Но всё же, блин, дети везде дети — милые и вызывающие тепло в душе. После такого мира они словно лучики света. Обожаю из-за этого маленьких детей, от них чувствуется чистота. И что бы мне не приходилось в своё время делать, это не отменит того, что я всё же люблю детей. Хотя за такое в некоторых странах меня могут упечь как страшного педофила, домогающегося к детям. Хотя чего там, они просто сами больные ублюдки, готовые извратить всё что угодно.

А девочка действительно красивая, даже несмотря на то, что на половину паук и ещё очень мелкая. Есть же очень красивые дети в детстве, вот и она относится к таким. Видимо особенность вида. Хотя я вижу и другую особенность их вида — из всех детей, у девочки-арахны грудь была самой большой, словно она уже достигла пубертатного периода.

— А ну кыш, мелочь! — рявкнул громко орк и топнул ногой, от чего дети разбежались…

Нет, не в страхе. Со смехом и весёлыми криками, словно только этого и ждали от него. Вон, та девчушка с весёлым смехом аж на дерево вскарабкалась. Цап-цап-цап, и буквально на вертикальном стволе стоит и смеётся, прикрыв ручками рот.

Пиздец, я тоже так хочу! Так хоп-хоп-хоп и стоишь на вертикальной стене. Можно было бы от вездесущей Клирии на потолках нижнего этажа прятаться.

Но ладно, я отвлёкся.

Я вообще заметил, что жизни в этой деревне намного больше, чем в деревнях людей. Даже эта постоянная пасмурность, которая застилает собой всё, не усугубляет картину. Обычно смотришь, тучи на небе, деревня грязная, мрачные люди, словно блять сейчас все сдохнут. А тут лесок, да пасмурно, но жизнь как-то всё разбавляет. И мне кажется, что в той нечисти человеческого намного больше, чем в людях, которых я знаю.

— Вы сможете пережить зиму? — спросил я, разглядывая деревню.

— Волноваться не надо. Сами сможем мы позаботиться. Скоро на нерест рыба пойдёт, помогут мавки наловить её. Помогают лесавки с охотой. Не люди мы. Выживаем лучше. Жили и в более плохих условиях. Земля есть, лес есть, нас не гонят, всё в порядке.

— Вот бы остальные были бы такими же…

Хотя с другой стороны, если все сейчас бросятся на охоту, в лесах просто ничего не останется.

— А вас часто гнали с других территорий?

— Прибиться нежити тяжело. Оркам проще. Особенно арахнам и онрё достаётся. Выделяются. Ну кикиморам тоже. И другим, что слишком противны на взгляд человечишек.

Последнее он сказал чуть ли не с отвращением.

— Так-то я тоже человек, — заметил я.

— Ты? Человек? Не смеши, — рыкнул он. — Положил ты людей столько, что мне за всю жизнь не убить. Встал ты на нашу сторону. Посланник бога ты, что помогает нам.

Правда бог этот ещё тот сукин сын.

— Отличаешься ты. Воспринимают тебя не как человека. Внешность, но не суть.

— И кто же я?

— Антигерой.

Сказал так, словно это ответ на все вопросы.

Мы дошли до одного из домов, который стоял около большого баобаба. Орк без разговоров подошёл к двери, толкнул её и нырнул внутрь, слегка пригнувшись. Я последовал за ним.

Внутри пахло свежим деревом и землёй. Ещё пахло какими-то травами и жаренным мясом.

— Женщина, где ты?

Дом был сделан из трёх комнат. Одна, судя по всему была и прихожей, и кладовой. Вторая, куда я прошёл, была кухней. Предположу, что третья будет спальней. Оттуда и послышался басовитый голос женщины.

— Я тут. Чо кричишь, мужчина?

Из спальни вышла женщина… Добротная женщина, не уступающая орку размерами. Нет, она была ниже, слегка полнее, лицо было явно женственнее, добротные хозяйственные сиськи, чтоб детей кормить, и пронзительный взгляд.

— Чо кри… — и тут, завидев меня, она осеклась. На лице отразилось удивление с лёгким испугом, словно её муж притащил в дом бритоногого медведя, который стал её соперником и хотел теперь отбить у неё мужа. Орчиха тут же поклонилась параллельно полу, и вежливо произнесла: — Приветствую вас, господин мой. Не знала я, что вы придёте, стол бы накрыла. Но быть может вас угощу …

Она тут же превратилась в хозяйку, которая заспешила, что-то приговаривая, к грубо сколоченному шкафу.

