И всё же потому, как она настойчиво крутила головой под моей рукой, я её немного погладил. Её мех был приятным на ощупь, мягким, вызывающим желание зарыться в него всем телом, особенно после холодной реки. Возможно, на это она и рассчитывала, так как я уяснил, что Юнона хитростью обделена не была.
А потом она учудила то, что я от неё не ожидал. Подавшись вперёд, она лизнула меня по паху. От неожиданности я отшатнулся и чуть не упал, а она, словно наслаждаюсь этим, лизнула меня туда ещё раз.
— Юнона, блять… — прошипел я, пытаясь оттолкнуть её голову. Но та и вовсе вошла в раж, явно специально выводя меня из равновесия.
Хуже было то, что у меня от такого лизания даже встало. Я не относился к любителям животных от слова «совсем». И пусть волчица передо мной технически была человеком в другом обличии, но ещё я блин волков под хвост не трахал. Ведь сейчас передо мной всё же было животное, а то, что у меня встало от того, как она мне заботливо и рьяно там пытается всё вылизать…
Я пытался отпихнуть мохнатую голову дуры до тех пор, пока и вовсе не свалился обратно в холодную речку. Да, воздух здесь относительно тёплый, можно и без одежды походить, но, блять, после реки один хрен холодно.
А волчица тем временем, издавая странные свистящие звуки, уже оборачивалась в человека, и очень скоро передо мной стояла обнажённая хихикающая Юнона. Мило прикрыв ладошкой рот, она хихикала, смотря на меня смеющимися глазами, которые аж блестели то ли от веселья, то ли от возбуждения. Причём прикрыться она не пыталась.
— А тебе всё весело, — фыркнул я.
— Скажешь, что тебе не понравилось, Тай-Тай? — хихикнула она.
— Я не любитель животных, не в обиду тебе, Юнона.
— Но волчица тебя возбуждает.
— Нет.
— Да как же, — улыбнулась она и подошла ко мне поближе. — Давно не виделись, Тай-Тай.
— Несколько месяцев назад встречались, — напомнил я. — Тебя притащили меня найти?
— Можно и так сказать, — кивнула она и улыбнулась. — Оказывается, ты обаятельный ухажёр. Будь моя воля… я бы с тобой осталась в теле вервольфов.
— Со мной? — нахмурился я.
— С тобой. Ты довольно хорош в теле вервольфа.
— А так не очень?
— Для меня ты всегда хорошо, в любом виде, — её взгляд опустился ниже, и глаза озорно блеснули. — Хочешь, закончу начатое?
В её голосе был вызов. Было озорство девушки, которая дразнит, подзуживает сделать что-то неправильно и сама этого хочет.
— Не хочу.
— Я быстро.
— Ты немного опошлела, не находишь? — хмыкнул я, обойдя её и направившись к своей одежде. — Раньше ты была скромнее.
— Знаешь, Тэйлон, ты тоже был раньше другим, — сказала она мне в спину. — Был мягким, добрым и неуверенным. Прошёл год, и вернулся обратно совершенно другой человек. Теперь я понимаю, почему. Люди меняются, стоит окунуться в реальный мир. Все ценности… они меняются.
— Не объясняет твоего поведения.
— Может я просто тебя люблю. И как человека, которого люблю, хочу. Хочу сделать приятное, расслабить. Я знаю, ты меня любишь в глубине души, хотя может сам этого и не понимаешь.
— Ага, — хмыкнул я.
— Я знаю, я видела, что ты меня любишь, — она подошла сзади и обняла, прижавшись к моей голой спине грудью. — И я тебя люблю. Очень люблю. Поэтому не делай мне больно, пожалуйста. Просто будь человеком.
«И дай отсосать», — так и хотелось брякнуть мне, но я не стал. Просто не стал накалять обстановку, наблюдая за тем, как она медленно обошла меня, после чего встала на колени и расстегнула брюки, которые я только-только застегнул. Осторожно вытащила пальцами член и не совсем умело взяла головку губами. Через минуту Юнона уже освоилась, и процесс пошёл быстрее, было видно, что она втянулась.
