— Это не вопрос, будешь ли ты думать в следующий раз или нет, — покачал я головой. — Ты предупредишь. Иначе я всё равно выживу и вернусь сюда. За тобой.

Диор смотрел в спину Тэйлону, пока тот не вышел из кабинета, после чего подождал ещё несколько минут и лишь после этого наклонился под стол.

— Ну, всё, дорогая, вылезай, он ушёл.

Хлина с радостным выражением лица выползла из-под стола, после чего осторожно отряхнула свою форму.

— Я не говорил, что в этой форме ты особенно сексуальна? — очень мягко улыбнулся Диор, проведя по её щеке нежно пальцами.

В ответ Хлина лишь разулыбалась, преисполненная трепетной радости, которой она была готова делиться с каждым встречным и по возможности этим и занималась. Не понимая ни слова и реагируя на тон и мимику, она была может даже чем-то большим, чем простой человек. Спроси Диора, и он бы сказал — она была самой искренностью, преисполненной только самых положительных качеств.

— Сейчас, боюсь, нам не закончить. Разве что вечером, детка, — вздохнул он, покачав головой. — А всё могло быть таким многообещающим, а?

Хлина лишь склонила голову на бок, озадачено посмотрев на него.

— Да, сегодня вечером будем отрываться тогда, — поцеловал он её осторожно в носик, заставив девчушку зажмуриться и разулыбаться. А после и вовсе потянулась и обняла его.

Какие мысли были в голове Хлины? Кто знает, но Диор прижал её к себе, чувствуя себя немного спокойнее. Такая мягкая, нежная и всегда честная. Искренняя… она такая искренняя в этом мире, где приходится грызть глотки и убивать. Такая чистая, что хотелось никогда не отпускать маленькую идиотку, заряжаясь от неё этим безмятежным хорошим настроением.

Немного отстранившись от неё, Диор вновь потянулся вперёд и поцеловал её в губы. Нежно, будто боясь сделать больно, когда Хлина ответила с жадностью и ненасытностью. Понимала она что-то? Или для неё то было сигналом, что её любят? Или естественный инстинкт, что за этим следуют определённые приятные действия, после чего она получит наслаждение, а душе станет очень приятно и радостно?

— Ну всё, — отстранил Диор её. — Беги работать. Диору тоже предстоит немножко постараться ради нас, хорошо?

Слышал бы Тэйлон его голос, не узнал бы в нём того ублюдка, которому хотел минут десять назад засадить пулю в голову.

Хлина вряд ли что-то поняла, но закивала и сама себе на уме со счастливой улыбкой вышла из кабинета, оставив Диора наедине с собственными нерадостными мыслями.

Всё шло по плану. По опасному, готовому развалиться от малейшего движения, но плану. И сегодня он подошёл очень близко к той черте, когда меч навис уже буквально над ним.

— Всё же получилось, верно? — спросил он в пустоту, постукивая пальцем по столу.

Слил информацию?

Если говорить на чистоту, Диор считал Тэйлона куда более тупым. Когда тот вернулся из армии, Диор посчитал, что тот деградировал окончательно и бесповоротно. Из слюнтяя в деграданта — такой себе переход. А сейчас он неожиданно научился складывать два и два. К счастью, не четыре и четыре.

Слил информацию?

О нет, Диор никому не сливал информацию.

Совсем нет, это он нанял тех наёмников. Как Диор и сказал Тэйлону, если бы он хотел, то нанял бы целую армию или специалистов, а не обычных наёмников, пусть и хороших. Да, он знал заранее обо всём, у него было время нанять и перевести туда людей. И ставка была на то, что Тэйлон даже оттуда выйдет живым.

Диор не соврал, он действительно делал ставку на Тэйлона. И тот её оправдал, выиграв для них множество выгодных карт.

Этот Догман не хотел присоединиться? Теперь он захочет. После того, как сам едва не стал жертвой врагов народа. А вместе с ним и связи, и возможности для их рода.

Борьба шла в слишком невыгодном течении? Медленно и слишком скрытно? Не развернуться? Теперь, когда все видят, что начинают уничтожать даже мелкие рода, и за это ничего не будет, все перейдут к более активным действиям. И в первую очередь они сами. Теперь есть причины действовать более жёстко, ведь идёт речь о защите. А власть, эта прогнившая куча навозного дерьма, окончательно дискредитировала себя, показав, что не в состоянии защитить даже тех, кто ей верой и правдой служит.

