Девушка задрожала и закивала головой.

По сути, она сама себя приговорила жить и ложиться под очень милого орка всю оставшуюся жизнь. Хотя пообвыкнет и может даже притрутся, будут счастливы. Статистика показывает, что браки не по любви держатся крепче.

А вообще, я заступился за орка ещё потому, что меня бесят такие. Да-да, больная тема, в своём мире меня бесили те девушки, которые тебя использовали, не чувствуя никакой к тебе привязанности. Ох уж эти травмы детства…

Я считаю, что каждый волен выбирать свою судьбу и не обязан жить вечно с кем-то, но… Таких я ненавижу. И она одна из таких вот девушек. А это значит, что эта девушка может его потом и бросить. Могла. Теперь уже не сможет, придётся ей губу закусывать и жить с ним, улыбаясь двадцать четыре на семь.

Вот так мы подготавливались к встрече с визитёрами, которые должны были прийти ближе к вечеру или вообще ночью, если я не ошибаюсь. Наёмницы переоделись, попрятали кинжалы, скрытницы ушли караулить гостей, чтоб из далека заметить, остальные вытоптали дорожки, хотя мне потом сообщили, что именно дороги и не занесло.

Как?

А вот хуй знает, мне сказали магия. Заебись же любую несостыковку и непонятную ситуацию сразу сваливать на магию.

Орки приготовились к тяжёлому столкновению с высокоуровневыми противниками, да и я тоже приготовился к этому. После этого мы ещё расставляли людей, которые должны будут напасть или перегородить путь отступающим, спрятали группу, которая разберётся с теми, кто может остаться на улице и так далее.

К вечеру, когда визитёры подъехали, мы были уже готовы.

Первыми пришли разведчицы, заранее сообщив нам, что заметили шестёрку коней и сани, в которых сидело пять человек.

— Отлично! — хлопнула в ладоши Мамонта, привлекая внимание. — Как планировали, первая группа — на второй этаж к окнам. Вторая группа на улицу к амбарам. Третья группа занимайте здесь позицию. Четвёртая группа, готовьте угощение.

Сама Мамонта присоединилась к третьей группе, когда Ухтунг направился со второй.

План был следующим и основывался на словах толстяка.

Связной вместе с тремя людьми, что семидесятого лвла останавливаются и входят в таверну. Ещё двое семидесятого откатывают сани к амбару, откуда они потом направятся к пещере. Лучники должны будут накрыть тех, что на санях. Попутно их атакуют орки. Ухтунг сможет взять на себя одного семидесятого, а четыре лучницы и четыре орка возьмут второго.

В это время здесь буду я, как его новый помощник, и разносчицы. Две из них разведчицы и две ближники. Ещё одна с Мамонтой будет прятаться рядом, чтоб нанести удар. Опять же, Мамонта берёт на себя одного, пятеро берут другого. И главный, по заверению толстяка не является высокоуровневым.

Попутно мы сдобрили напитки и еду дерьмом, попадание которого даже просто в рот вызывает слабость (спасибо Рубеке и награбленному, что бандиты оставили здесь). Не убьёт, но затормозит. Как по мне, это было важнее, так как они могут и не сдохнуть сразу, но пробить пизды. Но вот с ослабленным телом даже живые они не сильно смогут сопротивляться. К тому же один из них нам нужен был живым.

Я сделал глубокий вдох… и понеслась. Я замер с толстяком на входе, чтоб ненароком ничего не пропустить. Всё было обсуждено и распланировано. В крайнем случае, под тварью я смогу справиться с этими, а потом ещё с двумя, но надеюсь, что подобного не понадобиться.

Дверь скрипнула, послышалось, как в зал задул ветер и потом хлопок двери.

После этого раздался жизнерадостный голос одной из наших.

— Добрый день, добро пожаловать в…

— Главного нам, — произнёс довольно молодой голос.

— Да-да, мы уже позвали его, — ответила она.

Вообще там была ещё две: одна наша и одна та, что с орком. На всякий, чтоб они увидели знакомое лицо. Те делали вид, что отмывают столы.

Выждав десятка два секунд в зал вышел толстяк и следом за ним я. Жирный натянул на себя счастливую улыбку.

— О! Одзин СинСу, мы ждали вас, рад вас видеть у нас.