А ещё я чувствовал, как за нами наблюдает мать. Буквально чувствовал на нас её взгляд. Видимо, Юнона была слишком увлечена, раз не почувствовала его, а мать не стала встревать, наверное, посчитав, что лучше дать детишкам немного свободы, чтобы потом не возникло проблем.
Глава 199
Меня конвоировали в буквальном смысле слова. Пусть обе и пытались не показывать этого, однако было заметно, что волчицы следили за мной беспрерывно на протяжении всего путешествия. Особенно это было заметно, когда я отходил в туалет: одна из них ошивалась рядом. Помимо этого, меня постоянно поили какой-то дрянью, о которой я и поинтересовался у матери.
— Это подавляет твой волчий дух, — пояснила она.
Я с сомнением посмотрел сначала на жидкость в стакане, а потом и на неё. Теперь мать не разгуливала голышом, предпочитая одеваться передо мной в простой плащ на голое тело. При этом вторая обязательно оставалась в образе оборотня. Подозреваю, это было сделано для подстраховки, чтобы, если вдруг что, кто-то успел отреагировать на меня.
— Всё настолько было плохо?
— Очень, Тэйлон, очень, — покачала она головой. — Ты много бед принёс.
— Как много?
— Рода Сизых Хвостов больше нет…
— Не жалко, — тут же ответил я.
— Несколько других родов, которые были с ними…
— Тоже не жалко.
И даже хорошо. Надеюсь, этот род мы вырезали под корень.
— Ты убил охотников, которых отправили за тобой. Устроил бойню на одной из ферм, перебил всю животину и подрал несколько деревенских людей. И это только то, что нам известно.
Ладно, предположу, что не всё настолько хорошо. Угрызений совести не чувствую, однако и сказать, что это нормально, не могу. Особенно мне не понравился именно тот факт, что я себя не контролировал. Я вообще не помню, чтобы терял над собой контроль так основательно. Да, я был под действием наркотиков и алкоголя, бывало, нанюхивался газа, вызывающего галлюцинации, однако даже в самом дрянном состоянии контролировал себя.
А здесь… отключился в одном месте, а пришёл вообще где-то в другой империи.
— Долго меня ловили?
— Достаточно, Тэйлон, достаточно.
— Поэтому вы меня так конвоируете, — кивнул я на Юнону, которая сидела в обличии волка и глазела на нас. Хотелось потрогать её мех, погладить такого красивого волка, но лишний раз заводить её не хотелось.
— Не конвоируем. Скорее следим, чтобы с тобой всё было в порядке, — суть не изменилась. Мать подсела поближе, взяв меня за руку. — Ты не очень хорошо контролируешь себя. Будь ты волчонком, проблем бы не возникло: лапой по жопе, зубами за холку и домой. Но ты уже взрослый, одной лапой не утихомиришь. И ты… отличаешься повышенной жестокостью. И если опять обратишься, мы можем не удержать тебя.
— Но ведь я могу и обучиться, разве нет?
— Только если тебя сковать по рукам и ногам, и то совсем не факт. Это как учиться читать — дети легче запоминают информацию, чем взрослые. Тебя можно обучить, но я даже не представляю, сколько времени и усилий понадобится для этого.
— Но я могу, — уточнил я.
— Да, — вздохнула мать. — Ты можешь, Тэйлон. По крайней мере, как и всему другому, обучиться этому можно.
Хотел ли я действительно уметь обращаться?
Естественно. Способов убивать себе подобных мало не бывает. Чем больше умеешь, тем больше шансов выжить. Как показала практика, в конце выживает не самый сильный, а тот, кто лучше всех умеет приспосабливаться к условиям.
— И как мне обратиться? Вновь стать вервольфом?
— Я не знаю, если честно, Тэйлон. Я, как и твоя пассия, — Юнону по имени она не назвала принципиально, — делаем это по желанию. У тебя же… Ты вряд ли чувствуешь момент, этот… это чувство, что можешь обратиться.
— Чувство?
— Оно как понимание, что ты можешь побежать или можешь поднять, приложив определённые усилия, большой груз. Ты чувствуешь, что можешь. У волчат это чувство развивают из того, что их заставило обратиться. Что тебя сподвигло обратиться? Кровь, жестокость, страх смерти или ярость? Кто знает? Или может физическая боль? Это надо выяснять, и дело это долгое, особенно в твоём-то возрасте.