Женой Ёрана была миловидная тоже рыжая женщина по имени Рише. В отличие от Энны, эта была чересчур миниатюрной и даже ниже собственных дочерей. Возможно, это имело свои плюсы, так как даже у меня, человека, у которого эмпатия была… несколько слабовата, она вызывала желание как минимум улыбнуться и тепло поприветствовать.

А может это магия? Нет, я на полном серьёзе, вдруг магия, способность влиять на подсознание? Кто знает, какая дрянь водится в этом мире. Если есть огромные насекомые, зомби и женщины великанши, то и всякая мразь, действующая на мозг, может встречаться, верно?

К сожалению, дружеская светская беседа, которая царила за столом, не обошла стороной и меня. Не только к моему сожалению, но и к сожалению Зарона с Сильвией, так как их взгляды мгновенно скрестились на мне. У одного предостерегающие, у другой взволнованные.

А начал разговор старший из братьев, Хор.

— Как вам служба, Тэйлон, понравилась? — спросил он. По голосу словно хотел подколоть.

— Не очень.

— Вы, если не ошибаюсь, служили в форте?

— Да, том, что у Туманных склонов. Тринадцатый форт, у горного массива, — кивнул я.

— Участвовали в сражениях?

— Ну, вы слышали, чтобы давали старшего каппера тем, кто сидит и чистит картошку? — усмехнулся я. — Исключая тех, кто чистит её очень хорошо.

Шутка зашла, все улыбнулись.

— Каково там? В форте? — поинтересовалась Лора.

— Серо, грязно и очень страшно. Страшно до дрожи в коленках.

— Вам было страшно? — переспросила она.

— Естественно, у меня коленки и дрожали, — усмехнулся я. Нет, у меня коленки, конечно, не дрожали, но я решил потроллить её на этой теме. — Или вам это кажется странным?

— Нет, просто… никто обычно так открыто об этом не говорит.

— Не страшно только покойникам.

Все поморщились. Едва-едва, но поморщились. Ну да, что это такое, при господах и о таком рассказывают. Господа желают слышать, как их дети, великие и непревзойдённые, свершали великие подвиги. Это куда красивее звучит на людях, чем не совсем приятная правда о реальности.

— Не расскажете, каково это было сражаться против нежити, что поднимается снизу?

— Не расскажу, — ответил я, вызвав вопросительные взгляды в свой адрес.

— Почему же? — это уже полюбопытствовал Ёран.

— А что вы хотели услышать?

— Многие солдаты рассказывают о своих подвигах, — заметила Лора. — О том, как они сражались, боролись, одерживали верх. Неужто вам нечего рассказать о своей службе?

— У меня была скучная служба. Передовая, передовая, передовая. А там сражения, сражения и сражения, ничего интересного. Я могу рассказать подробнее о крови, изувеченных солдатах, нелицеприятных моментах с расчленением и так далее, но вряд ли это то, что вы хотите услышать.

— Верно, — поморщилась она.

Как же меня радуют такие люди. Все хотят услышать о войне, эти чудесные рассказы, будто это какое-то увеселительное мероприятие. Не знаю, как другим, а мне как-то не особо хочется возвращаться в тому, через что я прошёл. Вспоминать, где сражался и кого терял.

— Но то, что вы дослужились до старшего каппера, уже о многом говорит, — подал голос старший из братьев, Хор. — Старшего каппера дают тем, кто не закончил военную академию, лишь за особые заслуги. Действительно заслуги, а не потому, что его вышестоящий начальник погиб или он хорошо чистил картошку.

— Да, теперь Тэйлон может надевать мундир. Учитывая его возраст и тот факт, что он не заканчивал военную академию, это действительно повод для гордости. Его теперь надо только вывести в свет, — улыбнулся Ёран.

— Мы так и сделаем, — усмехнулся Зарон. — Скоро же будет бал, поэтому и повод вывести в свет младшего Бранье будет.

— Решили ли вы, с кем? — улыбнулась Рише, мать рода.

— Ну, Тэйлон свой выбор обозначил уже, и, если Милена будет не против… — многозначительно промолчал, улыбнувшись, девушке.