— Отставить, женщина, по делу мы.

— По делу и иди, господина встретить надо, — запричитала она, лезя в шкаф. Везде, судя по всему женщины одинаковые.

— Не стоит, — остановил я её. — Я уже ел. Мы действительно по делу заскочили, кое-что забрать надо.

— Ох… за мужа прошу прощения, мой господин. Идиот он, вынудил вас прийти к нам.

— Молчи жен…

Она стрельнула в его сторону злобным взглядом, оборвав орка на полуслове. Он же в ответ угрожающе зарычал.

Какая счастливая семейная пара, сразу чувствую любовь и семейную идиллию. Уверен это у них такое в порядке вещей и ночью не помешает заняться более приятным делом.

— Прошу прощения ещё раз, — поклонилась она, и мне стало неловко.

— Да всё окей, — ответил я и быстро нырнул в комнату. Не хватало мне ещё в семейных скандалах участвовать.

В их спальне стояла одна добротная двуспальная кровать и ещё одна широкая кровать поменьше, скорее всего для детей. На той, что была добротной, лежали вещи — мечи, броня, сумки, сапоги.

— Глупая женщина, — прорычал басом Ухтунг. — Место забыла своё.

Я не обратил на его возмущения никакого внимания.

— Это всё мне? Типа выбирай чо хочешь?

— Умение выбирать экипировку и проверять её — успеха залог.

— Да я как бы и до этого умел, — я окинул взглядом все вещи.

— Госпожа Клирия сказала тебя учить и качать. Делаю я, что приказали. Так что будь уверен, до твоего отъезда сделаю я тебе твой необходимый уровень.

Кажется, мне угрожают.

Снег выпал несколько позже, чем мы все думали, за несколько дней до моего отъезда. Это можно было назвать подарком природы, так как благодаря этому у нас было больше времени подготовиться к зиме — отбабахать побольше домов, закупить побольше еды, заготовить растопки.

Правда всё равно это было весьма неожиданно. Особенно неожиданно было, когда ты открываешь дверь, а тебя сносит к херам снежным потоком. Очень блять весело, оборжаться можно. И ведь знаю, что стражницы были в курсе, но специально промолчали, чтоб посмотреть на шоу.

— Хули ржёте? — стрельнул я в их сторону глазами, схватил снежок и отправил одной из них прямо в морду.

Смеха стало ещё больше. Снег принёс с чистотой и весёлое настроение.

Да уж…

Надо признать, зрелище заснеженной территории поместья было действительно удивительным и красивым.

Выходишь и на многие сотни метров просто белая равнина, скрывающая под собой все неровности. А там чуть дальше начинался такой же белый, облепленный снегом лес, словно из сказок. При этом воздух был наполнен искрящимися снежинками, которые то ли с неба падали, то ли поднимались из-за ветра с земли. Оттого казалось, что сам воздух искрится.

Мир на мгновение стал девственно чистым.

Только забор рушил картину и скромно торчал вдалеке, как бы намекая, что это всё ещё та самая бренная земля. Да ещё и ходы через сами сугробы были, словно окопы.

Если честно, я никогда столько снега ещё не видел. Хотя вру, видел. Когда был ещё мелким — роста как раз было достаточно, чтоб неглубокий сугроб казался для меня непреодолимым препятствием по самую грудь. Тогда всё это воспринималось иначе, всё казалось более… сказочным, что ли. Сейчас кстати было ровно также, как и тогда — снега было по самое не хочу.

Вход в поместье завалило где-то на половину. Благо стражницы уже успели протоптать проходы через сугробы глубиной мне примерно по грудь. А в некоторых местах я мог просто провалиться по самую голову. Проходы доходили до ворот и там расходились вдоль стены в разные стороны. Ещё несколько шли по территории к пролеску и озёрам.

Кстати, озёра были единственным тёмным пятном на этом пейзаже. Там снега было мало, чем активно пользовались девушки, постоянно обитая в том месте в свободное от службы время. Прикольно же сидеть в горячей воде в то время, когда вокруг холод и снег.