Я шёл за его правым плечом, и мы оба низко поклонились до самого пола, при этом расслабив руки. Те свесились и коснулись пола. Так было положено приветствовать тех, кто выше тебя родом в их стране.

— Улыбка твоя натянутая говорит, что радости в тебе, сколько тепла на улице, — спокойно и очень мелодично ответил чувак. Выглядело и звучало так, словно он стих толкнул нам.

Он и его приятели были одеты в длинные балахоны, словно снятые с трупов пожирателей смерти. Только вместо масок у них был чёрный шарф, натянутый по самые глаза. Выглядела одежда очень легко, но не видно, чтоб им было холодно.

— Ох, вы не представляете, одзин СинСу, что произошло! — начал причитать жирный, рукой предлагая им сесть за ближайший стол. — В этот раз буран был сильнее чем обычно и быстрее чем раньше!

— Не замечено мной было это, — ответил человек посередине и скинул с себя капюшон и шарф.

Бля, да это японец! Я не понял, во второй мировой проиграли, решили здесь повоевать? Мой дед вас бил… так, нет… Прадед мой вас бил… так, стоп, да у меня же вообще никто не воевал. Да похуй, деды блять воевали! Вы чо тут забыли ускоглазые!?

Мне бы ещё для убедительности начать рвать на себе рубаху, но это будет странно — неожиданно помощник начинает орать: «деды воевали», скалить зубы с лицом, словно сейчас обосрётся и рвать на себе рубаху. Тут любой испугается. К тому же, мне одежду жалко.

Это был молодой человек с вытянутым, женственным лицом и косой из чёрных волос на затылке. Типичный самурай. Хотя в отличие от японцев, его разрез глаз был немного другим. Совсем чуть-чуть. Ну вот совсем. Я это только сейчас заметил.

Не нравятся они мне, надо бы атомную бомбу на них сбросить.

Мы сели за стол.

— Погляжу, новую паству завели вы, — посмотрел он на меня. Я даже для умного вида очки нацепил, но они были не мои, тут все плюс десять были и мне плохо видно через них. — Разве не милый пол вам близок?

— Так! — закивал он головой. — Просто дела, одзин СинСу, требуются люди.

— Дела? — не понравилось мне его интонация, но жирный не обратил на это внимания. — Будь по-твоему, но изволь ответить, что за горе, о котором ты сказал минутою ранее?

— Буря спустилась и часть не успела дойти до нас. Ещё ни разу такого не было на моей памяти, чтоб так быстро она пришла. Часть товара тоже утеряна, как и часть людей. Теперь нам требуются новые люди.

Вот так мы решили объяснить пропажу людей. Их замело с товаром. Всё просто.

— То-то виделось мне, что людей маловато на дороге, — кивнул он сам себе, но чувство, что нас проверяют, меня не покинуло. Мне кажется, что вскоре наш план довольно бодро вскроется и будут у нас проблемы.

Сраные мутные типы…

Я использовал «Трусливая душонка» на ближайшем засранце. А то мы знаем хитрых азиатов. Ща как на…

Ебануться…

Мне радостно высветился списочек его званий, один из которых нескромно говорил мне:

«Легендарный герой — легенда. Это то, что можно сказать про вас. Вы достигли сотого уровня. О ваших силах будут петь в песнях и слагать легенды. Ваши достижения не забудутся и через века.»

Пизда жирному. Даже если не знал, на кол ушлёпка.

Я так подозреваю, что у второго тоже сотый. А у тех, что на улице сотый? Или…

В этот момент одна из наших служанок споткнулась и расплескала ведро с водой, после чего начала быстро убирать лужу с лицом полной вины. Это был знак — люди на улице устранены. Значит только эти сотого лвла?

А сам засранец не сотого? Блин, они вообще кто? Я-то ожидал связного, а не группу быстрого реагирования с тяжёлым вооружением. Хоть на моём лице похуистическое выражение — натренировался за многие пары делать его, когда спрашивали, кто не выполнил задание, данное на дом.

— Хотите поесть? Вам как обычно, одзин СинСу?

— Да, изволь накормить нас, — кивнул он.

Мы с этим жирным встали из-за стола и направились к кухне, чтоб, как и положено, накормить гостя лично, чего требуют правила.