— Я почту это за честь, пойти с благородным тэром, который с честью защищал нас на Туманных склонах, — профессионально потупив глазки и слегка покраснев, произнесла Милена.

Видимо, всё уже решили без меня. Зарон сразу перехватил инициативу на себя, лишив права голоса, но разрулив ситуацию. Ну что ж, пока они тут общаются, я заценю салат, который они приготовили.

Дальше обед прошёл уже без меня. Зарон постарался максимально с сестрой оградить меня от разговоров, за что я был благодарен. Я буквально чувствовал, как различается моя и их речь. Даже не словами, интонациями, которые чувствовались. Мне было явно далеко до аристократа, да я и не сильно стремился им становиться.

После обеда мы вышли погулять по личной набережной рода Вьильгеров.

Аккуратная мощёная набережная вдоль заводи была на удивление уютной. Здесь дул свежий ветер с реки и пахло лесом, что опоясывал эту заводь. Если пройти дальше, можно было выйти к лестнице, ведущей на небольшой песчаный пляж. Видимо, местной знати было не чуждо и покупаться. К тому же, не надо было беспокоиться, что снесёт течением.

С другой стороны располагалась небольшая пристань, у которой стоял парусник с вёслами. Почему-то, глядя на него, у меня в голове сразу всплыли воспоминания о рабах на галерах. Прикованные к лавкам, они были жизнью корабля, его силой, двигателем и неотъемлемой частью. И, как неотъемлемая часть, они нередко шли на дно вместе с кораблём.

Не сказать, что мне было их жалко, но такие воспоминания точно к приятным отнести было нельзя. Интересно, а они тоже рабов используют для этого? Насколько я знаю, рабы вроде как здесь были, но не повсеместно.

Всю прогулку я молчал как партизан. Говорили в основном сестра с отцом, ловко перехватывая темы разговора, когда они переключались на меня. Мне всего-то и надо было сказать пару ничего не значащих слов, после чего он или она удивительно незаметно вклинивались в разговор и переводили стрелки.

Вряд ли хозяева не заметили этого, тоже ведь не дураки, но и сделать ничего не могли. Как бы меня ни пытались разговорами обвешать, всё шло мимо. Разве что когда разговор касался армии, я вставлял свои важные видения ситуации.

— Ты служил под началом Домана Рагдайзера? — полюбопытствовал Ёран.

— Да, тэр Ёран, громдмастер Рагдайзер был моим командиром.

— И как он тебе?

— Человек, знающий своё дело.

— Вот оно как. Рад это слышать, — и не скажешь, действительно ли он рад это слышать или нет. — А как человек?

— Строгий, уверенный и знающий, когда надо остановиться. Если бы в каждой линии был такой громдмастер, наша армия бы не знала потерь.

— Но я слышал, вы понесли сильные потери. Собственно, из-за потерь вам и дали вольность, разве нет?

Такое ощущение, что я под ковёр заглядываю, если честно. В армии тоже промывают кости своим командирам, перетирают сплетни и так далее, но там обычно дальше слов не заходит. Здесь, боюсь, если есть обсуждение кого-то, то это будет иметь последствия.

К тому же, Рагдайзер был мне по душе. Расписывать его можно долго, как человека, но если двумя словами — хороший командир. Дисциплинированный, строгий, умеющий командовать. Собственно, многие выжили в форте потому, что он не был самодуром. Поэтому обсуждать его со стороны некомпетентности у меня не было желания.

— Была резня, тэр Ёран. Иногда она просто случается, и к ней практически невозможно подготовиться. Приходится подстраиваться.

— Практически? — выделил он слово, которое хотел услышать. — Значит, подготовиться всё же можно было.

— Вины громдмастера Рагдайзера в том, что случилось, не было. Если бы не некоторые нюансы, столько людей бы не погибло. Он просто сделал всё, что было в его силах, ни больше, ни меньше.

— Ты, вижу, верен ему. Это похвально, — кивнул он уважительно. По крайней мере, это он хотел показать. — Но потери говорят сами за себя.

— Не поймите неправильно, речь идёт не о верности. Он просто временный начальник, которого я оцениваю хорошо, не более. Просто именно в тот момент он ничего не мог сделать. Не от него зависело.