И рода… теперь, когда они видят, что под удар может попасть любой, они объединятся. Никто не будет разбираться, север это сделал или нет, потому что те уже очернили себя. Они будут по умолчанию виноваты для всех в произошедшем, пусть и без доказательств. И это заставит всех объединиться под страхом стать следующими и действовать.

И это всё возглавят они. А кто первый, тот и получает все преференции.

— Ты бы там вообще сдохла от холода, — сказал я, оттолкнув Ушастую в сторону.

— Пф-ф-ф… я отлично переношу холод.

— Я тебе говорил, что у меня есть балкон?

— Даже не думай…

— Тогда почему ты не можешь заткнуть свой рот, когда это нужно? Почему ты просто не можешь остановиться, тупая твоя рожа?

Ушастая отвернулась.

— Поэтому я тебя никуда не беру и ничего не доверяю. Ты не знаешь меры, и ты не знаешь, что такое подчиняться. Как тебя вообще взяли в столь элитный отряд? Твоё место в цирке.

— Я тебе не клоун, — буркнула она.

— Ты самый настоящий передвижной цирк со всеми вытекающими. Не удивительно, что тебя Диор не переносит.

— Он сам хитрожопый ублюдок. Спорим, он подстроил это? — рыкнула она в ответ.

Ну началось…

Я теперь понимал, что не зря не взял её с собой и даже не предупредил, что уезжаю. Ещё бы она мне там мозги ебала.

— Ты просто его ненавидишь, но он прав. Ты не можешь быть той, на кого можно положиться.

— Ты можешь на меня положиться, — фыркнула Ушастая.

— Тогда заткнись и иди… не знаю, полы помой. Точно, иди драй полы. Может тебя это научит спокойствию.

— Чтобы я ещё и полы мыла…

— Пошла полы мыть! — пнул я её под зад, выгоняя из комнаты.

Сложно, очень сложно с ней. Была бы хоть немного спокойнее, цены бы не было. Но Ушастая… её аж заводит до белого каления, что ей командует человек. Она вроде и пытается подчиняться всячески, видно, что старается утихомирить гордость, но при этом из неё это буквально прёт из-за всех щелей.

И всё же её слова про Диора, что это он устроил всё это, имели смысл. Причины? Да их может быть миллион: от попытки убрать меня до попытки запугать Догмана и заставить его присоединиться. Но без доказательств этого можно было лишь гадать, насколько далеко этот хитрожопый упырок готов зайти, чтобы осуществить только ему известные планы.

А вообще, весь этот шум с Ушастой возник из-за того, что мы с Диором отправляемся на следующий день на встречу с другими главами родов. Вообще, там будет бал, самый обычный бал, где встретятся друзья, родственники и так далее, и тому подобное. А уже под прикрытием бала встретятся главы домов.

Конечно, всем будет известно, зачем этот бал, но в открытую демонстративно собираться было чересчур провокационно. Так сказал Диор, так подумал я, когда она рассказал о наших планах. А Ушастая хотела пойти со мной, сославшись на то, что в прошлый раз если бы пошла, то всё было бы иначе.

Ага, как же… Может на один ушастый труп и стало бы больше, но не более.

— Приехали… — пробормотал я, облегчённо глядя на огромное поместье, сравнимое с нашим, через стекло самоезда. — И нас даже не убили.

Проехав ворота, мы остановились перед огромной белоснежной лестницей. По ней до самых дверей шёл красный ковёр, обшитый по краям золотом, а вдоль стояла нарядно одетая стража с ружьями наизготовку. Этакая пародия на королевскую стражу.

Как раз к тому моменту, как мы приехали, наверх уже поднимались какие-то гости: женщины и мужчины, которых у дверей встречали, предположу, хозяева поместья.

Учитывая тот факт, что всё же это был бал, нам тоже появляться на нём без партнёрши было нельзя. Поэтому Диор буквально за сутки нашёл для нас подходящих кандидаток. Тех, в верности чьих семей он был уверен, и кто не стал бы разбалтывать о том, что происходило. Поэтому теперь у обоих были две прекрасные юные девушки.