная!

— Звучит, как приговор всем живым в этом лесу.

— Вот именно, — подняла она палец вверх. — Как приговор. Но только для тех, кто там, на границе леса. К тому же мне так легче сосредоточиться.

— На чём? Хотя глупый вопрос… И как? Получается? — полюбопытствовал я у неё.

— Немного… — неопределённо ответила Эви, с сомнением оглядывая армию. Видимо у неё действительно всё плохо с управлением. Как бы не разнесла тут всё нахер. — Я могу управлять флангами, могу разбивать на группы, отдавать примерные приказы и следить за исполнением, по ходу боя могу управлять ордой сразу или частично…

Да ты охуела! Мои мелочи, к примеру, оканчиваются ровно на том моменте, что я могу указать направление орде. И то, половина ещё и по пути разбегается. У тебя же оно лучше, чем у реальной армии!

— Ты знаешь, что хвастаться не хорошо, мелочь? — перебил я её, прищурившись.

— Но я бы хвасталась, если бы могла каждым управлять.

— Одновременно?

— Угу, — закивала она головой.

Ага, мои способности — с трудом удерживаю печеньку под контролем. Одну. Считаю профессионализмом отправить к точке сбора хотя бы две трети.

Способности Эви — манипулирует мини-армией с такой точностью, что обзавидуется даже современная. Считает профессионализмом единовременно управлять каждым. Вот реально, чувствую себя ущербом после такого.

Тебе вообще не стыдно так нагло опускать меня с таким невозмутимым видом?

Остаётся только успокаивать себя тем, что я сам по себе управляю куда большими объёмами, а ещё очень хорошо умею пакостить.

— К тому же они очень даже безобидны, — улыбнулась Эви и поманила одного из трупаков пальцем. Скорее всего, его движением она сейчас управляла сама. — Посмотри, какие милые.

— Странно, что ты считаешь зомби милыми, — поморщился я, глядя на труп, что подошёл к ней. У чувака не хватало челюсти, отчего назвать его милым… Пиздец, ты в конец ебанутая, Эви. Даже не подозревал, что тебе так плохо. Ты с обычными людьми не пробовала больше общаться? Тебя обнять? — Ты не находишь это ненормальным?

— Ну… знаешь, во время войны они меня по крайней мере не ненавидели, — улыбнулась слабо она. — Все меня боялись, пытались убить и так далее. А так пусть и иллюзия, но всё же лучше, чем вообще одной. Вот и окружала себя ими. Привыкла к ходячим мертвецам, к их молчаливости, бессмысленному взгляду и покорности. Привыкла жить среди них. Даже было немного страшно и непривычно потом вновь разговаривать с обычными людьми.

— А где была Констанция?

— Были времена, когда мы разделялись. В самом начале, когда я отводила от неё врагов своими армиями мёртвых, а союзников ещё пока не было.

— Хм-м-м… знаешь, не удивительно, что тебя к ним тянет. Они же твои братья и сёстры, — пожал я плечами.

— Они не мои братья! — возмутилась наивная.

— Мы сто раз это проходили, мёртвая подруга. Они точно твои сородичи. А братья или нет, это уже дело десятое, — но увидев её целеустремлённое на спор лицо, усмехнулся. — Ладно, не злись, Эви, я шучу.

— Глупая шутка, — надула она щёки.

— Да ладно тебе, — отмахнулся я, подходя к ней поближе. — Я понял, о чём ты.

И знаю, каково это. Просто Эви смогла пройти то же самое, что прошёл и я сам — когда тебя ненавидит весь мир. Однако мне повезло в каком-то смысле, и я был покойником в тот момент, а вот Эви как раз-таки получила всю эту порцию ненависти лично, наблюдая, как ей незаслуженно пугают детей.

Хотя пугали бы мной детей, это было бы круто! Почему Эви, королевой мёртвых, пугают детей, а мной нет?! Меня только и делали, что гоняли в хвост и в гриву, а потом тупо закопали на побережье и забыли. Хуйня какая-то несправедливая. А её увековечили в стишках, которые знает каждый ребёнок и, как следствие, знают все. Так что точно уж не Эви возмущаться по поводу того, что ею детей пугают. Её все хотя бы помнят, в историю вошла, а на меня хуй забили.

— Я теперь понимаю, почему тебя Констанция дураком зовёт. Ни капли тактичности. И своими словами ты иногда делаешь очень больно.

— А ты уже взрослая девочка, хватит обижаться на это.

— Дурак, — буркнула она.

— Возможно, — похлопал я по голове. — Но прекращай воспринимать всё так близко к сердцу, а то глядишь, и не выдержит оно.

— Мёртвым всё равно, как ты говоришь.

— Но ты-то не мёртвая, — немного пододвинув её к себе, взяв за плечи и подмигнув. — Почти не мёртвая. А по мне так вообще живая. Более того, мне плевать, какая ты, пусть моралофаги идут нахуй.